Путешествия. Заметки о российских городах и весях, а также о дальних странах
Шрифт:
Однажды мне надо было добраться до НИИ трансплантологии, который находится на улице Щукинской. Используя обычную логику, я приехал на станцию метро «Щукинская». Но я не учел, что в Москве свои порядки и обычная логика там действует не всегда. Я обошел все доступные моему зрению улицы в районе станции метро, пытаясь параллельно опросить прохожих. Я спрашивал, где находится улица Щукинская, у самых разных людей. Среди них были старушки, военные, уличные торговцы, студенты, просто обычные граждане. Поразительно, но все пожимали плечами. После десяти обращений я остановил такси и поехал в институт трансплантологии на машине. Щукинская улица находилась совсем рядом (естественно!), но отходила под углом. Поэтому я ее не нашел. Это – факт.
В другой раз мы вышли зимой из такси в самом центре города и я, по наивности, захотел спросить что-то у женщины, тоже вышедшей рядом с нами из другой машины. Она с невероятным высокомерием при первых звуках моего голоса произнесла: «Не знаю», даже не выслушав мой вопрос, и гордо удалилась. И так было всегда. Я не могу вспомнить ни одного (!) случая, когда бы мне в Москве хоть что-то подсказали. Поэтому сейчас я даже не пытаюсь выяснять что-то на улицах. Благо сейчас есть интернет с навигаторами и прочие удобства.
Добавляло негатива и полное отсутствие представления о структуре города, расположении основных, важных для меня мест. Поэтому однажды во время двухнедельного пребывания в Москве я почитал историю города, изучил по книгам центральную его часть, узнал о Бульварном кольце и о кольце площадей в самом центре. А потом еще взобрался на Останкинскую башню и посмотрел на все с высоты. Понимания структуры это прибавило, но любви к нему – нисколько.
Зато недавно оказался в Зарядье. Хотел попасть в Третьяковскую галерею, но в этот день в ней был выходной. Я просто прогулялся по этому райончику и восхитился атмосферой места. Раньше я думал, что в Москве это невозможно. А недавно услышал, что в Зарядье проведена реконструкция, направленная на благоустройство района: на месте пустыря после сноса гостиницы «Россия» разбили парковую зону, и подумал, что при первом же визите в Москву приеду туда специально. Страсти вокруг нового парка разгорелись нешуточные, и хочется увидеть все своими глазами. Но я не могу судить о правильности или неправильности решения о его устройстве. Это дело москвичей.
Я часто говорю о том, что много достопримечательностей располагается не в самих описываемых мной городах, а в их окрестностях. Москва – слишком большой город и слишком известный. О ней и о ее окрестностях написано множество книг, путеводителей и прочего. Смысла еще раз писать об этом нет никакого. Но об одном месте я все же расскажу.
Это Петрово-Дальнее, что по Новорижскому, если не ошибаюсь, шоссе. Там всегда располагались правительственные дачи. И сейчас мало что изменилось. Только дачи стали не правительственные. Какие – не уточняю. В конце концов, это неважно. Когда-то здесь была дача премьер-министра России Тихонова, потом она стала дачей Бориса Березовского (участок небольшой, всего 17 гектаров). Там же сейчас дачи Матвиенко, Бородина, посла Азербайджана в РФ, известного певца и композитора Полада Бюль-Бюль-оглы, еще некоторых азербайджанских мультимиллионеров и прочего служилого люда. Думаю, что известных политиков и бизнесменов среди них немало.
Но мне всегда вспоминается Никита Сергеевич Хрущев, который после отставки с поста Генерального секретаря КПСС последние годы своей жизни провел именно здесь, в Петрово-Дальнем. Так и представляю его сидящим с удочкой на берегу пруда, который сохранился и до сих пор. Раньше для меня все было очень абстрактно – был Н. С. Хрущев, была какая-то правительственная дача, было почти полное забвение. А здесь все как-то настолько реально материализовалось, что я ощутил историю вживую. И место очень красивое – у впадения Истры в Москву-реку.
