Путник
Шрифт:
Он ещё раз осмотрел участок трассы, примыкающий к периметру. Есть подходящая горка. «Как там меня учили?» – Сергей развернулся и набрал скорость. Мотоцикл взвился в воздух… полёт… приземление… пробежка не получилась.
«Да, гонщик из меня не важный…»
Сергей тяжко вздохнул, осторожно перевернулся на спину. Мотоцикл валялся метрах в трёх от него. В принципе всё было не так уж и плохо. Инвентаризация выявила резкую боль в левой ноге, но кости целы. Волк доковылял до машины, чертыхаясь, приподнял его и с третьей попытки взгромоздился в седло. Работает!
Шоссе с покрытием, похожим на пластик, то повисающее между деревьев, то падающее на землю, было гладким, как туго натянутое
Город навалился на него неожиданно и, лязгнув блестящими зубами стен и окон, отсёк его от леса. Волк резко сбросил скорость и покатился по улицам, стараясь держаться в стороне от центра. По сторонам дороги мелькали вывески, написанные по-русски, но всё же, большей частью непонятные. Он вспоминал, что в городах живёт незначительная часть населения, по крайней мере, в пределах цивилизованной зоны. Часть суши, не входившую в число стран зоны (часть Азии, большую часть Африки и часть Южной и Центральной Америки), называемую «реликтом», Сергей оставил на потом и информацию о ней опустил.
Сейчас перед ним был город, изменивший своё назначение и лицо, но всё же настоящий, сохранивший даже своё древнее имя. Волк посматривал по сторонам, и память услужливо подсказывала ему исторические справки, связанные с этими местами; в ушах, казалось, пел странный многоголосый оркестр, – колокольные звоны сменялись гуслями и рожками, где-то слышались гудки и ложки. Он перебил сам себя компьютерным текстом о том, что основным назначением городов является быть местом для отдыха и развлечений. Кроме того, здесь находились базовые узлы коммутации энергетических и информационных сетей, банки материальных носителей, часть промышленности, универсалы – места хранения товаров потребления.
Сергей попытался представить себе, как выглядит его родной город. Такой же, видимо, безликий центр досуга и… информационно-энергетических потоков. Показалось, как рашпилем, – у города вынули что-то бесценное, неповторимое. Стало грустно. Он мотнул головой, стряхивая наваждение, – «зато чисто и красиво!»
Между тем беспокойство нарастало вместе с желанием что-нибудь съесть, но до выяснения некоторых деталей это мероприятие приходилось несколько отложить. Ему нужен был компьютер.
«Каталог» – значилось на элегантной вывеске крупными буквами. Антураж и более мелкие надписи заставили Сергея сделать вывод, что перед ним, что-то вроде выставки компьютеров и электроники. Он остановил машину у обочины и, сняв шлем, вошёл в гостеприимно распахнувшуюся дверь.
– Добрый вечер! Мы рады, что вы решили посетить нашу выставку и надеемся, что она вам понравиться.
Перед Сергеем стояла симпатичная девчушка, одетая в короткую юбочку и облегающую блузку с эмблемой какой-то фирмы на груди… хм… левой. Сергей стоял и довольно глупо улыбался, решительно не зная, как себя вести.
– Разрешите?
Девушка протянула руку, и Сергей с небольшой заминкой сообразил отдать ей шлем. Она, между тем, не умолкала.
– Назовите индекс изделия. Информацию можно получить на слух или визуально… пожалуйста, – она протянула ему листок пластика из стопки, – гибкая модель планшетки последнего образца… фиксация возможна в любой форме.
Девушка продолжала перечислять возможности компьютера и, похоже, не собиралась останавливаться. Сергей делал, по возможности, умное лицо, кивал головой, как лошадь и напряжённо соображал, как избавиться от назойливой девицы. Он боялся выдать себя, боялся, что скажет глупость, или она заметит угловатые формы трофея под комбинезоном… Неожиданно словесный гейзер иссяк:
– Если предоставленной информации будет недостаточно, вы можете вызвать гида.
– Благодарю, постараюсь справиться.
– Если вам понадобиться переводчик…
– Нет, спасибо!
– Извините, просто сразу видно, что вы – приезжий. Вы издалека?
– Да.
– Австралия? Америка? Но вы ведь русский?
– Да, русский («чтоб тебя черти взяли!»).
– Давно не были в России?
– Что-то около трёхсот лет. Вы извините, – у меня есть дело…
– Да, конечно… извините вы… планшетку оставьте себе, – подарок фирмы.
– Спасибо («ну хоть одно доброе дело сделала»).
Сергей повернулся и чуть не бегом направился куда глаза глядят, подальше от девицы. Вскоре он нашёл то, что нужно, – ряд кабинок, в которых компьютеры, в отличие от большинства выставочных образцов были связаны с сетью УМа. Примерно через час он ушёл, почти до отказа набив память подаренной планшетки справочной информацией и получив на свои вопросы исчерпывающие ответы. Они были неутешительными.
Волк проскользнул мимо словоохотливой девицы, прихватив со стойки свой шлем, и окунулся в мягкое тепло наступившей ночи. Он вздохнул всей грудью, огляделся, – улицы были мягко, можно сказать даже, элегантно освещены. В этом деле явно преуспели, – настоящее искусство! Впрочем, ему было не до красот, – желание набить себе живот хоть чем-нибудь притупило центры эстетического восприятия.
Волк надел шлем, оставив открытым забрало и, не спеша, поехал по улице. Движение помогало сосредоточиться. Сосредоточился. Улицы стали заполняться праздной публикой, иногда шумной, особенно у ресторанов. Рестораны и кофе раздражали, – путь туда был отрезан окончательно и бесповоротно, – заплатить и сохранить инкогнито не получалось. Сергей остановился в относительно безлюдном месте, размышляя о том, что придётся вернуться в лес – он прокормит, если не сегодня, то завтра уж точно! Единственное, что его ещё сдерживало, – это желание избежать скоропалительных решений, – хватит, и так уже!..
Глава 11
Серёжка вздрогнул и восстановил фокусировку в зрительных центрах, – перед ним стояла и разглядывала его в упор картинка из иллюстрированного журнала, журнала далеко не пуританского.
– Что, мастер, есть проблемы?
«Ну, что ж, так и должно быть, – есть полиция, значит, есть преступность. Почему бы не быть проституции? Хотя это уже, пожалуй, перебор... точно – перебор».
Девица сделала шаг… эффект от этого движения получился оглушительным даже для голодного Волка. Это был артистизм, это был вызов, это была феерия! Казалось, в этом участвовал каждый мускул, каждая клеточка ослепительно-женственного тела; участвовала со своей, чётко выверенной ролью. Женщина не ступила, не шагнула, – она перетекла из одной восхитительно совершенной позы, в другую, не менее совершенную. Как завершающий аккорд этого представления, чуть заметно качнулась грудь. Сергей задохнулся и забыл про голод, в голове ударили колокола и прозвучали серебреные трубы. Дремлющая латентная энергия, разбуженная могучим природным инстинктом, зажгла глаза, налила силой усталое, избитое тело. В эту секунду он готов был отдать всё, только за то, чтобы ещё раз увидеть блеск серебряных искр, пробежавших по облившему тело тёмно-синему костюму. Он хотел сказать и не знал, – что? Хотел вдохнуть и не мог…