Путёвка в спецназ
Шрифт:
Помните, я рассказывал, что Рогожин обещал научить меня? Вот он и учит. Как он мне объяснил:
— Теперь при любой стрессовой ситуации, будет включаться ускорение. Мало того, что оно может просто убить тебя, при такой-то скорости, так ты еще и развиваться перестанешь — привыкнув к нему. И тебя, не только истеричные бабенки, детишки начнут резать! Вон только пузо зажило! Так что проведем привязку к "Чувству Смерти", а то мало ли… Развивай свои реакцию и скорость. Адреналиновое ускорение куда надежнее, хотя и не дает такого преимущества, а вот потом… мы все это смешаем — конфетка получится.
Нет, я командира
ПБ (пистолет бесшумный) в правой руке, в левую нож на всякий случай. Вперед…
Пук, пук, пук, пук… "Четыре трупа-а-а, возле танка-а-а, дополнят утренний пейзаж!" Ох и прет меня, в ушах: бум, бум — колотится сердце. Вот так вам, суки, это не пацанов безоружных шпынять. Это Десант на тропе войны. Даже шевельнуться не успели. Так пора! Не всех еще зарезал я-а-а-а! Ах, где же вы сученки, сученки? Отрежу бороденку-у-у, бороденку-у-у!
В этой злой эйфории охватившей меня, я чуть не влип, когда подходя к очередной двери, нос к носу столкнулся с выходящим бандитом. Недолго думая воткнул ему в живот нож и, толкая его впереди себя, ввалился в комнату. Пук, пук… И двое смотревших телевизор полуночников валятся на бок, с простреленными головами. Закрыв дверь, сполз по стене и обхватил голову руками…
"Черт! Что со мной? Я только что, чуть не завалил все дело: если бы кто-нибудь закричал или просто грохнулся с шумом? Надо успокоиться, боевой азарт это хорошо, но только пока не заносит, как меня. Все! Нет времени рассиживаться, соберись тряпка! Вперед!"
Не судите меня строго, ведь я только что убил десяток человек. Пусть они бандиты, но ведь люди! Мне не жалко их, я просто пьян от крови. Встречаю Балагура, узнаю по фигуре и манере движения. Подаю едва слышный сигнал — свои. Идем наверх, там снова расходимся в разные стороны. Оп-па! Что за звук? Похоже на стон!
Приблизившись к двери прислушиваюсь. Ну, точно! Вот опять! Потихоньку давлю на ручку, и с замиранием сердца толкаю дверь, едва-едва. Только не скрипни, не скрипни… Пытаюсь хоть что-нибудь рассмотреть в образовавшуюся щель. Ничего не видно, кроме стены. В комнате горит не яркий ночник, и в висящем на стене зеркале отражается… Твою мать!
А видно в нем: широко раздвинутые женские ножки, а между ними волосатая мужская задница!? От это я сходил на диверсию! Пытаюсь рассмотреть, а не блондинка ли… Тьфу ты, идиот! Если бы насиловали, то женщина не стонала! Наверное! Тут я не специалист… И тут, как бы в подтверждение моих слов, слышу: "Хасан, ты настоящий мужчина! И бла, бла, бла…" Главное здесь: "Хасан" и то, что женщина говорит по-французки. Сомневаюсь, что найдется много местных женщин в порыве страсти балякающих на языке Наполеона. И так — Мадлен. Фамилии Эльза не знала, но вот то, что наемница француженка — указала однозначно. Вот это фарт — сразу два фигуранта! Надо брать живьем. Только как? Два таких хищника просто порвут меня — только дай шанс. Но делать нечего — надо, да и бесшабашная веселость, все еще бродит в крови…
Прижимаюсь к полу чтоб, если что, не отразиться в зеркале и толкаю дверь: не сильно, как будто сквозняком качнуло. Глупо, но может и прокатить. Стоны и всхлипы продолжаются. Не заметили? Или может Мадлен извращенка и надеется, что за ней подглядывают? Ох, тяжела ты жизнь диверсанта. Пытаюсь подсмотреть в щель между косяком и дверью. Вроде глаза закрыты: стонет и подмахивает, а на дверь плевать.
Ложусь на пол и бочком, бочком… Фух, пролез! Все! Теперь пишите письма — нет меня, я тень. И смотреть только боковым зрением, а то учуют взгляд. Я еще не слишком большой специалист, и если присматриваться меня можно увидеть. Ползком до кровати! Опять одолевает азарт, и бороться с ним нет ни сил, ни желания. На кровати все движется к финалу. Пора…
Интересно успел Хасан, до того как я засветил ему по башке? Дамочка-то точно недовольна, и чего спрашивается? Подумаешь, в рот ствол запихал!? Какой-то веселый бесенок дернул меня за язык:
— Что? Что-то другое в рот хотела? Извиняй, для порядочных женщин берегу.
От как глазками сверкает, поняла! А что?! Французкий у меня практически без акцента. Но дожидаться ответа я не стал. Придавив слегка шейку, вырубил дамочку, как минимум на полчаса.
К двери кто-то подходит. Недолго думая, отскакиваю к стене, замирая в ожидании. Слышится легкое движение и щелчок языком. Отвечаю. Родной до боли голос говорит:
— Джинн.
— Мажор. Заходи, командир, у меня подарок!
Рогожину подарок пришелся весьма по нутру. О чем ясно свидетельствовала довольная улыбка:
— Живые?
— Обижаешь, командир! Только вот: у Хасана шишка будет, а так здоровье не пострадало. Нервы же в расчет не берем?
— Не берем! — засмеялся капитан. — А шишка? Я думаю, это меньшая из его проблем!
Вот тут пришла моя очередь улыбаться. Это точно, ножом под ребра — это еще та проблема!
— Мажор, на кухне твоя работа?
Киваю, а что, по-моему, хорошо сработал. Или нет? Напрягшись, жду продолжения.
— Хвалю!
Видимо удивление от того, что вместо ожидаемых звездюлей, получил благодарность, написана на моем лице во весь рост. Хмыкнув, командир пояснил:
— За то, что пристрелил, а не стал в героя играть и с ножом не попер. Ведь была мысль?
— Была, — опускаю голову.
— Вот и хвалю… — и резко сменил тему: — Заложников нашли?
— Антон в подвал пошел. Я приказал: если найдет, с ними остаться. Сейчас здесь закончу и пойду, — отчитываюсь, упаковывая пленников пластиковыми ремешками.
— Подвал? Хм… Разумно. Вместе пойдем, — и, повернувшись к зашедшим вместе с ним Тихоне и Балагуру, скомандовал: — Останьтесь здесь. С этих глаз не спускать. Мажор, отдай им рацию и показывай дорогу.
Пока осторожно шли к спуску в подвал, размышлял: "Раз парни пришли вместе с командиром, значит: живых в доме нет. Скорее всего… Могли ведь и пропустить кого-нибудь, но именно на этот случай: Пепел и Маркони караулят двери. Так что нужно быть просто внимательным, вдруг какой недобиток вылезет, хотя вряд ли, но береженного, как известно — Бог бережет!"