Путевка в семейное гетто
Шрифт:
– Только ради вас, девочки, – Алиса сочинила алиби на ходу, – чтобы вы устроили свою личную жизнь. Тут полным-полно миллионеров. Считайте, что вам достались путевки в семейное счастье. Так что если вы не будете дурочками, а возьметесь за поиски богатых женихов со всей ответственностью… Девочки, – добавила она уже жалобно, – я же тетке обещала ухаживать за собакой.
– Ладно, – смирилась более покладистая Аня, – так и быть. Собака будет на моем попечении. В детстве у меня были хомячки. Предупреждаю, что они жили мало и умерли в один день.
– Ты что! – испугалась Алиса. – Мне тетка не простит, если с собакой что-то случится. Уся-пуся, – она погладила Глашку по голове, та поймала ее руку и прикусила. – Злая, и это хорошо. Она нас будет охранять.
– Жуткое животное, – произнесла Наталья, когда собака отправилась за Аней на кухню. – Сожрет человека и
– Вот-вот, – ответила ей Алиса, – главное, ее хорошо и досыта кормить.
Аня сразу нашла чан с геркулесом, говяжью тушенку и принялась все это перемешивать в собачьей миске, рассчитанной на полведра. Получилось довольно сносно, во всяком случае, запах ей нравился. Он будоражил аппетит не только у собаки, но и у нее. Глядя на то, как животное выбирает из миски тушенку, Аня прикидывала, что будет делать в этой деревне. Судя по тому, что она заметила из окна автомобиля, деревенская жизнь велась в каждом отдельно взятом дворе. «Отлично, – думала она, – можно будет спокойно прочитать все книги, которые я взяла с собой». Ничего другое ее не интересовало. После одного неудачного скоропалительного брака восемь лет тому назад ни на что серьезное Аня не решалась, а легкомысленно с ней никто себя не вел. Один вид девушки чего только стоил: зачесанные за уши волосы оттенка «естественней некуда», неказистые очки детского фасона (а к чему разоряться на дорогую оправу?), скромные джинсы с наглухо застегнутой блузкой и книга в руках. Аня Свиридова фанатично любила читать. Так считали ее подруги, которых больше интересовали телепередачи. К тому же работала Свиридова в налоговой инспекции. Как можно сделать легкомысленное предложение такой девушке? Никто и не делал. Аня поставила крест на своей личной жизни и предпочитала интересоваться перипетиями отношений в толстых томах романов. На предложение Алисы провести отпуск в «деревне миллионеров» она ответила согласием только потому, что сестре, в очередной раз поругавшейся с мужем, нужна была ее жилплощадь. И девушка променяла душную городскую квартиру на уютный летний дом в деревне.
Пока Аня занималась собакой, ее подруги разбирали в своих комнатах вещи. Речь шла, конечно же, об Алисиных чемоданах, поскольку Наталья Кораблева притащила с собой всего лишь одну спортивную сумку. Средства внештатного рекламного агента общественно-политической газеты не позволяли запасаться хотя бы двумя сумками. Рекламу в газету «Политику – в народ» предприниматели давали неохотно и скрепя сердце. Наталье приходилось долго объяснять им все выгоды печатного слова, дикую популярность газеты не только у отдельных слоев населения, но и у членов их семей, включая малолетних детей, мечтающих стать президентами. Среди предпринимателей попадались галантные кавалеры, которые на все соглашались, но были и те, кто требовал ручку, а после протянутой Натальей руки ядовито замечали, что хотели бы получить шариковую. И после того, как ее получали, медленно и коряво подписывали договор на рекламные услуги. От этих договоров Кораблевой доставались сущие мелочи, которые нельзя было потратить на роскошные тряпки.
– Ой, какая прелесть! – восклицала Наталья, она же Туся, разглядывая каждый предмет одежды своей приятельницы.
– Да, гламурненько, – соглашалась та, – презентовал один, пока еще неизвестный, модельер после показа своей коллекции. В этом сезоне – незаменимая вещь.
Туся двумя пальчиками подняла воздушный комок и покачала головой: да, без него – как без рук в этом сезоне. Так же как и без четырех купальников, дюжины блузок, парочки штанов в стиле «милитари», оборванных джинсов, искусственно застаренных курточек и многого другого, что умещалось в чемоданах. Вызывать с кухни Аню и предлагать ей участвовать в обсуждении гардероба подруги не имело смысла – она все равно не разделяла восторга Туси с Алисой и могла бы разве что пересчитать, сколько интересной, познавательной литературы можно было бы купить на потраченные деньги. Пока Алиса с Тусей возились с вещами, она пыталась приготовить что-нибудь перекусить. Зная характер своих подруг, она могла не сомневаться, что о еде они вспомнят в самый последний момент. А у нее после собачьего геркулеса с тушенкой разыгрался аппетит. Нет, безусловно все, до последней капли, досталось этому троглодиту по имени Глаша. Но Ане хотелось что– нибудь положить и в свой желудок, благо фигура позволяла есть все, что хочется, и не думать о диетах. На кухне она присмотрела горы геркулеса и намеревалась сварить овсянку. До завершения последней главы романа, а они всегда завершаются так не вовремя, оставалось несколько страниц, и Аня решила совместить полезное с приятным. Она засыпала овсянку в кастрюлю, залила водой и поставила на газ. Открыла нужную страницу и, помешивая кашу одной рукой, а второй держа книгу, углубилась в чтение. Роман бередил душу, события разворачивались одно за другим, кругом сыпались жертвы несчастной любви… Аня увлеклась и не заметила, как в сваренную кашу ее рука автоматически вывалила собачьи консервы.
