Пять веселых повестей

Алексин Анатолий Георгиевич

–  Каждый день!
– Ленька вновь забегал по чердаку.
– И все по-настоящему! Как на взрослом радио: там «Последние известия» - и у нас «Последние известия», там лекции - и у нас лекции, там отвечают на вопросы радиослушателей - и мы будем отвечать!

–  Так уж обезьянничать не обязательно, - возразил Олег.

–  А мы будем кое-что менять, по-своему делать. Ну вот, к примеру, там «Последние известия», а у нас будут «Самые последние известия», там бывают передачи «В последний час», а у нас будут «В последнюю секунду». Или вот еще… По радио или по телевидению -

точно уж не помню!
– бывают такие передачи: «Для вас, студенты!», «Для вас, молодежь!», «Для вас, пионеры!» А у нас в доме еще и много пенсионеров живет…

–  Моя бабушка - пенсионерка, - подтвердил Олег.

–  Вот мы и устроим свою передачу. Там, значит, «Для вас, пионеры!», а у нас будет «Для вас, пенсионеры!» - А можно еще проверку времени устраивать, - предложил Владик.
– По радио каждый час проверяют, а мы будем каждые полчаса!

–  Ты ска-ажешь!
– отмахнулся Ленька.
– Каждые полчаса на чердак лазить! Еще какой-нибудь порок сердца заработаешь!

–  Ну, тогда давайте настройку инструментов устраивать, - не унимался Владик.
– Как по настоящему радио!

–  Слушать тебя противно!
– накинулся на него Ленька.
– Ну, кому нужна эта настройка? Олег, что ли, будет по нашим передачам свою бандуру настраивать?

А между прочим, где она у тебя?..

–  Лежит… Отдыхает в одном месте.

–  Ну не хочешь говорить - не надо. Давайте дальше про передачи…

–  Мне кажется, хорошо бы устроить «Беседы с родителями», - предложила вдруг Таня.
– А то они с нами каждый день беседуют, а мы с ними… В общем, это хорошо было бы!

–  Хорошо! Посмотрим!
– руководящим тоном произнес Ленька.
– Еще какие предложения?

–  А я вот что думаю…- не спеша, задумчиво, как бы советуясь сам с собой, произнес Олег.
– Мы ведь и высмеивать всякие недостатки тоже можем. Будут у нас, к примеру, в каждой квартире свои корреспонденты и пусть обо всем сообщают. Что хорошо - хвалить будем, а что плохо… -…высмеивать!
– подхватил Ленька.
– Выжигать… как это пишут в газетах, «огнем сатиры»! Разные отсталые элементы перевоспитывать будем. У которых ость эти самые «родимые пятна прошлого». Нашу «мадам Жери-внучку», например. Или Фимкиного отца…

–  Ти-ише-е! Тише ты!..
– Владик прижал палец к губам и огляделся по сторонам.
– Тут без тебя такое было! Фимка этого не любит… Понял? Защищает отца!

–  Приятельские отношения!
– воскликнул Ленька.
– Как он может защищать пережитки? А мы его и не спросим даже. Перевоспитаем папочку, высмеем его как следует - сам же потом в ножки поклонится, спасибо скажет! Та-ак…

–  Я хочу поддержать Олега насчет корреспондентов, - сказала Тихая Таня.Пусть в каждой квартире будут.

–  Ну конечно!
– подхватил Ленька.
– Я уже давно об этом думал: радиопосты, так сказать. Вот я, например, буду в девятой квартире, Владик - в тридцать шестой, ты, Таня, - в тринадцатой…

–  А Олег?
– спросила Таня.

–  Олег?.. Что-то ты о нем все время беспокоишься? И Олег тоже будет. В своей, в семнадцатой, квартире. И остальных ребят распределим. Ох, и бояться же нас будут! Чуть что - пожалуйте в эфирчик!

Ленька потер руки от удовольствия.

–  Что ж мы, чучела какие-нибудь, чтобы нас боялись?
– Олег наклонил свою круглую белесую голову.
– Пусть к нам за помощью приходят- это другое дело.

А то - «бояться»!

–  Да я не в том смысле!
– спохватился Лепька.
– Нас плохие ребята будут бояться. Для хороших людей мы будем первые помощники, а для плохих - гроза!

Олег снова опустил голову: он не любил громких слов.

Когда шофер Вася и Фима Трошин, нагруженные электропроводами и лампами, вернулись на чердак, все вопросы о ближайших радиопередачах были уже решены. Оставалось только распределить обязанности.

Но это оказалось не так легко: Ленька хотел захватить все должности и посты. Сперва ему очень захотелось быть диктором. Он ясно представлял себе, как весь двор и весь дом слушают его голос и все думают: «А кто бы это мог быть?» Даже родная мама не сразу узнает его… И вдруг в конце передачи он торжественно объявляет: «Вел передачу Леонид Уткин!» Ленька уже было выхлопотал себе звание «главного диктора», но тут, как всегда неожиданно, в разговор вмешалась Тихая Таня и преспокойно заявила:

–  Ты не можешь быть диктором: у тебя голос ломается. Ты очень часто пускаешь петуха.

–  Что-о? Мой голос?! Какого петуха?!
– вскипел Ленька.

–  Пожалуйста, не ори… У всех мальчишек в твоем возрасте ломается голос. И никто из вас не может быть диктором.

–  А у девчонок не ломается?

–  Нет.

–  Значит, главным диктором будешь ты?

–  «Главным» мне не нужно. А простой дикторшей могу быть. И еще пусть Сеня Блошкин, из первой квартиры.

–  А Сенька почему? У него что, голос уже поломался?

–  У него голос поставлен. Понял?

–  Куда поставлен? Как это голос может быть «поставлен»?

–  Ну, это значит… значит, он владеть им умеет. Потому что давно в хоре поет, в Доме пионеров. Понял? Владик поспешил Леньке на помощь:

–  Все равно Сеня не может быть диктором: у него фамилия некрасивая - Блошкин. Все смеяться будут.

–  Не фамилия украшает человека, - наставительно произнесла Таня.
– Вот у тебя, например, фамилия - первый сорт: Вербицкий! А посмотреть на тебя, так…

–  Ты мою фамилию не трогай!
– взвизгнул Владик.
– Не обо мне разговор! А Сеня себе пусть другую фамилию придумает! Пусть подберет себе… этот самый… ну, как его?..

–  Псевдоним, - с улыбкой подсказал Олег.

–  Вот-вот! Чтобы люди не смеялись.

–  Люди смеяться не будут!
– зло отчеканила Таня.
– А если ты посмеешься, так это для Сени даже приятно будет.

–  Ладно! Хватит вам!
– навел порядок Ленька.
– Пусть будет Блошкин со своим «поставленным голосом»! Пусть. А кем же тогда буду я?
– Ленька задумчиво походил по чердаку.
– Ладно. Хорошо… Я буду главным по «Самым последним известиям». И все корреспонденты будут мне подчиняться.