Пять баксов для доктора Брауна
Шрифт:
– Там же не разглядеть ни черта, – пробормотал Дюк. – Дело слишком кровавое.
– Не мог же я, – продолжал его компаньон, – пропустить это дело только потому, что мистеру Крысе угодно было разбить мне нос.
– Забудь, – посоветовал М.Р. – Выбрось эту дурацкую газету. Все равно ни черта не разобрать.
– Есть вещи, сэр, – Д.Э. отложил газету и взял штаны, – о которых забывать нельзя.
За завтраком миссис Маллоу сосредоточенно смотрела, как прислуга разливает чай.
– Благодарю вас, Мэри, вы можете идти.
Мэри, которая сегодня утром была несколько менее хмурой, чем обычно, удалилась.
– Мэм, – быстро сказал Д.Э., опередив компаньона, – это не он. Это я.
М.Р. мрачно поднял глаза.
– Черта с два, – произнес он. – Это я, а не он.
Мистер Маллоу, ни на кого не глядя, посыпал сахарной пудрой печеное яблоко.
– Я так понимаю, Линда, – заметил он, – оба друг друга стоят.
Вздохнул и добавил:
– Ну что же, определяй меру наказания. Я умываю руки.
Миссис Маллоу со звоном положила ложечку на блюдце.
– Раз в жизни, – сказала она посреди общего молчания, – раз в жизни, Томас, эта ужасная вещь пригодилась в доме.
Еще неделю компаньоны спали, ели, ходили в мюзик-холл и кинематограф и болтались по городу – просто так. Дюк играл на пианино рэгтаймы, Джейк перебирал ноты в ярких обложках, прося сыграть то то, то это, напевая себе под нос и ужасно стесняясь, когда на это обращали внимание. За завтраком, обедом и ужином рассказывались морские истории, хотя миссис Маллоу строго-настрого запретила рассказывать об охоте на кита за столом и при детях. Зато истории о замурованном клепальщике, и морском змее, и, конечно, лимерики, которые на пару читали компаньоны, имели большой успех. Триумф искателей приключений несколько омрачало, правда, одно обстоятельство: перед едой они стали получать из рук миссис Маллоу по полчашки теплой жижи из разбавленных дрожжей и суровое распоряжение выпить все немедленно. Делалось это для того, чтобы уже не уподобляться героическому терпеливцу из города Тулья. Но это было единственным огорчением. Э... почти.
Двум джентльменам пора было собираться в Сан-Франциско.
Конец книги первой.