Путин. В зеркале «Изборского клуба»
Шрифт:
Единый световод истории
Вечный мир должен быть объявлен и всем русским эпохам. Невозможно призвать к мобилизации народ, чья история, стараниями навязанных чужих догм, превращена в одну сплошную «чёрную дыру». Такая «дыра» подразумевает, что в России не только каждая историческая эпоха обречена на провал, но и страна целиком, во всем её тысячелетнем труде, двигалась исключительно ошибочным путём, вдали от «цивилизации». И что и на этот раз никакая мобилизация не спасёт, но лишь приведёт Россию к краху и новым неисчислимым жертвам, — а значит, «не стоит и пытаться». Необходимо отмести эту концепцию, противопоставив ей нерасчленимую связность русских «царств» или «империй», — каждая из которых являлась необходимым способом выживания и процветания народа в конкретном
Всеблагое государство
Последнее утверждение приводит к постулированию главной политической философии России — о ценности государства как основополагающего инструмента для выживания русского и других населяющих страну народов в мировой истории. Лишь полноценное возвращение сильного, справедливого, суверенного государства в жизнь народа позволит ему сохраниться и развиваться на одной седьмой части суши: посреди таёжных лесов и полярных пустынь, в окружении традиционных конкурентов, под нарастающим давлением транснационального глобализма, перешагивающего границы и стирающего идентичности. Удивительно совпадение риторики, объединяющей террористов и неолибералов: те и другие желали бы видеть вместо государства — невнятное аморфное образование, со студнем вместо власти и желе вместо армии, в котором атомизированный народ был бы предоставлен сам себе, неспособен к сплочению и сопротивлению.
Удар по Волгограду был совершён террористами, но подготовлен всей той катастрофической политикой, что долгие годы осуществлялась под знамёнами неолибералов. Одного не учли они. Если и есть у нашего народа символ ясной, спокойной стойкости перед лицом любых — любых! — испытаний, эмблема непременной нашей победы и неотвратимой вражеской погибели, чтобы и внуки врагов боялись произнести это слово, — так это Сталинград. Пытаться поставить нас на колени взрывами в этом городе — всё равно что надеяться без боя войти в Севастополь или взять измором город на Неве.
Волгоград выдержит всё. Нет той бомбы, что заставила бы его покориться. С ним и Россия всё превозможет. В канун 2014 года оба названия главного русского города — победное прежнее и выстоявшее нынешнее — примиряются и теряют различия.
Волгоград — это Сталинград сегодня: спорить здесь больше не о чем. Война объявлена и идёт, а значит — пришла пора мобилизации.
Владимир Бондаренко. В начале будет слово!
Новая русская культура набирает силу
У одного из лучших российских скульпторов Даши Намдакова есть такая скульптура: летящая, устремлённая вперёд лошадь. Это наш символ 2014 года. Россия в полете. Не случайно именно эту скульптуру приобрёл в свою коллекцию президент России Владимир Путин. Значит, и он жаждет полёта.
Но, чтобы знать, куда стремиться, чтобы не бегать по кругу и не срываться в пропасть, нужны цели, нужны идеалы, необходимо Слово. Это прекрасно понимали и Черчилль, и Де Голль, и Мао Цзедун, и Сталин. Летящая лошадь должна двигаться или лететь по конкретной дороге, достигать конкретных вершин. Так куда мы идём? Куда летим? Что будем делать? Вопрос «Кто виноват?» не стоит, его время прошло, тем более все мы и виноваты в случившемся с Россией. Генералы могут командовать армиями, но куда двигаться этим армиям? Экономисты подсчитывают прибыль, но на какие цели расходовать прибыль? Строители могут строить сколько угодно, но что строить? Особняки нуворишам? Или научные центры?
Я уже писал, недавнее литературное собрание с президентом показало, что не столько писателям нужен президент, сколько стране, государству, президенту нужна вдохновляющая литература. По приказу никто писать не собирается, но у любого писателя во все времена есть цели, есть идеалы, есть величие замысла. Само время сейчас собирает новые литературные силы. Ибо: В Начале было Слово. И будет Слово. Его уже ждёт народ.
