Пять столетий тайной войны
Шрифт:
«Славная революция» в шпионаже
В истории тайной войны важной вехой стал переворот, в результате которого была свергнута династия Стюартов и который его апологеты окрестили «славной революцией». В последние годы своего царствования Карл II поручил руководство секретной службой новому министру сэру Леолайну Дженкинсу. Тот умер в сентябре 1685 г., через полгода после кончины Карла II, и вместе с ним фактически распалась секретная служба правительства Реставрации. Время правления было для короля Карла II годами праздника, прерываемого приличия ради краткими вылазками в область политики и дипломатии. Но он умел соблюдать осторожность и не создавать ситуаций, угрожавших свержением с престола. Незадолго до смерти Карл заметил:
— Я устал путешествовать [12] и решил более
После Карла II на трон вступил узколобый фанатик Яков II, поставивший целью восстановление абсолютизма и католическую реставрацию. В начале правления Якова, летом 1685 г., вспыхнуло восстание во главе с незаконным сыном Карла II герцогом Монмаутом, которое поддержала часть возникшей тогда партии вигов — сторонников конституционной монархии. Восстание было жестоко подавлено, а Монмаут обезглавлен. Казнь «протестантского герцога» была явной политической ошибкой Якова. Пока живой Монмаут содержался в Тауэре, вигам было сложно переориентироваться на голландского штатгальтера Вильгельма III Оранского (женатого на дочери Якова Марии), куда более опасного потенциального претендента на престол. Тем не менее Яков с характерной для него тупой мстительностью приказал казнить своего племянника как мятежника, покусившегося на власть законного монарха. Существует версия, что на казни настоял лорд Сандерленд; его люди перехватили письмо Монмаута, в котором тот уведомлял Якова о предательстве этого королевского министра. Как бы то ни было, открыто предать Якова довелось лорду Сандерленду только через три года, в 1688 г.
12
Намек на годы эмиграции во время революции. — Е.Ч.
Постепенно политика Якова начала затрагивать коренные интересы главных собственнических классов. В стремлении избавиться от короля-католика не только виги, но и их противники — тори, не желавшие ограничения власти монарха, стали прочить на престол Марию и ее мужа Вильгельма Оранского.
Политический вакуум, постепенно создававшийся вокруг последнего короля из династии Стюартов, наложил отпечаток и на тайную войну между Яковом II и Вильгельмом Оранским. Секретная служба оставалась при Якове II в полном упадке. Было утрачено даже искусство раскрытия неприятельских шифров. Во время восстания Монмаута правительству лишь случайно удалось выяснить смысл захваченных у повстанцев секретных бумаг. Правда, король содержал шпионов в Голландии, в Риме, а английский посол во Франции лорд Престон создал осведомительную сеть в Париже. Но Яков II умел выбирать на редкость неподходящих людей не только на государственные посты, но и на роль своих тайных агентов. Они не сообщили ему о переговорах, которые вели влиятельные политики с Вильгельмом Оранским, о том, как адмирал Герберт в одежде простого матроса отправлялся в Гаагу.
Вильгельм III, дальновидный политик и опытный полководец, посвятивший жизнь борьбе против гегемонистских планов Людовика XIV, отлично понимал, какую роль в создавшейся обстановке была призвана сыграть его секретная служба. Во главе ее он поставил близкого друга и самого доверенного советника Виллема Бентинка, впоследствии графа Портленда. А главным представителем этой секретной службы в Англии стал Генри Сидни, в прошлом британский посланник в Гааге, сам предложивший свои услуги Вильгельму. Осенью 1687 г. Сидни вернулся в Англию. Еще до этого туда направились агенты Бентинка Джон Хаттон, Джеймс Джонсон и др. с заданием держать Вильгельма в курсе всех закулисных событий, вызванных быстро нараставшим политическим кризисом.
Сидни имел обширные связи в правительственных и придворных сферах Лондона. В юности он был очень близок со своим племянником Робертом Спенсером, графом Сандерлендом, предавшим всех своих былых союзников и ставшим главным исполнителем планов Якова II, а затем переметнувшимся в лагерь Вильгельма II. Те разведывательные донесения, которыми снабжали Вильгельма Генри Сидни и его помощники и которые сохранились в архивах, содержат настолько подробную и достоверную информацию, что в последнее время стали широко использоваться исследователями для освещения истории «славной революции». В результате этого переворота Яков II был свергнут и на престол вступил Вильгельм Оранский со своей женой Марией.
После 1688 г. международная обстановка разом круто изменилась. У Англии и Голландии появился общий лидер, опытный политик
Якобитство превращалось в удобное политическое знамя для жестоко Листавшихся ирландских католиков, а также для значительной части населения Шотландии, которая выступала против унии с Англией и поэтому особенно подчеркивала свою лояльность по отношению к «национальной» шотландской династии Стюартов. В Англии якобитскими стали круги крайней дворянской реакции. Однако в отдельные моменты в якобитские гона окрашивались недовольство джентри засильем в правительстве вигской земельной и денежной аристократии, увеличением налогов в связи с длительными войнами, а также некоторые формы социального протеста самых различных слоев населения.
Подавление якобитских восстаний и заговоров якобитского подполья, растянувшееся более чем на полвека, не было, таким образом, борьбой с заранее предопределенным исходом, как это представлялось некоторым историкам, писавшим через 100 лет после событий. Более того, эта борьба во многом, по крайней мере внешне, напоминала противоборство протестантской Англии в годы правления Елизаветы I с силами международной контрреформации. Ведь в заговоры были снова вовлечены держава, претендовавшая на господство в Европе, — на этот раз Франция Людовика XIV, папский престол и иезуиты. Но это отнюдь не было повторением в форме фарса былой трагедии — в ходе борьбы было пролито слишком много крови, чтобы преуменьшать ее размах и ожесточение. Было, конечно, одно отличие — в конце XVII в. и первой половине XVIII в. не существовало международного лагеря контрреформации, а после 1715 г. утратили реальность ч планы утверждения французской гегемонии в Европе. Однако якобитская хорта оказалась немаловажной в ходе англо-французской борьбы за торговое и колониальное преобладание.
На протяжении многих десятилетий после «славной революции» 11)88 г. одним из главных направлений деятельности английской секретной « службы была борьба против якобитства. Ресурсы якобитов, искусство их агентов часто крайне преувеличивались в Лондоне, и различные обстоятельства питали эту иллюзию.
Неправильно смешивать, как это нередко делается в исторической литературе, два вопроса — возможность реставрации абсолютизма и католицизма и вероятность возвращения Стюартов. Первое было попросту невозможно — процесс буржуазного развития Англии носил необратимый характер. Напротив, второе не было полностью исключено, но при одном непременном условии — политической капитуляции Якова II, а затем и его наследника перед силами нового строя. Даже Вильгельм III подумывал о компромиссе после смерти сына принцессы Анны — последнего из «законных» протестантских престолонаследников мужского пола. Вильгельм намекал, что его преемником мог бы стать сын Якова II в случае его обращения в протестантство. Однако Стюарты стремились к невозможному — восстановлению абсолютизма и католицизма — и в конечном счете не использовали единственного оставшегося у них шанса. Но это нельзя было с уверенностью предсказать заранее. К тому же надо учесть, что на протяжении ряда лет (особенно до мая 1692 г.) сохранялась возможность высадки крупной французской армии в Англии, где обычно имелось мало регулярных войск, равно как и во вновь завоеванной Ирландии и в Шотландии.
Демонстративное выражение «королем-солнцем» сочувствия изгнанному Якову II, предоставление в его распоряжение пышного Сен-Жерменского дворца и даже ежегодной пенсии в 600 тыс. ливров, однако, еще далеко не означали безоговорочную поддержку Людовиком планов якобитов. Во время своего короткого правления Яков II вовсе не проявил себя другом Франции, и его реставрация вряд ли многое сулила версальскому двору. Людовика скорее устроило бы восстановление Якова на престоле в Шотландии или Ирландии, что создало бы противовес Англии. И, во всяком случае, якобиты были полезным орудием для французской дипломатии как угроза для Англии, а в военное время — как средство отвлечения части английских военных сил с континента, где они были важной составной частью войск коалиции, противостоявшей Людовику XIV. В этой борьбе снова активизировалась английская секретная служба.