Пьяная Россия. Том второй
Шрифт:
Ее подруга, тетушка Лизавета плакала навзрыд, но у нее оставалась Тонечка и немного подумав, тетушка пришла к выводу, что нельзя быть такой эгоисткой и благословила молодых, уезжавших наслаждаться семейным счастьем в городскую квартиру к Беляеву.
Джек, встав на одно колено, попрощался с Тонечкой, но обещал обязательно приехать на будущий год.
Провожая Джилл, Володя Соловьев преодолел застенчивость и краснея, запинаясь, уже в здании международного аэровокзала, признался девушке в любви и она бросилась
– Я тоже тебя люблю! – целуя его в щеки, губы, в нос, прокричала она, смеясь и плача.
Джек благосклонно отнесся к выбору сестры, заботливый Соловьев ему очень нравился и выпив на помолвке, он улыбался, глядя на счастливые лица жениха и невесты:
– Пьяная Россия!
А добрая. полная мать Володи и тихий, спокойный отец кивали, подтверждая, мол, да, пьяная.
– Джеки! – смеялся Володя, отставляя одну-единственную стопку в сторону. – Нельзя тебе пить, ты быстро пьянеешь!
И подняв на руки опьяневшего американца отнес его в свою комнату, где уложив на диван, укрыл практически брата, мягким пушистым пледом:
– Отдыхай, Джеки!
– Пьяная Россия! – убежденно пробормотал Джек, засыпая.
Ему снился берег озера с весело трещавшим костром и осенние листья, которые он, будто маленький или очень пьяный человек, набрал в рот…
Собеседование
– Ну-с, детонька, – прищурил один глаз на вошедшую в двери девицу, встрепанный, небрежно одетый, небольшой толстый человечек, – прочитайте и поправьте ошибки!
И он протянул ей рукописный лист весь исписанный чьим-то корявым почерком.
Она взглянула с ужасом и пролепетала:
– Но я на собеседование. В газету!
– Ах, да! – подскочил он, как бы вспомнив об истинной цели визита девицы, и забегал по кабинету, хлопая себя по лбу.
– Боже мой! – вопил он. – Как же я забыл! Собеседование!
И неожиданно остановился, встал, как вкопанный перед девицей.
– Что вы умеете? – строго спросил, уперев руки в бока.
– У меня диплом! – протянула она ему некие корочки.
Человечек пренебрежительно отмахнулся:
– С бумажками – не ко мне, а в отдел кадров, к секретарше, на Луну, куда угодно, но не ко мне!
У девицы на глазах начали закипать слезы:
– Но, – осторожно обронила она и поглядела на стертый многими подошвами ботинок, пол.
Человечек проследил за ее взглядом, ничего не увидел, внезапно бросился к своему стулу, отодвинул и повернулся к девице:
– Вот сюда, пожалуйте, сядьте! Я вам открою текст. Сырой текст, заметьте! Вы должны будете его прочитать, поправить ошибки. Сможете?
С сомнением поглядел он в мокрые от слез глаза девицы.
– Смогу! – всхлипнула она.
– Вот вам салфетки, вытрите лицо и приступайте, – снизошел человечек до мягкого тона.
Девица уселась, уставилась в текст. Человечек, чтобы не мешать, ретировался.
Выйдя из кабинета, он сразу же устремился дальше по коридору, услыхав взрывы хохота.
Несколько мужиков сидели, свесив ноги, на письменных столах, курили и болтали.
– Пьете? – с подозрением принюхался человечек.
Вместо ответа мужики рассмеялись:
– А чего это, Иваныч, к тебе красавицы зачастили? – спросил один и пустил дым кольцами к потолку.
Иваныч тяжко вздохнул:
– Корректора нанимаю!
Ответом ему вновь послужил взрыв хохота.
– Красавиц? – опять спросил один, но спросил недоверчиво.
– Да хоть черта лысого готов принять, – взорвался человечек и забегал между столами. – Лишь бы этот черт был грамотен! Ведь до чего дошло, нанимаются в корректоры, а сами!
Схватился он за голову:
– Одна мне в слове заявление две ошибки сделала, другая такое заявление накатала, что я разрыдался, а третья спросила меня, как правильно пишется слово корректор – корректор или карректор? Корректор, слышите ли вы, корректор обязан быть грамотным!
Мужики смеялись и курили, наблюдая за бешеными передвижениями человечка, вернее главного редактора.
– А ты их в школу отдай!
– Курсы открой повышения грамотности!
– Возьми кого-нибудь из нас корректором!
Слышались со всех сторон советы. Последнее редактор услышал, остановился и заорал, набрав побольше воздуху в грудь:
– Да от вас строчек иногда не дождешься, бухаете, а я за вас отписывайся! Корреспонденты голозадые!
Выкрикнул он и, проделав короткий забег по коридору, открыл двери своего кабинета:
– Ну? – сжал кулаки.
Девица отскочила от стула и компьютера, со страхом глядя на начальника:
– Все готово!
– Вычитала? – с подозрением глядя на открытый текст, спросил редактор, подходя к столу.
– Вычитала! – подтвердила она, робко прислоняясь к бесчисленным книжным полкам, забитым папками, бумагами и бог знает чем.
– Сейчас проверим, как ты вычитала, – зловеще пообещал он и уселся за компьютер.
Несколько минут царила тишина, прерываемая только смешками, доносящимися из корреспондентской.
Человечек молчал, но поднял руку, погладил лысеющую макушку, подергал себя за ухо, почесал нос:
– Ну, так, – протянул он, задумчиво, – посмотрим, как ты заявление напишешь!
И протянул ей чистый лист бумаги.
– Ступай к секретарю! – показал он пальцем на дверь.
У девицы и слезы высохли, радость мелькнула во взоре, торопясь, она кинулась и как только скрылась в приемной, как только двери за ней закрылись, толстый человечек пришел в волнение. Задрожал, бормоча: