Пять лет
Шрифт:
– Елена. Александровна, - отчетливо и впервые с едва уловимым раздражением произнес он. - Ничего. Страшного. Не. Произошло.
Мне хотелось выть от безысходности, но истерику пора было заканчивать, поэтому я почти решительно взглянула на него. Но увидев, что он подкуривает сигарету, спросила неожиданно для самой себя:
– Ты куришь?
Он рассмеялся, запрокинув голову.
– Да вы, наверное, в ужасе, что узнали обо мне такое!
И правда, по сравнению с остальным - мелочь. Я узнала о нем такое, что без краски на лице и вспомнить не смогу. И о себе тоже узнала немало.
– Давай и мне тогда, - он с понимающей улыбкой протянул сигарету, потом щелкнул зажигалкой.
Мы
Вдруг Дима нарушил молчание задумчивым:
– Надеюсь, это не обязует меня теперь жениться?
Видимо, он решил, что я уже полностью готова к издевкам.
– Придурок, - отозвалась я, но уже без прошлой ярости. - Мне как-то надо выбираться отсюда.
– Пойду, разведаю обстановку, одевайтесь пока, - он затушил сигарету и сел, натягивая джинсы. А я смотрела на свежую царапину на его спине. Похоже, от моих ногтей.
Дима открыл замок и вышел. Кто из нас догадался запереть дверь? Чья эта комната? Почему нас отсюда не выгнали? Он вернулся минуты через три и, поднимая свою рубашку с пола, сообщил:
– Там все давно разошлись, а хозяева дрыхнут. Никто не станет свидетелем вашего позорного бегства, - он улыбался, пытаясь сгладить неловкость между нами.
Я почти успела одеться и спешила застегнуть блузку. После этого нашла сумочку и обувь, подошла к зеркалу и руками пригладила волосы. От вчерашнего макияжа не осталось и следа. Но это как раз совсем не удивительно. Молча направилась к двери, но он шагнул наперерез.
– Лена, послушай... - никакого наигранного веселья в голосе.
Я от неожиданности такого обращения посмотрела ему в глаза, чего уж точно не собиралась делать, и тут же отвела взгляд. Он пальцами поднял мой подбородок, заставляя снова посмотреть на него. Я раздраженно оттолкнула его двумя руками, заставив отступить на шаг. Вся сдерживаемая злость перехлынула через шаткие границы едва установленного контроля.
– Елена Александровна, - очень жестким, почти звенящим голосом. - Ничего не случится, если вы на меня посмотрите. Или поговорите со мной.
Я молчала, пытаясь не закричать.
– Как меня зовут? - с еще большим нажимом.
Поморщилась от идиотского вопроса и даже не попыталась скрыть раздражения:
– Что за бред ты несешь?! Я знаю, как тебя зовут!
– Так посмотрите мне в глаза и скажите.
Я не отрывала взгляда от его пальцев, заметно нервными движениями застегивающих пуговицы на рубашке.
– Вряд ли я когда-нибудь смогу это сделать, - теперь уже очень тихо ответила я и вылетела за дверь.
***
Дома я два часа отмывалась в душе, но смыть хотя бы часть воспоминаний не удалось. Перед глазами вспышками мелькало то, о чем я всеми силами пыталась не думать: его тело, его глаза, его руки, мои руки на его теле, его губы, наш абсурдный разговор и снова глаза... Конечно, большую часть своих ощущений я списывала на действие препарата, но почему-то легче не становилось. Он же ребенок, школьник еще... А что я за учитель после этого?
Немного успокоившись, включила компьютер и зашла в соцсеть. Открыла список друзей и, конечно, нашла его фамилию. Почти весь класс был в этом списке. Когда училась я, то мы с преподавателями в интернетах не общались! Но теперь другое время. Кто-то уточнял у меня задания, кто-то спрашивал о личном - замужем ли я, какую музыку слушаю, чем
Дмитрий Данилов. Заходил вчера в 16:37. На аватарке стоит в полный рост и хитро улыбается кому-то в стороне. Я почти уверена, что кончик его языка прижат к правому клыку, хотя в показанном ракурсе этого не видно - это как раз то самое выражение лица, когда он искренне веселится. Если один раз заметишь эту привычку, то потом уже будешь безошибочно угадывать. Интересно, кто-нибудь еще это замечал? 378 друзей. Никакой информации о себе, кроме даты рождения. Да, действительно, восемнадцать ему исполнилось в январе. Жаль, что это слабое утешение. Я все равно остаюсь старше почти на пять лет. Мысли о профессиональной этике, в которую я до сих пор так свято верила, приходилось старательно отгонять, чтобы не стало еще хуже. На странице всякий хлам от друзей, многих из которых я знала по школе. Что вообще я собиралась там найти? Еще сутки назад его существование не волновало меня настолько, чтобы я хоть раз зашла к нему на страницу, хоть раз всмотрелась в фотографию. И что я собиралась увидеть теперь?
Худшее будет завтра. На урок запланирован Бунин и небольшое сочинение по нему. Бунин! Как будто очередная извращенная издевка судьбы... К чему готовиться? К смешкам и перешептываниям за спиной? К ехидной ухмылке? К тому, что в каждом его слове я буду теперь угадывать тайный подтекст? Я успею устроиться на работу в другую школу до понедельника?
В три часа ночи, так и не сумев уснуть, снова включила компьютер. Заходил сегодня в 23:48. Я пролистала все его выложенные фотографии. На некоторых он выглядел совсем мальчишкой. Впрочем, он и сейчас мальчишка. Надолго остановилась на одном снимке, где он стоит рядом с красивым светловолосым мужчиной. Отец. В этом не было сомнений, учитывая сильное внешнее сходство.
Заставила себя нажать «выход» и вернуться в постель. Завтра я пойду на плаху, надо хоть немного поспать.
Глава 2
Утром я все же выпила пару таблеток успокоительного. Лучше выглядеть немного заторможенной, чем немного... как сейчас.
До урока пролистала журнал 11 «А». Как и думала, он учился средне: пятерки, четверки, тройки и иногда двойки. Работает по всем фронтам, ничего не скажешь. Только по физкультуре стоят сплошные «отлично». По моему предмету он занимался на твердую четверку. Может, он сегодня просто не придет? Может, его долбанет приступом амнезии? Хотя если меня не долбанет тем же приступом, то проблема останется.
Он пришел. Зайдя в класс, я сразу увидела, как он продвигается к своей парте, немного прихрамывая. Следствие той самой аварии, или это я ему что-то повредила... хм... в нашу последнюю встречу? Нет, он всегда так ходил. Просто я никогда не обращала внимания на его чуть странную походку. А по физкультуре одни пятерки!
Когда он повернулся, чтобы сесть, я тут же отвела взгляд. Так, соберись, тряпка! Кто из нас тут взрослый человек? Я начала рассказывать запланированный материал, немного сбиваясь от волнения в самом начале. Но постепенно вошла в привычную колею и набрала свойственные мне темп и интонацию. Ребята, как обычно, слушали внимательно. Хоть я и сосредоточилась на том, чтобы случайно не посмотреть прямо в его сторону, но все же уловила, что Дима, кажется, вообще не отрывал взгляд от учебника. После того, как я закончила рассказ, озвучила тему сочинения и, дождавшись, когда все примутся за работу, села за учительский стол. Можно пока заполнить журнал и проверить сочинения девятиклассников.