Пять баксов для доктора Брауна
Шрифт:
К восьми часам вечера диспозиция была такая:
Голос миссис Маллоу слышался из ванной: они с Мэри купали двойняшек; потом скрылись в детской. Мистер Маллоу так и не показывался из своего кабинета. А искатели приключений приняли ванну, переоделись во все чистое и засели в комнате молодого головореза.
– И вот так, – Джейк повел рукой вокруг себя, – всегда, когда он приезжает?
Дюк мученически шевелил бровями.
– Долго он тут пробудет? – поинтересовался компаньон.
– Говорит, с недельку, – Дюк упал на постель, закинув руки за голову и глядя в потолок. – Значит, дней через десять, если повезет, уедет.
– Но нельзя же это терпеть! – взорвался Джейк. – Надо что-то делать!
– Надо-то надо, – Дюк вздохнул. – Только вот что? Ты же сам слышал: половина всего в этом доме куплена на его деньги.
– Деньги, снова деньги, – Джейк, тоже лежа, уставился в потолок. – Когда-нибудь у нас будет достаточно денег, чтобы не думать о них совсем.
Компаньон не ответил.
– Но это, – продолжал Джейк, – потом. Сейчас надо придумать, как выкурить дядю. Желательно, так, чтобы он не испытал больше желания приехать «погостить недельку».
– Мы могли бы смыться во Фриско прямо завтра, – проговорил Дюк. – Но...
Искатели приключений сели, глядя друг на друга.
– Да погоди ты с Фриско, – сказал Д.Э.
За вечерним чаем дядя Фалвиус по обыкновению страшно хрустел сахаром. Вдруг, хрустнув особенно громко, что-то охнул, вскочил, схватился за щеку.
– Кузен? – обеспокоилась миссис Маллоу.
Из неразборчивого мычания можно было разобрать только то, что что-то случилось с его зубом. Сберегатель усов, звякнув, упал с края чашки на блюдце. Дядя Фалвиус стонал, шаря пальцами во рту.
– Тьфу, вот! – он продемонстрировал раскрытую ладонь сначала миссис Маллоу, затем ее мужу.
Там лежало что-то белое и что-то, пожалуй, желтое, вида неприятного.
– Полюбуйтесь! Зуб сломал! Откуда это в сахарнице, я вас спрашиваю?
– Это же кварц! – воскликнул физик.
И немедленно отвернулся от протянутой руки кузена Фалвиуса, делая вид, что совсем не обращает на нее внимания. Оглядел по очереди мальчишек. Сначала младших. Затем старших.
– Наверное, случайно попал в сахарницу, – откашлявшись, предположил Дюк. – У тебя на полках столько всякой ерунды!
– Да еще и в холле темно, – поддержал Джейк. – Наверное, выпал из какой-нибудь коробки.
– Или банки, – добавил Дюк.
– Мэри, – позвал мистер Маллоу, – будьте добры, выбросьте это.
Кварц вместе с обломком зуба завернули в салфетку и унесли.
– Я все время говорю, – дядя Фалвиус вытирал щеку салфеткой, – в этом доме нет никакого порядка! Нет и не было!
Компаньоны приготовились услышать приятные новости, но начавшийся было шторм стих, дядя Фалвиус опустился на свое место и продолжал чаепитие, не переставая брюзжать.
Прошел и час, и два, и вот уже наступил поздний вечер, а уезжать дядя, похоже, не собирался.
– Не получилось, – констатировали искатели приключений, сидя на крыше и закуривая совершенно законные теперь сигареты.
– Мелко плаваем, сэр, – грустно сказал М.Р.
Ночью Д.Э. Саммерс встал посетить уборную. В этом не было бы ровно ничего примечательного, если бы на обратном пути он не услышал на лестнице легкий шум. Д.Э. тихонько подошел к перилам, но, сколько ни вглядывался в темноту, ничего не увидел. Зато услышал.
– Дюк, Дюк! – он влетел в комнату и потряс компаньона за свесившуюся с кровати руку. – Да вставайте же, сэр, ржавый якорь вам в корму! Кажется, дядя Фалвиус смылся!
– Чего, куда? – взлохмаченный М.Р. недовольно морщился, хлопая сонными глазами.
– Откуда я знаю, куда! – возмутился Д.Э. – Вставай, тебе говорят!
Комната дяди Фалвиуса была пуста, все вещи на месте. Самого дяди нигде не было. Компаньоны обошли весь дом, заглянув на всякий случай даже в кладовую и прачечную. Остановились в холле возле парадной двери.
– Порядочные люди, – высказался Д.Э., глядя куда-то на полки, – по ночам не ходят.
– Может, он воздухом подышать вышел, – заметил М.Р., любуясь косым лунным квадратом на полу.
– Может, и воздухом, – мирно согласился компаньон.
– Эй, ты что! Ты куда! Ты вообще, что ли! – встрепенулся Дюк.
– А что – я? – Д.Э., уже вставший коленом на буфет, обернулся. – Это ты про что?
– Надо быть профессором… Миссис Маллоу соседи заедят! И тогда мне конец!
– За что же? – Джейк доставал знакомый ящик. – Мало ли ворья по ночам шастает. Дом надо защищать!
Он задел поднос, на котором Мэри сервировала обед, и тот полетел на пол.
– Ой, дурак! – Дюк запоздало подхватил поднос и успел поймать в воздухе солонку. – Сейчас весь дом поднимешь!
– Так ты держи же! – зашипел Джейк, отодвигая босой ногой мешающую сахарницу.
Он вынул что-то из ящика с несчастливыми творениями мистера Маллоу, сунул это что-то компаньону и легко спрыгнул на пол.
– Мне, может быть, показалось, что кто-то лезет в дом.
– Ой, меня убьют! – стонал шепотом Дюк. – Ой, что будет!
– А что будет? – возразил ему молодой головорез. – Убьют, заметь, не тебя, а нас. Нас убьют.
М.Р. мрачно осмотрел предмет, который держал в руках, и направился к парадной двери.
– Держи карман, – заметил он и присел на корточки, скрывшись в темноте. – Убьют-то меня. А ты опять будешь бедненький. Несчастное заблудшее дитя.
– В каком смысле «опять»? – не понял Джейк. – И сам ты бедненький!
– Я? – послышался голос компаньона. – Еще какой бедненький! С таким-то бандитом в компании!