Пять Колец Света. Причины
Шрифт:
— Как ты себя чувствуешь — спросил я у него видя его неадекватное состояние.
— Ой плохо мне, ой не могу ужо терпеть, помираю кажись — не прекращал стонать гном.
— Ничего потерпи. Сейчас отпустит, вот снимем проклятие и заживешь как прежде — успокаивал я его — Тисса ты там скоро еще?
— Уже Великий Магистр, осталось разложить еще пару ингредиентов. — сказала она стоя посреди огромной пентаграммы, начерченной на полу и раскладывая какие-то цветные камушки в только, наверное, ей известном порядке.
— Мастер Туарос подойдите и лягте посреди фигуры — позвала
Раздался стук в дверь.
— Вечер добрый друзья — раздался знакомый мне голос. Но не тот визгливый истеричный писк, а полный таинственности, строгости и загадочности баритон.
— Хорр Трокк — я встал и официально поклонился — Спасибо что откликнулись на мой зов.
— Великий Магистр Дезман — чуть не сорвал всю операцию пытавшись поклониться колобок Трокк.
На репетиции его нелепые попытки поклониться вызывали у нас истеричные припадки смеха. Поэтому он должен был только склонить голову.
— Чувствую в этом доме сильнейшее проклятье. Древнейшее и злобное проклятье Алхо-хализмо! Вы уверенны Великий Магистр, что мы сможем снять с этого безусловно достойного сына Каменного Отца сию напасть?
— Должны хорр Трокк — должны — Я трагично вздохнул — у нас нет выбора, иначе смерть его будет незавидна, а посмертие и того хуже.
Туарос затрясся и заскулил чуть, не выронив плошку с «зельем ужаса» которое мы купили за четыреста золотых монет на черном рынке. Такие зелья даже вроде бы у свободных нравом гномов были под строжайшим запретом. Мне так и хотелось крикнуть ему «да что же ты делаешь криворукий, оно знаешь сколько стоит? Мать твою, пей давай уже алкаш»
— Пей скорее во имя Каменного Отца. Приступим скорее Великий Магистр. Невыносимо мне испытывать столь гнетущую ауру более. Сильно слишком сие проклятие — моментально просек ситуацию Трокк. (через него и доставали это зелье, то-то засуетился) И приложил тыльную стороной руки ко лбу изобразил мгновения невыносимого мучения и сопереживания.
И столько боли, столько страданий было в этом жесте что я даже на мгновение поверил! Боже! Да в нем умирает великий актер! Станиславский нервно курит в сторонке. Мне хотелось подскочить и захлопать в ладоши с криками «Браво Маэстро! Браво!» Бросить в экстазе пару букетов к ногам этого несомненно величайшего актера.
Оскара в студию! Самого толстого Оскара, самого круглого под стать Трокку!
Полный Аут!
На Туароса было жалко смотреть, он окончательно потерял рассудок, его била крупная дрожь, пустая плошка покатилась по полу сметая выставленные для ритуала ингредиенты. «А не перегнули ли мы палку часом?» — мелькнула у меня мысль, — «Так реально рехнуться можно. Был алкаш-гном, а станет гном-шизоид, как бы он после ритуала слюни не начал пускать да в нос лыбясь пол пальца засовывать»
Туарос непроизвольно тряся конечностями действительно начал пускать слюни, визжать скулить, рычать
Еще большей мрачности ситуации придавал приглушенный полностью магический светильник и зажженные красные толстые восковые свечи
Мы встали по указанным Тиссой местам и медленным и загробным речитативом начали произносить заранее подготовленный текст, который якобы должен был снять проклятие с гнома.
О Сущее!
Взываем мы к тебе!
Избавь от мук сие творенье,
Проклятье злое разорви!
И уповая на спасенье
И тела очищенья,
И души!
Свечи моментально погасли как от резкого порыва ветра. Воцарилась кромешная тьма. Тело Тауроса затянулось в едва светящуюся кровавую мембрану, которая заметно пульсировала с каждым биением его сердца, которое мы отчетливо слышали. Похолодало, сильно похолодало. Изморозь покрыла все пространство вокруг лежащего гнома.
С устрашающим хрустом ледяная корка начала покрывать все большее пространство расползаясь по комнате. Мы в ужасе отступили на шаг назад. Миллионы голосов что-то зашептали на миллионах разных языков. Мне кажется я схожу с ума. У меня нет сил повернуть голову, я превратился в камень, или на меня свалилась целая гранитная плита. Я не способен повернуть даже зрачки в орбите. Тяжесть, неимоверная тяжесть. Как будто надо мной многокилометровая толща воды. Я такой маленький и эта вода, это давление меня сейчас просто сплющит. Еще мгновение и вот я в космосе, мне нечем дышать, я кажется даже открыл рот пытаясь сделать спасительный вдох. Огромная звезда впереди, я несусь на нее. Мне жарко, нет мне горячо, я горю. Нестерпимый жар. Мигнуло. Я в огромном воздушном водовороте. Меня ломает, меня скрючивает, я слышу и чувствую, как хрустят мои кости. Мне жутко больно. Я кажется кричу, но не слышу сам себя, я ничего не вижу мои глаза лопнули от этого сумасшедшего давления. Я умираю!… Я умер!
— АААХ
Как будто выдохнуло одновременно миллиард человек, и все закончилось так же внезапно, как и началось
Я стоял на том же месте. В той же комнате. С теми же существами. Тело Тауроса неестественно изогнутое висело в воздухе. Со всех его пор на коже сочилась неизвестная светящаяся парообразная субстанция. Она собиралась над ним в тугой ослепляющий клубок, сжимаясь все плотнее и плотнее чтобы через секунду с оглушающим свистом разлететься во все стороны сразу, стирая пентаграмму и разбрасывая ингредиенты для фальшивого ритуала.
Меня с неимоверной силой впечатало в стену. Мир погас.
Но перед этим я успел прочесть две надписи красного цвета, выделяющие на фоне остального текста.
ВАШ ПРИЗЫВ БЫЛ УСЛЫШАН!……………………………………………..
……………………………………………………………….
ВЫ ПОГИБЛИ!………………………………………………….
……………………………………………………..
Конец Первого тома!
Больше книг на сайте — Knigoed.net