О Москве написано очень много. И в свое время меня просто поразила книга Владимира Алексеевича Гиляровского «Москва и москвичи». Он действительно знал и любил этот город. Для Гиляровского он стал родным, хотя родился он в Вологодской губернии, в 16 лет сбежал из дому, колесил по России, и только в 26-летнем возрасте приехал в Москву. Даже не представляю, как можно написать лучше. Сейчас Москва другая, но нового Гиляровского пока не появилось. Будем ждать.
Нижний Новгород
Этот город – пятый по численности в Российской Федерации (1 млн 250 тыс. чел.) после Москвы, Питера, Новосибирска и Екатеринбурга. Он расположен у места впадения Оки в Волгу. Причем обе реки по ширине примерно одинаковы, поэтому может быть непонятно, какая в какую впадает. Мне этот город очень нравится своей атмосферой. Правда, когда я говорю о Нижнем Новгороде, то имею в виду его историческую, верхнюю, часть. А вот промышленные районы (Сормовский и др.), лежащие внизу и застроенные по типу обычных заводских и спальных районов, я практически не знаю. Да они и не столь интересны, если только ты там не проживаешь сам.
На склонах Дятловых гор вдоль правого берега Волги разбит Александровский сад. Там сейчас находится небольшой уютный отель с аналогичным названием и красивым видом на реку и проплывающие мимо баржи и теплоходы. Сад был разбит по указанию Николая I в честь его старшего брата Александра. В первый приезд царя в Нижний из-за вони от слива нечистот там невозможно было находиться, несмотря на великолепный вид на Волгу. Российский император прислал лучших парковых архитекторов, которые сделали четыре спуска к воде и создали существующий ныне английский парк. Нижний был богатым купеческим городом, и это чувствуется во всем. А купцы – народ серьезный. Умели держать слово и отвечать за него. Сын одного из купцов попался на афере, когда во время наводнения были смыты склады с солью. Он завысил убытки, чтобы получить большую страховку. От тюрьмы его спас отец, выплатив большие закладные. Но в назидание изготовил ему каменные калоши, которые он был обязан носить один раз в году в день суда, когда был наказан за свой грех. И судя по всему, носил их. Я же говорил, что купцы – народ серьезный. У них не забалуешь, даже если ты родной сын. Сейчас на Рождественской улице, неподалеку от той набережной, где стояли соляные склады, установлен памятник этим каменным калошам.
Над Александровским садом на Верхневолжской набережной до сих пор стоит красиво украшенный дом купцов Рукавишниковых. Купец был богатый, денег на строительство не жалел. Существует даже городская легенда, что на вопрос архитектора, какой стиль – неоготику, барокко, эклектику – предпочитает заказчик, купец ответил: «Валяй во всех, денег на все хватит». Его потомки, кстати, стали известными московскими архитекторами.
В Нижнем всегда было много староверов, в том числе и среди купцов. Они, как известно, отличались консерватизмом. Когда один из них, по фамилии Строганов, продал свой дом городской управе и узнал, что в доме собираются устроить театр, то он выкупил его вновь, невзирая на убытки, и через день подарил дом городу с условием: «Никакого театра!» Он считал осквернением памяти родителей такое легкомысленное использование жилища своих предков («Тут жили мои дед и бабка!»).
К вопросу о староверах и церковном расколе. Известные патриархи Никон и Аввакум были родом из соседних деревень Нижегородской губернии. Но судьба у них сложилась по-разному. Никон ввел реформу, однако не был канонизирован, а Аввакум оставался старообрядцем, но был признан святым.
В Нижнем Новгороде жил известный писатель Павел Иванович Мельников-Печерский («В лесах», «На горах»), писавший под псевдонимом Андрей Печерский. Он жил по соседству с Печерской улицей, на которой обитал его друг по имени Андрей. По одной из версий, отсюда и возник псевдоним. Мельников-Печерский по долгу государственной службы боролся со старообрядчеством. Он сжег и уничтожил более 90 старообрядческих скитов, но хорошо знал и описал все их обычаи и обряды.