Путник
Шрифт:
Наверное, мало кто из людей сумел бы выдержать такой вот поворот. Тоска подстёгивала мысли, – мысли торопили отчаяние. Волк давно привык считать себя человеком, никак не связанным с окружающим его миром. Оказалось, что это совсем не так. Он изо всех сил старался приспособить сознание к обрушившейся на него новой реальности и чувствовал, как в груди что-то тяжело ворочалось, давило. Как вспышки света в темноте, в памяти вставали лица людей, места, в которых бывал вызывая глухую боль. Он собрал все силы, чтобы отогнать
Сергей пытался сосредоточится на том, как Вил, словно волшебник превращал лабораторию в некое подобие жилой комнаты. Из стены выплыл какой-то сложный пульт с нарисованными кнопками; он вращался, переворачивался так и сяк, пока не стал похожим на обычный стол. Как во сне Волк увидел – Вил подошел к стене, напротив него, на уровне лица, просветлел квадрат, на нем появились разноцветные фигуры; пальцы царапнули их – открылась ниша. Потомок запустил туда руку и извлёк пакет.
– Спишь? Не рви сердце, – выкрутимся!
Сергей поймал пакет, достал из него одежду. Комбинезон оказался такой же, как и у «потомков», взглянул на Вила:
– А моя одежда?
– Мы можем, конечно, её восстановить, но… – Вил передал ему ещё один пакет. На этот раз с обувью.
– Ладно, так пойдёт, – Сергей повертел комбинезон, – как в него влезть-то?
В стене неожиданно просветлел дверной проём.
– Надеюсь, вы просветите меня, как этим, – он неопределённо повёл вокруг рукой, – пользоваться?
– Со временем, – буркнул Вил, помогая Сергею облачиться и глядя, как Вова разгружает приличных размеров ящик, который он притащил…
– Прошу! – Вова элегантным жестом указал на стол.
Сергей потянул стул, – он легко поплыл над полом.
– Интересно!
– Ещё наиграешься, – Вова поставил перед Сергеем прямоугольную тарелку с крышкой. – Тебе здесь ещё дней пять сидеть придётся. Вообще ещё неизвестно, во что всё это выльется. Пожалуй, нам с Вилом будет нелегко.
Неожиданно для себя он вдруг почувствовал просто дикий аппетит. Вид еды на столе немного отодвинул на задний план подступающую панику. Сергей устроился на стуле и, осмотрев тарелки, нашёл самую нужную. Вилка, нож…
– От души вам этого желаю, – Сергей запихал в рот приличный кусок бифштекса, – неплохо. Я боялся, что… ну, как в фантастических романах… синтетика, тюбики.
Вил с Вовой как-то немного нервно рассмеялись.
– Чего? – Сергей смотрел на них, всё ещё ожидая подвоха. Надеясь, что это всё просто розыгрыш.
– Ничего – всё нормально, – это не синтетика, ну, не совсем синтетика. – Они снова рассмеялись.
– А вот в наше время был такой напиток…
– Сейчас тоже есть.
– Я имею в виду…
– Вино, пиво?
– Лучше вино.
– Нет проблем.
Волк всё же не смог просто оторваться от назойливой мысли о времени. Последняя надежда? Да
– Слушайте, ребята, вы говорили, – двести лет, а язык практически не изменился. Я имею в виду обороты речи… на этом уровне. Интересно, да? Я до сих пор, если честно … кстати, я про вас ничего так и не знаю.
– Так, продолжим знакомство, – Вова глотнул из стаканчика, глянул на Вила, – я, значит, Вова…
– Владимир?
– Нет, – Вова, Вова Берн. Родился я здесь, в Новгороде.
– Стало быть, мы в Новгороде? В Новгороде Великом? Нижнем?
– Великом… Мне 42 года, учился в Сибири, в Лос-Анджелесе, в Пекине. Основные специальности – энергетика, хронология … ещё я художник – объёмная комбинация.
– Какая комбинация? И что есть хронология? Типа статистики, что ли?
– Хронология – это история по-старому. Про комбинацию потом объясню. Теперь про Вила.
Вил покивал головой, уписывая салат из свежей капусты.
– Вил Чернородненко, 39 лет, учился в Сибири, там мы и познакомились, основные специальности – энергетика, крупный специалист, ядерная физика, ещё биология и медицина…
– Хорошо, ты говоришь, – в Сибири, – где конкретно?
– В городе Сибирь. Это недалеко от Мангазеи… Мангазею знаешь?
– В моё время от этого города только название было. Ладно, географию потом изучать будем; сейчас меня больше интересуют подробности моего пребывания здесь. Я полагаю, мой статус будет повыше, чем у лабораторной мышки?
– А как же?! – Вил отвалился на спинку стула. – Ты же был в РИМе, следовательно, ты зарегистрирован, у тебя счёт в УМе, основной правовой базис и прочее. Полноценный член общества.
– Счёт в Уме? УМ это что, банк?
– УМ – это универсальная машина, точнее, это комплекс машин, УМом называется и весь комплекс, и каждая машина в отдельности.
– ЭВМ что ли?
– ЭВМ? А, ну да… вот смотри, – он встал, подошёл к стене, – иди сюда… видишь? – Вил показал на квадратик с надписью «УМ», ткнул пальцем, – графика.
На стене просветлел квадрат.
– Положи сюда руку, нет, – левую; скажи своим голосом – «счёт».
– Ну, счёт.
– Руку убери.
На экране появилась надпись: имя, буквенно-цифровой индекс, ещё ниже, – столбец цифр с надписями. Вил тыкал в экран пальцем – это страховка, общая, это фонд, это твой заработок…
– Какой заработок? Какая страховка? Я только… а откуда этот УМ знает моё имя?
– Вот это и есть правовой базис, – общая страховка есть у каждого, – она не даёт возможности тебе с голоду помереть, если ты покалечился хоть бы и при рождении. Фонд – это примерно то же самое, но там свои функции – есть нюансы… Что касается заработка. Скажи - «заработок, расшифровка».