Пятьсот лет спустя
Шрифт:
Однако успех Сетры не делает менее тяжелой боль, которую причинила нам всем трагедия, – да и что может ее облегчить до тех пор, пока жива память? И тем не менее, несмотря на страшные разрушения, воспоминания о которых навсегда останутся с нами, мы не имеем права забывать о том, что сделала для нас Сетра. Сегодня ее нет с нами, возможно, она исчезла навсегда, но мы обязаны чтить ее как самого отважного из героев. А то, что в наше время к Сетре относятся как к воплощению зла и порока, такой же позор для нас, как катастрофа Адрона для линии э'Кайран из Дома Дракона, – во всяком случае, так должно быть.
Катастрофа…
Когда Алира исчезла, а вместе с ней и Сетра, всепоглощающая мощь аморфии пожрала Ворота Дракона,
Молрик э'Дриен, верный адъютант Адрона, лежал, истекая кровью от многочисленных ранений, придавленный телом своей лошади. Он гордился тем, что его отец одержал победу, ругал себя за то, что недостаточно хорошо сражался за своего командира, и понимал, что никогда больше не увидит брата.
В те же самые минуты умирал Дворец – Джуин, смотритель тюрьмы, вел отчаянную и обреченную на поражение борьбу со смертью от ран, которые нанес ему Марио, когда спасал Алиру. Брадик, хранитель колокольчиков, в ужасе смотрел на своего павшего императора. Нойма, супруга его величества, так и не поняла, что причиной неожиданной печали, наполнившей ее сердце, стала гибель Тортаалика, и продолжала обдумывать новые интриги. Джурабин, оказавшийся в Седьмой комнате в полном одиночестве, размышлял о том, навсегда ли он лишился благосклонности своего повелителя.
Тэк надеялся на то, что капитан Кааврен представит его к новому чину. Сержант чувствовал себя беспомощным и несчастным среди придворных и отчаянно мечтал о том, чтобы кто-нибудь сказал ему, что он должен делать. Ингера, хранительница ключей, отдыхала, дожидаясь наступления часа, когда ее снова призовет долг, и пыталась понять, представляет ли восстание на улицах Драгейры реальную опасность.
Димма стояла на коленях и горько плакала, она вдруг поняла, что любила императора Тортаалика, несмотря на все его недостатки. Эрна пыталась отыскать пути убедить его величество сохранить финансирование Академии Доверительности. Беллор, находившаяся в Императорской тюрьме, размышляла над своей судьбой. А Винтнер мирно читала в Крыле Лиорна, время от времени задумываясь над тем, что решит Совет Наследников по поводу императорского финансирования.
Аморфия проглотила дворец, а вместе с ним и город. Раф, продавец пирогов, умер, прячась от грохота, причин которого он не понимал, и надеясь на то, что его новый дом будет безопасным. Когда Кариес, волшебница джарег, почувствовала, что сработало заклинание Марио, она держала в руках чек, намереваясь предъявить его к оплате в казну. Кариес в очередной раз задала себе вопрос, зачем Марио понадобилось такое заклинание, но узнать ответ ей было не суждено.
Такко, владелец гостиницы Хаммерхэд, так и не спросил Кааврена, для чего тот взял у него лошадей. Венсил в «Серебряной тени» наспех заколачивал досками свои обожаемые стеклянные окна в надежде их сберечь. Титброк в Памларском университете в Драгейре искал слова, которые убедили бы его величество принять еще одну делегацию от народа. Граф Дерево-у-Моря и баронесса Кловер лежали вместе на его широкой постели в Крыле Дзура – она раздумывала над тем, увидит ли его снова, а он не знал, как спросить у нее, где искать баронессу Ньюхаус, которая ему чрезвычайно нравилась.
