Пути Предназначения
Шрифт:
Гюнтер растерянно глянул на побратима. Коля и сам не понимает, насколько точны его слова. Ведь, согласно Пророчеству, Избранный должен стать владыкой и повелителем Гарда. А как иначе он сможет низринуть тиранию и установить истинную власть, которая вернёт всем свободу и благоденствие?
— Я иду с тобой, Авдей, — твёрдо сказал Гюнтер. — Пусть твой кажется мне странным, но я знаю, что он правилен.
— Путь к чему? — насторожился Авдей. — Что вы подразумеваете под Гардом?
— Свободу и благоденствие, — ответил Гюнтер. — Мир без печалей и бед, в котором людей ждёт лишь покой и радость. Разве ты не этого хочешь?
— Ну, в общем, да, — согласился Авдей. — Хотя на счёт покоя не уверен. От этого понятия разит чем-то кладбищенским.
Николай улыбнулся.
— Я иду с тобой.
— А метафоры зачем? — продолжал гнуть своё Авдей. — По-нормальному нельзя было сказать?
— Привычка. У нас в школе считали, что о серьёзных вещах культурный людь должен говорить высоким слогом. По-благородному. Глупость, конечно, но привычку в выспренности они нам привили. Я стараюсь отучиться, но пока что-то не очень получается. Наверное, потому, что слишком редко говорю о серьёзном. В основном о бытовых делах трепаться приходиться.
Авдей неуверенно улыбнулся. Николай кивнул в ответ.
— Так мы пошли? — спросил Гюнтер.
— Да, пора, — поднялся из-за стола Авдей.
Малнира сидела перед камином. За окном быстро сгущались сумерки. В комнату вошёл Дронгер, сел на подлокотник кресла.
— Как долго мы будем ждать? — спросила Малнира.
— Не меньше месяца, но и не больше трёх.
— Винсент знает, что его прочат в Избавители?
— Пока только в Погибельники, — буркнул Дронгер. — Но вскоре информация дойдёт и в братства. Тогда за Винсом и Рийей начнётся двойная охота.
— Девочка-то здесь при чём? — возмутилась Малнира.
Дронгер печально усмехнулся:
— А ты сможешь найти лучшую заложницу?
— Что ты намерен делать?
— Я могу только ждать. К счастью, никто не знает где они.
— Пока не знает, — ядовито уточнила Малнира. — Только лишь пока.
— Я задержу информацию, насколько смогу. Если не будет ни прямых, ни косвенных подтверждений выдумок Панимера, то поиски заглохнут, и внимание коллегии сосредоточится на Авдее Северцеве. Тогда наши дети смогут спокойно покинуть страну.
— При дворе говорят, что Северцев калека и сын калеки. Это исключает его из претендентов на роль Избранного.
— Уже нет, — со злой досадой сказал Дронгер. — Утром одного братка взяли. Стабилка вела операцию по захвату контрабандистов с крупной партией трелгового листа. По чистой случайности браток оказался рядом с их группой. На первом же допросе он потёк, как решето, и выдал весьма оригинальную трактовку сочетания «калека-Избавитель», по которой увечье становится дополнительным подтверждением его избранности. Поверили трактовке лишь треть братиан, однако этого хватило, чтобы у них началась междоусобица. Братки сосредоточились на разборках и перестали путаться под ногами. Я хотел стимулировать сей приятный для нас процесс, но теперь поступлю иначе… Валиев получит новую трактовку как абсолютную истину. Коллегия вплотную займётся Северцевым и забудет о Винсе. Братиане тут же прекратят конфликты и тоже всецело сосредоточатся на Северцеве. Соответственно, о Винсе они вообще ничего не узнают.
— Звучит неплохо, — одобрила Малнира.
— Тебя что-то смущает?
— Винсент. Он горд и честолюбив.
— Отличные качества для наследника рода Адвиагов.
— Несомненно. А ещё Винс очень умён и сообразителен. Такие качества побуждают их носителя блистать талантами, стремиться как можно скорее стать кем-то и чем-то значимым. Сделаться крутым перцем, как любят говорить молодые. Или вылезти в суперпоцы, как говорили в эпоху нашей с тобой юности.
— Не понимаю, что в этом плохого, — нахмурился Дронгер.
— Как думаешь, — спросила Малнира, — стать Избранным — это означает сделаться крутым перцем? Самым крутым и перцовым из всех!
Дронгер вскочил с подлокотника.
— Нет!
Малнира с усмешкой смотрела на мужа:
— Как скоро Винс сообразит, что Погибельник и Избавитель — одно и то же лицо?
— Думаю, — медленно проговорил Дронгер, — пристальное внимание братков и коллегианцев к Северцеву заставит Винсента забыть о том, что Панимер назвал его Погибельником. Так что я в контору.
— В разговоре с Валиевым постарайся быть как можно убедительнее. А это тебе на удачу. — Малнира встала, крепко поцеловала мужа. Дронгер ответил не менее страстно.
— Жаль, надо идти, — вздохнул он. — Но скоро мы всё наверстаем. Вот отправим детей за границу и устроим себе роскошнейший медовый месяц где-нибудь в горах, подле озера. А сейчас я должен спешить.
— У тебя всё получится, — заверила Малнира.
Архонты сидели в зале Совета, рассматривали настенную видеопанель с фотографиями Авдея и Винсента.
— Избавитель Панимера, — сказала Маргарита, — гораздо лучше, чем теньмовский. У мальчика видна харизма, есть артистизм. Он будет прекрасно смотреться на стереовидении. И своенравия у бывшего придворного не в пример меньше, чем у выкормыша мятежников.
— Равно как и житейского опыта, и критичности восприятия, и независимости, — добавил Тромм. — Фенг не привык жить один и решать всё самостоятельно. Ему обязательно надо к кому-то прилепиться, найти себе покровителя. В обмен на ощущение защиты он будет податливее, чем глина в руках скульптора. Надо тщательно продумать, что мы вылепим из столь прекрасного материала.
— В Гирреане Фенг жил один и прекрасно со всем управлялся, — возразил Лиайрик.
— Не один, — сказала Маргарита. — Ему помогали Авдей Северцев и Кандайс Джолли. Без них он вряд ли бы уцелел в пустоши.
— Не уверен, — скептично выгнул хвост Лиайрик. — Фенг явно не так прост, как кажется. Могут быть сюрпризы.
— Могут, — согласилась Маргарита. — Но будут недолгими. Поэтому я поддерживаю Тромма. В Избранники надо вводить Фенга.
Лиайрик досадливо клацнул шипами. Но два голоса против одного означали, что решение принято и отменено быть не может.