Пятеро ребят и одна собака
Шрифт:
– Где ты был?
Антонио вытащил из кармана железнодорожный билет и бросил его другу.
– Вот где я был, - сказал он.
Карчофо повертел билет между пальцами: Милан - Лавено, туда и обратно. «Спасибо тебе, святая Розалия!» - мысленно произнёс мальчик. Он облегчённо вздохнул, откинулся на спину, и даже волосы, казалось, легли у него на свое место. Потом вдруг мальчика охватило сомнение.
– Нашёл работу?
– спросил он.
– Нашёл, - ответил Антонио, не глядя ему в глаза, - временно.
– А!
– воскликнул
– Я променял верное дело, весьма прибыльное, на временную работу ...
– сказал Антонио и отвернулся к стене, что-бы не расхохотаться.
Вдруг подушка полетела ему в голову. Антонио поймал её и, в свою очередь, бросил в Карчофо. Они долго боролись и смеялись - до тех пор, пока на глазах у них не выступили настоящие слёзы. И всё же они были счастливы.
Так Антонио и Карчофо снова, словно после длительно разлуки, нашли друг друга.
Глава 15. Тури и коммендатор [24] Валли в беде
В музыкальном училище, где занимался Тури, на тревожные вопросы студентов, получат ли они работу после окончания курса, им отвечали весьма неопределённо и советовали не строить себе иллюзий, ибо мест очень мало и, конечно, на всех не хватит.
Тури был в отчаянии. Ему казалось, что он сходит с ума. Зачем же тогда он перенёс столько невзгод и лишений, потратил бездну труда, уехал из Мардзамеми, оставил дом, продал кастрюльки, матрацы? Зачем? Для чего?
24
Коммендатор - почетный титул в Италии.
– Как же я вернусь домой?
– спрашивал себя молодой человек.
– В Мардзамеми у меня не осталось ничего, кроме четырёх стен. Как же я буду жить там без гроша в кармане и без работы?
Коммендатор Валли, отец Гвидо, в эти дни тоже был в отчаянии, и ему тоже казалось, что он сходит с ума. У каждого свои заботы.
Над чем мог ломать себе голову коммендатор Валли?
Ведь у него было всё: роскошный особняк, дача на берегу моря, прекрасная вилла в горах, кухарка, горничная, камердинер, дворецкий, гувернантка-англичанка для сына, два шофёра и несколько машин, а также огромный счёт В банке, различные земельные участки и имения.
Дело в том, что, когда коммендатору Валли надоела футбольная команда, которую он финансировал, он купил целиком эстрадный театр: декорации, костюмы, танцовщиц, певцов, комиков - всё разом.
С этого момента покою коммендатора пришёл конец. Танцовщицы ломали себе ноги, певцы теряли голоса, чтец бросал театр и летел на самолёте за границу следом за своей невестой, а режиссёр пребывал в унынии, и ежедневно приходилось приглашать его вместе с друзьями на завтрак, обед и ужин чтобы поднять ему настроение.
Каждый день, более того - каждый час, каждую минуту - случались какие-нибудь несчастья.
Серию бед довершила измена ансамбля «Дзета плюс Дзета» - самого ответственного номера программы. Члены этого ансамбля оставили труппу и перешли в другой театр.
– Не подходите ко мне, я не хочу никого видеть, оставьте меня в покое!
– взмолился коммендатор Валли, садясь однажды за стол.
– Ремиджо, - робко попытал ась заговорить с ним синьора Валли, - почему бы тебе не перепродать кому-нибудь эту труппу, если она доставляет столько хлопот?
Из уст коммендатора Валли вырвался отчаянный вопль:
– О, разве ты не понимаешь?! Никто не купит её! Ведь только такому идиоту, как я, могли всучить нечто подобное и к тому же заставили заплатить уйму денег. Уйму, ты понимаешь, уйму!
– застонал бедный синьор, набрасываясь на жареную курицу с картофелем и зелёным горошком.
Никто не решался дохнуть в течение всего времени, пока коммендатор уплетал курицу, картошку, зелёный горошек, сыр, фрукты и профитроли, такие нежные, что прямо таяли во рту.
Но когда синьор Валли маленькими глотками принялся смаковать кофе, неожиданно к нему обратился Гвидо.
– Папа!
– позвал он.
Синьор Валли вздрогнул.
– В чём дело, Гвидо?
К сыну коммендатор всегда относился необычайно снисходительно.
– Папа, у меня есть прекрасный номер для твоей программы.
Синьор Валли чуть не поперхнулся горячим кофе.
– Как, как ты сказал?
– переспросил он у сына, и синьора Ромильда, в тревоге наблюдавшая за мужем, уловила даже проблеск улыбки на его вытянутой физиономии.
– Да, - продолжал неустрашимый Гвидо, - и если в воскресенье ты пойдёшь со мной, то увидишь его. Ты должен включить этот номер в свою программу и заплатить за него много денег.
– За кого ты меня принимаешь, сын мой?
– возмутился коммендатор.
– Уж не думаешь ли ты, что я печатаю деньги? Прошу тебя, выкинь из головы подобные глупости, - понятно?
– Ты должен принять в свою труппу ансамбль, о котором я тебе говорю, - повторил Гвидо, приходя в возбуждение.
– Пойдём со мной в воскресенье, и ты услышишь его.
– Подумай, Гвидо ...
– начал коммендатор Валли, но жена его перебила:
– Ну, конечно, милый, ты пойдёшь и доставишь ему один раз в жизни удовольствие.
– Нечего сказать, один раз в жизни?!
– воскликнул синьор Валли.
– Да нам ведь только остаётся снять с неба: луну и поднести сыночку на серебряном блюде.
– Не хочу луну, не хочу луну!
– закричал Гвидо, постепенно повышая голос.
– Я хочу, чтобы папа включил в новую программу номер моих друзей..,.
– Номер твоих друзей?
– перебил его отец.
– Значит, они дети?