И вот короткая вспышка – и все погибло. Дворец, достопримечательности, которыми гордились и за которые любили город Драгейру, известные и не очень дома, Серебряная биржа, девять мостов, канал, Памларский университет, безымянная таверна на Дне, где лорд Гарланд плел заговор вместе со своей дочерью, такая же безымянная гостиница, где, поступив на службу в гвардию пятьсот лет назад, Кааврен убил человека по имени Фрай. Все они исчезли навсегда, оставшись лишь в памяти тех, кто их видел, или в произведениях искусства. Из всех зданий и артефактов, прославивших город, сохранился лишь Орб.
Да, конечно, каждый ребенок знает, что Орб добрался до Дороги Мертвых; бездействующий и бесполезный (если забыть про его потенциал); но он не погиб.
Алира тоже попала на Дорогу Мертвых. Только против ожиданий Сетры не как живая женщина, способная вернуться назад. Сосредоточив все свои силы на том, чтобы спасти Алиру и Орб (Сетра считала, что таким образом она обеспечивает Дом Дракона по крайней мере одним потенциальным императором), она сумела перенести лишь тело Алиры.
Ее сущность, или душа, была вырвана из тела вихрем древнего волшебства, опустившегося на город, и никто не знал, куда она отправилась. По правде говоря, сама Сетра довольно долго считала, что душа Алиры не пережила катастрофы и погибла вместе со многими другими. Вполне возможно, что именно эта уверенность заставила ее покинуть общество людей, если, конечно, она не встретила свою судьбу в каком-нибудь ужасном сражении или не стала жертвой трагического случая.
Теперь нам доподлинно известно, что душа Алиры спаслась, но в то время, о котором повествует наша история, о ней никто ничего не знал.
Душа Алиры спаслась, но сколько других погибло! Какова была судьба тех, кто находился на некотором расстоянии от города и не пострадал от первого удара? Они не пережили того, что последовало затем! Большая часть Драгейры была уничтожена в единую долю секунды, а дальше воздействие заклинания начало распространяться с головокружительной скоростью.
Жители небольших поселений, расположенных за стенами города (по крайней мере, те, что находились к северу и западу), услышали глухой, непрерывный рев и выскочили из своих домов как раз в тот момент, когда рев стал оглушительным и их накрыла огромная черно-красная туча, – и наступило забвение.
Другие, те, что оказались дальше, успели покинуть свои дома, но не спастись. Никто в радиусе пяти лиг от места взрыва не выжил. Однако, вне всякого сомнения, многие успели понять, какая судьба их ждет, они беспомощно метались по улицам, прижимали к груди детей и взывали к Богам, которые остались глухи к их мольбам.
Мы не станем рассказывать о днях, неделях и годах лишений, голода, вторжений и эпидемий, последовавших за катастрофой. Пожалуй, самым страшным оказалось положение тех, кто находился в воздушных замках, принадлежавших клану э'Дриен из Дома Дракона. Читатель может представить себе, что чувствовали гордые драконлорды, овладевшие своим собственным, недоступным другим (хотя, возможно, и несколько устаревшим) волшебством, когда они обнаружили, что Орб куда-то исчез, их заклинание больше не действует, а они стремительно падают на землю.
Ужас, охвативший всех, был таким всеобъемлющим, что нам кажется непристойным подробно останавливаться на вопросах, которых мы коснулись лишь вскользь, – в данный момент мы имеем в виду успех Сетры. Ирония судьбы и кошмар, ставший для нее фоном, а также уверенность чародейки в том, что она потерпела неудачу, усугубляются еще больше, когда мы думаем о том, что наемный убийца Марио по чистой случайности попал в поле действия заклинания и тоже телепортировался.
Никто не знает, куда он попал, но многие считают, что его душа и тело прибыли в то же самое место, что и душа Алиры, – возможно, он был смущен и напуган, но жив и здоров. Существует общее мнение, в особенности среди джарегов, что Марио продолжает заниматься своим страшным ремеслом и ищет единственную женщину, которую когда-либо любил, – Алиру э'Кайран, дочь человека, уничтожившего Драгейрианскую Империю.