– Девочки, идите кушать! – позвала она подруг и, довольная финалом, закрыла роман.
Девочки ничего не заметили и умяли овсянку за милую душу.
– Первый и последний раз едим эту гадость, – заявила Алиса, – нужно готовить что-то более приличное, соответствующее моменту.
– Вот еще, – не согласилась с ней Туся, – а мне понравилось!
– Между прочим, – заметила Аня, – у Конан Дойла овсянкой питались английские сэры. Вполне гламурное кушанье.
– Ой, – спохватилась Аня, – я туда случайно банку собачьего «Педигри» вывалила!
– А я и говорю, – облизнулась Туся, – вкусно.
Алиса поглядела на повариху уничтожающим взглядом и после чашечки кофе предложила подругам прогуляться по участку. К тому же собаку нужно было не только кормить, но и выгуливать.
Участок, закрепленный за домом с мансардой, был огорожен двухметровым кирпичным забором только с внешней стороны. С внутренней заборчик из металлической сетки казался хлипким и недолговечным. Но он стойко выдержал нападение четвероногого существа весом в полцентнера. Глашка, ужасающе рыча, повисла на сетке всеми четырьмя лапами, зацепившись пастью за столб, на который крепилась сетка.
– Фу! Животное! Фу! Отцепись от забора, – командовала ей Алиса, не понимая, что творится с этой собакой.
– Ничего страшного, – раздался по ту сторону забора приятный баритон, – она меня всегда так приветствует. Чисто женское восприятие, видно, я ей чем-то не приглянулся. Может, ей не нравится, что у меня нет хвоста.
Алиса пригляделась внимательнее и поняла в очередной раз, насколько человеческий разум отличается от собачьего. Мужчина не мог не нравиться. Высокий, широкоплечий, тело подтянутое, руки мускулистые, чуть тронутые сединой виски, мужественное лицо с волевым подбородком – отличный кадр для любого женского журнала. Девушка скосила глаза на его дом. Это был не дом, а целая крепость в разумных садоводческих пределах. Алиса растянула пухлые губы, пытаясь вложить в улыбку все свое очарование, и мило пробормотала:
– Я не знаю ее повадок, мы вместе только с сегодняшнего дня.
– А я знаю, – неожиданно сказал кадр, – Шаховы предупредили меня, что к ним должна приехать родственница, но я не думал, что она будет такой очаровательной.
Пока Алиса изображала смущение, он прошел к калитке и смело зашел на их территорию. Ротвейлерша, видимо, привыкшая к такой наглости, спрыгнула с сетки, понюхала его шорты и побрела обнюхивать удобренную почву.
– Олег Багров, – представился мужчина, беря в свои руки трепетную Алисину длань. – Предприниматель и просто хороший сосед. Сирота, холостяк, ценитель прекрасного.
Алиса зарделась. Ее проняло после слов о прекрасном. Но романтичную сцену испортила Наталья, которая выбежала из сада с круглыми глазами и закричала, обращаясь к Алисиному соседу:
– Ой! Добрый день! У вас случайно нет пива?! А то так пить хочется после этого «Педигри»!
Не успела Алиса возмутиться и шикнуть на подругу, как из-за деревьев вырисовалась другая фигура, ответственная за собаку:
– Алиса, она тут такую кучу наложила, что с ней делать? С кучей-то?
Багров усмехнулся, сослался на срочные дела и вернулся к себе за забор. Алиса метала громы и молнии. Она усадила подруг в увитой плющом беседке и тихо, чтобы, не дай бог, не услышал сосед, принялась выговаривать им за ошибки. По ее словам получалось, что вместо изысканных дам, красавец-сосед их принял за невоспитанных, жрущих и пьющих все подряд девиц, утопающих в дерьме.
– Но мы же и правда такие, – недовольная укором, процедила Туся, накручивая белокурый локон на пальчик.
– Нужно меняться, девочки, – решительно возразила Алиса. – Если мы хотим устроить здесь свою личную жизнь, то нам нужно привыкнуть ограничивать себя во всем и, прежде всего, в высказываниях. Дурной тон вспоминать о пиве, запомните, девочки. Состоятельные люди его не пьют.
– А что же они пьют? – искренне изумилась Туся. – Отказывают себе в таком удовольствии!
– Я после зачитаю, что они пьют, у меня в блокноте записано, – ответила Алиса. – И что едят, кстати, тоже. И среди списка блюд, поверь мне, Аня, овсянки нет!