Пять пятилеток либеральных реформ. Истоки российской модернизации и наследие Егора Гайдара
Шрифт:
Тем не менее «электорат свободы» никуда не делся – просто попал в жернова исторического цикла (по историку Александру Янову, «реформа – политическая стагнация – контрреформа»). Следующий цикл неизбежен. Слабо прогнозируема только его цена. Например, такая, как в «Отравленных граблях»: «Украину, страны Балтии и некоторые государства Средней Азии спешно принимают в НАТО. В Черном и Каспийском морях проводятся учения войск альянса. Долги за поставленные энергоносители, на возврате которых все жестче настаивает Россия, компенсируются инвестициями Евросоюза и США, которые направляются в бывшие советские государства. На
Кстати, Крым «Клубом 2015» не был предсказан, хотя и был один жутковатый подсценарий. Назывался он «Мегасербия».
Для понимания природы современных российских реформ важно обратить внимание на три последние попытки: модернизацию в бытность Дмитрия Медведева президентом, подготовку программы для нового старого президента Владимира Путина в 2011–2012 годах и работу Алексея Кудрина на базе Центра стратегических разработок (ЦСР) над программой модернизации в 2016–2017 годах.
Над реформаторско-модернизационной повесткой периода правления Дмитрия Медведева (2008–2012) работал специально созданный для этого Институт современного развития (ИНСОР) под руководством Игоря Юргенса.
Одним из продуктов ИНСОРа стал документ, который, возможно, впервые за все постсоветское время пытался задать ориентиры будущего, найти в нем «якоря», артикулировать целеполагание. Доклад «Россия XXI века: образ желаемого завтра» был обнародован в начале 2010 года. В нем, в частности, констатировалось: «Мы двигались вперед, не определившись с тем, куда идем и каков он, „образ желаемого будущего“. Теперь общество, его лидеры должны сделать выбор: какими мы видим себя, свою страну, свое государство в будущем».
Контуры политико-экономических, социальных и ментальных изменений, начавшихся в 2012 году, то есть с первых же месяцев президентства Владимира Путина, были предсказаны и описаны довольно точно: «Перед нами снова угроза оказаться беспомощными свидетелями деградации великой державы. Россия не может себе позволить еще один период безвременья… Россия попала в историческую ловушку. Ей нужно совершить еще один модернизационный рывок, но сделать это предстоит в условиях, в которых слишком многое располагает к инерции и загниванию – начиная с конъюнктуры на сырьевых рынках и заканчивая настроениями в политике и уверенностью власти в своей способности управлять массовым сознанием».
Модернизационного рывка не получилось, сегодняшние события обнаружили правоту авторов доклада: «Точку невозврата страна проходит уже сейчас».
Дизайн модернизационной повестки был обрисован названиями главок: «Ценности и принципы: от ресурсной морали к этике свободы», «Политическое будущее страны: назад к Конституции», «Система управления: к дебюрократизации экономики через деэкономизацию бюрократии». Подчеркивалась и важность инновационного прорыва, но не как модернизационного фетиша, а как части общей программы, в которой реформация ценностей играла бы принципиальную роль.
Самый последний доклад ИНСОРа не был заказан высшей властью – Дмитрий Медведев терял интерес к модернизации и уже, очевидно, знал, что не пойдет на второй президентский срок: когда писался этот документ, до рокировки оставалось девять месяцев. Доклад назывался «Обретение будущего. Стратегия 2012» и был тем, что в спорте называется «фолом последней
Характерны в этом смысле месседжи, которые были «зашиты» в названия глав доклада: «Модернизация как проект национального спасения», «Гуманитарная составляющая модернизации как переоценка ценностей», «Политические институты. Перезапуск демократии: вперед, к Конституции», «К новой экономической модели. Частный бизнес и собственность: главные действующие лица», «Дебюрократизация экономики через деэкономизацию бюрократии» (снова!), «Социальная политика: от борьбы с бедностью к росту среднего класса», «Российский народ: обретение себя», «Региональная политика: к выравниванию развития регионов и городов через конкуренцию и диффузию инноваций», «Устойчивое развитие. Стратегия „двойного выигрыша“: от инноваций – к экологии, от экологии – к инновациям», «Оборона и безопасность: армия, полиция, спецслужбы – переход на сторону народа», «Внешняя политика: Россия в кольце друзей».
Авторы доклада призывали президента-2012 к тому, чтобы он использовал свой мандат на продолжение политики модернизации: «Будущий президент должен предложить обществу новый социальный контракт. Его главное условие: максимальное невмешательство власти в дела народа и свободное вмешательство народа в дела власти».
Власть, озабоченная будущим, вполне могла бы согласиться с этим условием, в рамках которого развитие России оказалось бы по крайней мере нормальным, без срывов в политическую, ментальную, экономическую архаику. Но отказ от модернизации, осуществленный адресатом доклада «Обретение будущего» (адресат предпочел прошлое, в котором начал искать дополнительную легитимацию собственному правлению), стал сознательным и четко артикулированным политическим решением. Выходит, правы были авторы доклада ИНСОРа, когда писали: «…выбор (для России. – А. К.) даже не между направлениями движения, а между будущим страны и его отсутствием… Мы попадаем в „другую историю“: отставание становится необратимым… У нынешней инерционной траектории будущего нет – ни „светлого“, ни хотя бы приемлемого».
«Стратегия-2020», подготовленная для Путина-2012, и ЦСРовский документ «Стратегия развития страны 2018–2024», подготовленный для Путина-2018, содержали набор разумных и достаточно мягких модернизационных мер. Один из разделов «программы Кудрина» назывался «Государство для граждан». Но государство скорее готово было существовать за счет граждан. Программы уже были не нужны: политическая власть отказалась от модели модернизации – даже авторитарной. Сюжет рубежа конца 1960-х годов повторялся почти буквально.
Остается только дождаться окончания следующего порочного круга истории и появления нового Горбачева, а потом Ельцина. Персонажи такого исторического типа пока не просматриваются. Как и нет нового Гайдара, возможного архитектора реформ.
А вот к жизни и судьбе именно Егора Тимуровича Гайдара имеет смысл присмотреться внимательнее, поскольку история российских реформ 1990-х, которые легли в основу не только рыночной экономики, но и политической демократии a la Russe, совпадает с биографией и идейной эволюцией главного российского реформатора.