Пьяные абхазы живут дольше всех
Шрифт:
– Сделайте зум на кишечнике, - попросил Игорь Романович,- что это за муть стоит?
– Это.. это пук, то есть газ.. от жизни бактерии,- объяснился Кошкарев.
– Что ж, пук, говорите,- засмеялись аудиторы, - увеличивайте рост числа бактерий.
Спустя мгновение на голограмме человеческого кишечника стали проявляться кровоподтеки - бактерия уничтожала слизистую оболочку
– Что ж вы не проверили этот момент?- удивлялся Шершнев.- Слизистая уничтожена при длительном голодании подопытного образца, такое может случиться при дальнем межпланетном перелете , например, или после операции. Будет кровавый понос!
– Да как то, не учел,- волнуясь, еле ворочая пересохшим языком, вымолвил Санек.
– А мне понравился ваш ответ касаемо пука, - заметила строгая Светлана Викторовна,- вы так по-научному объяснили газообразование.
– Да,- не поняв сарказм, сказал Кошкарев.
– У меня такой вопрос - какие возрастные ограничения на выпускаемый препарат. Мне можно его принимать? Универсален ли штамм?
– Да! Всем можно!
– Кому всем?
– Кто хочет похудеть.
– Ясно.
Следующий вопрос был от Алексея Дмитриевича:
– Где вы будете растить исходный немодифицированный штамм для последующей биотехнологии?
– У Вани в цеху.
– У какого Вани?
– Он передо мной выступал здесь, у него цех по выращиванию, я буду вывозить от него.
– На чем транспортировать ?
– Эм..на каталочках таких, с колесиками.
– Ясно. На каталочках значит. Вопросов больше нет.
Защита окончилась, я получил пять, староста, Алибек, Юлька Тагинцева и Саят тоже, Кошкарев и Ваня отделались тройками, остальные получили четверки. Одной проблемой стало меньше.
Двадцатое июня было солнечным и жарким, в одиннадцать утра стояло пекло под сорок градусов. Все мы, выпускники, сидели в актовом зале университета и по очереди выходили на сцену, где пожав каждому из нас руку, нам вручал дипломы декан нашего факультета. Кондиционеры не справлялись и в зале стояла жуткая духота. Отпраздновать же это событие мы сняли зал в калмыцком ресторане "Эркекче болуптур". Вечером, отдохнув от жары дня, мы с Кошкаревым собирались в ресторан.
Глава 7.
– Давайте, за нас, дипломированных специалистов-биотехнологов, - сказала тост наша староста Светка.
Мы встали, подняли рюмки с коньяком "Святой крест" и звонко чокнулись друг с другом. В снятом нами зале ресторана "Эркекче болуптур" играла из встроенных колонок приглушенно этно-музыка. Выпив до дна, мы сели на стулья и закусили национальной едой среди которой фишкой нашего стола был генномодифицированный кошерный кабан старосты, зарезанный в "Бионике" аккурат к выпускному. Мясо его было просто изумительным, шашлык был на славу. Я вам если что не говорил об этом! Возле одной из стен зала стоял молитвенный барабан с высеченной на нем буддийской мантрой. Каждый из нас покрутил его, загадав желания. Я представлял себя через пять лет владельцем респектабельного ресторана - такая вот моя мечта горца.
– Я хочу выпить ,- начал Кошкарев,- за вас мои хорошие, я буду скучать по нашей группе. По жизни в общаге - нас послезавтра оттуда уже выселят, по всему хорошему и веселому, что с нами случалось.
– Давай, хороший тост,- ответили мы и подняли свои рюмки.
В зале было караоке и танцпол, напевшись мы отжигали под дип спейс-хаус. У кого-то нашлись кофейные конфеты, придававшие вместе с алкоголем прилив бодрости. Было немного грустно - ведь это была прощальная вечеринка, прощание с самыми чудесными студенческими годами, золотым временем в жизни каждого из нас, с нашей юностью. В три часа ночи мы стали расходиться. Все кто жил последние дни в общаге поместились в вызванном беспилотнике. Крепким хмельным сном закончился этот бурный день.
Я проснулся с мыслью, что совсем не болит голова, значит спиртное было качественным, с антипохмельным составляющим. Лежа в постели серфил интернет. Вставать было лень. Завтра было выселение и завтра я летел домой в Дышне-Орсай. Зайдя на свою страничку в Фейсбук, через голограмму на йотафоне я прочитал сообщение от некоего сообщества "Renegatio". Вам больше 18? Был задан мне вопрос. "Да"- ответил я. "Вас беспокоит ваше будущее и будущее ваших родных" , "Да"- ответил я. "Вас тревожит смерть ваших близких?", "Да"- ответил я в очередной раз. "Вы готовы пойти на риск дабы обезопасить свое будущее?", "Да"- ответил я снова. Голограмма моргнула, ее темный густой свет на десяток сантиметров излучаемый йотафоном померк, далее все исчезло, никаких звуков, свет и текст пропали. В комнату вошел умытый Кошкарев.
– Проснулся, лежибока,- сказал он мне.
– Да встаю уже, странная группа какая-то мне допрос устроила в Фейсбуке. Голограмма отключилась. Помелькала и исчезла
– Может вирус какой. Сейчас надо мощные антивирусники ставить. Ты пива не хочешь?
– Нет, воротит от спиртного.
– А я пожалуй закажу себе пару бутылочек Саркельского, взбодрюсь.
Я встал с постели и пошел в душ. Вернувшись, я обнаружил сообщение на йотафоне следующего содержания: "Только наземным транспортом, в парке Дагаева в 14-00, возле фонтана. Я Коля Подледнев. Касается каждого. За вами ответ- ДА/НЕТ?". Я был удивлен, это следствие моих ответов в группе, внутри заиграло любопытство. Я решил отправиться на встречу с этим Колей. Написал: "Да".
Я стоял у машины такси возле торгового центра, до него дошел пешком от студенческого городка. Таксист где-то пропадал. Рядом со мной, чуть позади стояла какая-то женщина. Я обернулся.
– Вы тоже ждете его?
– Нет, я вами любовалась в отражении машины. Черные пряди волос и этот гордый профиль. Эльбрусская красота как она есть. Я художница.
Я был весьма польщен. Тут появился таксист. "Едем"- воскликнул он. Я сел в машину и сказал адрес. Наземный транспорт переживал свой закат по всему миру, но все ж этот архаизм еще присутствовал в столице Эльбруссии, такая дань традициям.
Солнце пекло неистово, на улице не было ни души, меня спасала лишь одежда из термоткани. Я шел по парку к его центру, к центральному фонтану. Подойдя к нему я осмотрелся - в брызгах бьющей воды играла радуга. Дубы-исполины давали тень, столь нужную в этот инфернальный полдень. В голове появилась мысль, что это чей-то дурной розыгрыш. Я взглянул на часы в моем йотафоне. Без пяти два. За спиной раздались шаги, я обернулся и увидел человека, чуть пониже меня ростом, моего возраста, но уже лысеющего, на его лице была какая-то генетическая аномалия - битый ген удлинил и сплющил его нос. С узким ртом и маленькими глазками он походил на какое-то кровососущее насекомое, слово "долгоносик" как никакое другое могло охарактеризовать его внешность. Одет он был в термокостюм темно-синего цвета, в руке держал эко-бутылочку с энергетиком.