Кончился период разоблачений, сатир, разрушений, Савл превращается в Павла, набирает силу новое столетие, новое тысячелетие. Александр Блок уже задумывает новую поэму «Двенадцать», Владимир Маяковский перечёркивает своё: «Люблю смотреть, как умирают дети…» — и пишет поэму «Хорошо». Вступаем в новое время. ХХ век подвёл свои литературные итоги, новый век лишь начинает своё
Я рад, что этот новый литературный скачок, новый прорыв пойдёт под знаком двухсотлетия высочайшего русского национального гения Михаила Юрьевича Лермонтова. Ему суждено указать дорогу и новым «Героям нашего времени», и новым вольным «Мцыри», и новым «Бородино». Юбилейный год его рождения опять станет знаковым для русской литературы. Да и для всей России тоже.
Не случайно же, одновременно, не сговариваясь, и Валентин Распутин размышляет об уроках русского, и Владимир Личутин выпускает книгу очерков «Уроки русского», и Сергей Алексеев издаёт свой замечательный двухтомник «Сорок уроков русского». Россия вслух заговорила о своей русскости. Но не в сугубо этническом ключе, а в традиционном для России всечеловеческом, державном смысле. Думаю, рано или поздно, и все народы, населяющие Россию, поймут, что в русском развитии и их спасение, и в их культуры неизбежно должен входить русский импульс. Национальное многоцветие всегда лишь обогащало русскую культуру.
Сейчас вся Россия находится на перевале. Сумеем перевалить — начнётся новый этап интенсивного развития. Не сумеем — с неизбежностью Россия начнёт разваливаться. Надо сделать всё, чтобы перевалить. И перевал удержать. Наш президент наконец-то начинает понимать, что одной армией и одними финансами перевал не преодолеть, нужны идеи, нужна идеология, нужна державная национальная литература.
На самом деле русская литература сегодня под знаком вопроса. Завершаются две мощные русские литературные традиции. С одной стороны, дай Бог живущим ныне писателям дожить и до 100 и до 150 лет, но как явление — мощная, классическая русская деревенская народная проза пришла к своему финалу. Русская традиция с деревенским ладом пришла к своему завершению. Но это же не означает конца самой России. С другой стороны, уходит в прошлое «большой стиль советской литературы». Та реально существовавшая явно талантливая советская литература, которую и сейчас ещё представляют такие писатели, как Юрий Бондарев, Владимир Бушин и даже Даниил Гранин, тоже завершается на наших глазах. Этим переломом воспользовались наши так называемые «катастрофисты», возникла «литература катастроф». Эти писатели утверждают, что весь мир и душа человека обречены на разрушение, на катастрофу. Известны имена лидеров этой «катастрофической» литературы: Владимир Сорокин, Людмила Улицкая, Татьяна Толстая, Дмитрий Быков и так далее. Но, к счастью, в последние годы в России происходит перелом не только в нашем государстве и в нашей политике, но и в нашей литературе. И явно набирает силу новая русская литература. Пусть это будет выражаться через новый стиль, пусть будет новая суперсовременная урбанистическая городская тематика, но это явно русские писатели и по своим этическим и эстетическим настроениям. Я бы назвал таких лидеров современной литературы, как Александр Проханов, Владимир Личутин, Юрий Поляков и Юрий Козлов, Алексей Иванов и Олег Павлов, Сергей Алексеев и Захар Прилепин, Сергей Шаргунов и Роман Сенчин, Вера Галактионова и Герман Садулаев…
Ощущение чего-то нового чувствовалось и на недавнем XIV съезде писателей. И на расширенном писательском собрании с участием президента. Они проходили как некие подготовительные мероприятия, съезды спасительного промежутка. Чиновники решали свои чиновничьи дела, но сами писатели, как гончие псы, нюхали воздух, чуяли наступление новой эпохи. Я-то считаю, идея встречи с писателями возникла на самом верху, потому что там наконец-то поняли: Россия на грани полного развала, никакой объединяющей идеи, никакого единства не только между народами, но и между русскими краями и областями. На моём родном Поморье заговорили о Поморской республике, в Сибири — о Сибирском царстве, казаки вспомнили про идею Казакии.
И это всё не фантазии, ещё лет десять-пятнадцать — и, если не произойдет перелом, Россия развалится по клочкам, никакие танки не помогут. У СССР была самая мощная в мире армия, но когда господствующая культура стала антисоветской, когда настроение народа определяли такие книги, как «Архипелаг ГУЛАГ» Солженицына, «Остров Крым» Аксёнова, «Печальный детектив» Астафьева и даже чрезвычайно пессимистический «Пожар» Распутина, великая Держава рухнула. Не из-за экономики, что бы сейчас ни писали наши борзописцы, не из-за политики, а из-за изменения духа народа.