Пятнадцать дней в Африке
Шрифт:
– Мне до морского котика далеко. Во-первых, возраст, а во-вторых, подготовка не та, – начал рассказывать Клим, замечая, что тьма сгущается.
– В двухстах метрах отсюда пологий залив. Надо пристать, – предложил Майк.
Едва катер ткнулся носом в песчаный берег, сразу, как это бывает в тропиках, потемнело. Привязав правую руку Майка к туловищу, Клим выдал ему открытую банку рыбных консервов и пластиковую ложку, а сам отошел на метр, держа наготове обнаженную пангу.
В темноте слышались негромкие удары по дереву.
– Осторожный ты, парень! – сообщил Майк, поедая содержимое банки.
– Поэтому не пошел в морские котики, – откликнулся Клим, не сводя с него внимательных глаз.
– Зачем пангу держишь, я же связанный? – сделал вид, что удивлен такой осторожностью Майк.
– Панга – оружие серьезное, острое и большое. Если ты вздумаешь на меня кинуться, то остановить тебя легко. Если займешься метанием предметов, то тоже легко ею отбить даже крышку от консервной банки, которую ты, как тебе казалось, незаметно оторвал. Медленно и осторожно отодвинь от себя банку, слева положи крышку, – попросил Клим, сторожа каждое движение Майка.
Тот тихо свистнул, и тут же панга Клима с легким шелестом пролетела над головой Майка, срезав седой ежик.
– Тебе же сказали, что я служил в морской пехоте? – спросил Клим, сторожа каждое движение сидевшего на песке человека, опасного, как африканская кобра.
– Все готово, шеф! – шепотом сказал неслышно подошедший сзади Таббс.
– Начинаем! – приказал Клим, поднимая пангу для удара.
– Сейчас подними обе руки на уровень плеч. Дернешься, разрежу тебя пополам. Сзади стоит еще один боец, который держит тебя под прицелом! – объяснял Клим стоящему с поднятыми руками Майку.
Раз! И две половины деревянной колоды сошлись на шее и руках Майка. Два – послышался щелчок запираемого металлического замка.
– Садист! Изверг! Скотина! Неужели нельзя по-человечески связать меня? – брызгая слюной, шепотом ругался Майк, не делая, однако, никаких попыток освободиться.
– Мне надоело сторожить твое каждое движение. Я хочу спать, а у меня мало народа для охраны, – пояснил Клим.
– Если я дам честное слово не пробовать сбежать, ты освободишь меня от этих орудий пыток? – совершенно серьезно спросил Майк.
В ответ Клим весело рассмеялся.
– Ты в самом деле считаешь, что ты самый умный? Что можешь обмануть кого хочешь? Что только тебе все позволено?
– Я дам честное слово офицера и джентльмена! – гордо сказал Майк.
– Не помню, кто сказал, но это выражение очень точно описывает вас, английских джентльменов: «Джентльмен обязан оплатить мелкие долги, платить по крупным не входит в список достоинств джентльмена!» Короче, ты сейчас ложишься спать и ведешь себя тихо, как мышка. Если мы услышим посторонний звук, то сразу забьем тебе в пасть кляп! – пообещал Клим.
– Я иногда храплю, – сообщил Майк, садясь на землю.
– Сегодня постарайся не храпеть! – предупредил Клим со зловещей интонацией, не предвещающей ничего хорошего.
Встав посредине стоянки, Клим громко объявил:
– Отбой! Всем спать! Вахта по четыре часа! Первую вахту несу я, вторую – Таббс, а третью – Родс!
Покормив Ван Вейса, Клим предупредил и его:
– Одна попытка к побегу, и дальше поплывешь в колодках, как твой друг Майк.
– Я же не делал ни одной попытки убежать! – испуганно ответил Ван Вейс, сильнее склоняясь над своей банкой с консервами.
– Кстати, кто он такой? Какое у него звание? Как его полное имя?
Майк громко кашлянул, призывая Ван Вейса не слишком распространяться по поводу его персоны, и Клим тут же отреагировал:
– Воткни кляп нашему гостю. Если еще издаст хоть один звук – замажь смолой уши!
Родс подскочил к Майку, с удовольствием засунул ему в рот кляп Ван Вейса.
Потянув Ван Вейса за собой, Клим присел на баллон катера и, дернув за рукав, предложил Ван Вейсу сесть рядом.
– Ты совершенно не приспособлен к службе в полевых условиях: теряешься, начинаешь делать глупые ошибки. Такая тактика поведения, в конце концов, приведет тебя к гибели. Сегодня я уже три раза спас тебя от смерти. Несмотря на якобы прекрасное отношение к тебе мистера Майка, он при первом удобном случае убьет тебя, – спокойно заметил Клим, стараясь вывести Ван Вейса из апатии.
– Я слишком много знаю про Майка, и если это всплывет, то полетит много голов не только в Южной Зауре, но и в Мозамбике.
– Ты мне так и не рассказал, кто такой Майк?
– Майк Морз – заместитель начальника контрразведки Мозамбика. Это через него я узнал о самолете, который перевозил алмазы через Южную Родезию в Мозамбик. Я подозреваю, это был чартерный рейс, во время которого самолет садился не в одной Южной Зауре. Десять килограммов алмазов – огромное количество, которое ни одна страна, в том числе и ЮАР с ее хваленой «Де Бирс», за один год самостоятельно добыть не сможет. Значит, это алмазы какого-то международного картеля. Если одновременно выбросить такое количество алмазов на рынок, то он сразу рухнет, и за камни навряд ли возьмешь десятую часть настоящей цены. Связи с Израилем, Голландией, Америкой и даже Россией есть только у Майка. Он один знает людей в этих странах, которые работают с алмазами.
– Я всегда считал, что Россия только продает алмазы, – задумчиво сказал Клим.
– Все страны и продают и покупают драгоценные камни. Та же «Де Бирс» наживает миллионы, только скупая и продавая камни. Все торговцы драгоценными камнями в этом мире связаны между собой. Алмазы – очень удобная штука. Весят мало, а стоят много, и с годами цена их только возрастает. Могу дать тебе один бесплатный совет. Если тебе придется нелегально возить камни через границы, покупай камни, добытые и отшлифованные до шестидесятых годов двадцатого века.
– Почему?
– Все драгоценные камни, имеющие коммерческую цену, добытые после семидесятого года, облучены и светятся при проходе через пограничные посты, а добытые до шестидесятого года можно пронести незаметно.
– Ты, я смотрю, большой знаток!
Вспомнив предсмертную просьбу снайпера, Клим дал себе слово обязательно передать половину алмазов семье.
– Можно ли хоть на маковое зернышко верить Майку? – спросил он.
– Майк – редкостная сволочь. Верить ему нельзя ни в чем. Если хочешь потерять все – доверься Майку!