Пятьдесят на пятьдесят
Шрифт:
Если честно, я сам облегчил ему задачу. Помимо окна в спальне, оставил на ночь приоткрытым окно в гостиной, и он просунул руку, приподнял раму и влез. На светло-коричневом ковре под окном остались следы грязи. И теперь я, вне всякого сомнения, должен позвонить в полицию, чтобы они приехали, сделали снимки и слепки этих следов, определили размер обуви и производителя.
Но вместо этого я взял пылесос и принялся чистить ковер.
Потом прошел в кухню — трубка телефона была снята. Я поднял ее, послушал. Тишина. Положил на рычаг, затем снова поднял и надавил на кнопку «набрать заново». На маленьком экранчике высветился ноль. Женский компьютерный голос произнес: « Номер, который вы набрали, не определен, пожалуйста, проверьте и попробуйте набрать снова».И эта фраза повторилась раз шесть, прежде чем механический голос вырубился полностью и окончательно.
Если не считать грязных следов в гостиной, мой ночной гость действовал крайне аккуратно. Все ящики на кухне были выдвинуты, все дверцы открыты, но ничего не тронуто, как и в буфете в столовой. Он старался не шуметь.
Я не только не получил ответов на прежние вопросы. Возникли новые в связи с вторжением ночного гостя. В частности, действовал ли он заодно с Близко Посаженными Глазками или же представлял чьи-то другие интересы?
Ведь он просил отдать только микрокодер. О значительной сумме денег, спрятанных вместе с прибором, не упомянул и словом.
Но если четвертый незнакомец из зала суда узнал, где я живу, значит, узнать мог кто угодно. Наверное, я поступил безрассудно, назвав в суде свой домашний адрес, и этот четвертый незнакомец его расслышал. Кроме того, адрес мог быть указан и в официальных документах. Возможно, мне следует ждать еще одного визита незваного гостя, парня с близко посаженными глазками, который придет уже за деньгами.
Глава 11
В среду я поехал на скачки в Стратфорд.
Тот, кто считал, что проводить здесь скачки с препятствиями в июне хорошая идея, глубоко заблуждался. После продолжительной засухи река Эйвон сильно обмелела, и дренажная система на ипподроме не могла удержать в земле и капли влаги, чему способствовало также жаркое солнце и испарения. Земля стала твердой, как камень, и лишь немногие тренеры решились выпускать своих питомцев на соревнования в таких условиях.
Заявленных участников на стипль-чез в Стратфорде было так мало, что вряд ли стоило вообще приезжать сюда. Одно преимущество: Стратфорд находился недалеко от моего дома, только Варвик был на несколько миль ближе.
Плюс к тому матушка-природа решила, что именно в этот день, после шестинедельной засухи, неплохо было бы устроить душ, и прислала с севера Франции мощные грозовые тучи. Лило, сверкало и гремело, и назвать «толпой» людей, собравшихся на ипподроме, было сильным преувеличением.
Лишь четыре букмекера рискнули прибыть и попытаться выжать хотя бы несколько фунтов у несчастных, промокших до костей игроков. Даже Норманн Джойнер, который всегда приезжал в Стратфорд, на этот раз не явился. А большей части зрителей хватило здравого смысла остаться в помещении для букмекеров, под трибунами. И вот все мы, четверо букмекеров, столпились под огромными зонтами, защищавшими от брызг, что отлетали от асфальтового покрытия. Да, это вам не Королевские скачки в Аскоте под яркими лучами солнца.
Первыми две мили бежали новички. В утренних газетах писали, что заявлены пять участников, но позже одного из них сняли. По причине того, что дождь, по словам тренера, помешает бежать, но это можно было расценить как шутку. Земля настолько пересохла, что тут нужен был потоп, прославивший Ноя, только тогда можно было бы заметить разницу.
Когда четыре участника вышли на исходную позицию и ждали старта на две мили, лишь несколько самых смелых игроков бросились к нам сделать ставки, а затем поспешно укрылись под навесом.
— Невесело сегодня будет, — шепнул мне в ухо Лука.
— Твоя была идея, — ответил я. — В такой день лучше лежать в теплой постели.
Остаться в постели после беспокойной ночи было бы самым лучшим вариантом, но Лука дважды звонил мне рано утром, спрашивая, приеду ли я в Стратфорд.
— Тебе совсем необязательно приезжать, — сказал он во второй раз. — Мы с Бетси вполне справимся. Кстати, прекрасно провели вечер в Ньюбери без тебя.
Тогда мне вдруг показалось, что меня вытесняют из бизнеса, и намерение ехать только окрепло. Однако теперь, глядя на потоки дождевой воды, каскадом стекающие с зонта и далее вниз, за воротник, я вовсе не был уверен, что принял правильное решение.
— Мы с тобой, должно быть, психи! — крикнул Ларри Портер. И здесь мы тоже были соседями.
— Полные идиоты, — согласился с ним я.
А потом подумал: как все же странно мы используем некоторые слова. Вот, к примеру, Ларри и я в плане психики вполне нормальные люди, но сами называем себя «психами» и «идиотами», в то время как люди, подобные Софи, помещенные в специальные медицинские учреждения, никогда и ни за что не станут называть так друг друга, даже в самой приватной обстановке. А такие термины, как «сумасшедший дом» и «чокнутый», являются архаизмами, и на них наложено табу, как на слова «умственно неполноценный» или «калека».
Ставки поступали так вяло, что Бетси, жалуясь на сырость, отпросилась в бар, а я уже начал жалеть, что не пошел вместе с ней.
— И чья же это была дурацкая идея приехать в Стратфорд? — спросил я Луку.
— Предпочел бы Карлисл? — насмешливо заметил он.
От Кенилворта до Карлисла было двести миль, в то время как расстояние от моего дома до Стратфорда-на-Эйвоне — всего двадцать.
— Нет, — ответил я.
— Ну, тогда помалкивай, — с усмешкой заметил Лука. — Шкура у тебя все равно водонепроницаемая, так что беспокоиться не о чем. Не холодно, и то слава богу.
— Но и не жарко, — сказал я.
— Люди вечно чем-то недовольны, — обобщил он. — Тогда почему бы тебе не поехать домой? А мы с Бетси останемся зарабатывать тебе на хлеб.
— Но Бетси ушла, — сказал я.
— Ушла только потому, что хочет делать твое дело и не может, потому что ты им занимаешься, — заметил он.
Произнес он это с улыбкой, но вполне всерьез.
«Похоже, меня действительно выдавливают из бизнеса. Ладно. Наверное, все лучше, чем потерять Луку и Бетси и нанимать себе новую команду».