Пятый мир
Шрифт:
– Хель, не могла бы ты для начала доесть свой ужин, если тосты с вареньем вообще можно назвать таковым? – попыталась строжиться Элени. Правда, ей не слишком это удалось, так как сквозь серьезный тон все равно пробивалась улыбка.
– Все в порядке, мам, – подмигнула девушка. – Черныш, иди ко мне, мой любимый дружочек.
Волк мгновенно переключился с Веревочки на ее хозяйку, вскочив на задние лапы и лизнув ее в нос. Хель начала растирать его бока, не давая опуститься волку на землю. В потоке общего ворвавшегося в гостиную веселья никто не заметил немного обеспокоенного выражения лица Макса, который, впрочем, быстро откинул неудобные мысли и погрузился
– Мам, мы сейчас уходим, – сказала Хель. – Пойдем на Глухое озеро и будем поздно. У нас важные дела, – подмигнула она Максу.
– Хорошо, идите.
Макс встал, позвал волка к ноге и, пожелав тете Элени хорошего вечера, вышел из дома вместе с Хель и Веревочкой.
Глава 4
За домом Хель начинался густой хвойный лес, тянувшийся вдоль Снежной реки, упираясь своим концом в Заброшенный Город. Девушка любила уходить туда, устраивая с Веревочкой вылазки. Она даже осмелилась нарушить запрет и дойти до границы леса и Города, о чем не преминула рассказать Максу, не слишком одобрявшему подобные выходки. Из той экспедиции Хель принесла любопытный трофей – металлический крест с изображенным на нем парящим человеком, которому поклонялись другие люди, стоявшие на земле. Очень тонкая работа. В крестике было небольшое отверстие, в которое она продела шнурок. С тех пор носила его на шее в качестве амулета. Заброшенный Город оставил у девушки сильное впечатление. Со времен первой вылазки она успела побывать в нем еще как минимум семь раз, принося все новые необычные артефакты. Наконец это стало слишком подозрительно, и Хель просто закопала их на опушке под корнями большой столетней сосны. С тех пор это являлось ее секретным местом, о котором, кроме нее, знал только Макс. Именно туда они и отправились в сопровождении своих волков.
Взяв небольшую лопату, Хель безошибочно угадала место и несколько раз копнула землю. Через минуту, судя по металлическому звону, цель оказалась достигнута. Девушка извлекла небольшой сундучок, очистив его от земли куском материи. Она вытащила из внутреннего кармана платья ключ, которым легко открыла замочек. Внутри было несколько предметов, довольно странных на взгляд Макса.
– Это платок с узорами, – начала свой рассказ Хель, достав один из артефактов, – я нашла его в заброшенном доме. Мне кажется, его когда-то кто-то носил на голове или шее.
Платок был из тонкой ткани с вышитыми диковинными листьями неизвестного растения.
– Мы такого делать не умеем, – вздохнула она.
– Может, его использовали для перевязки чего-нибудь? – предположил Макс, глядя на резвящихся на поляне волков, пытающихся отобрать друг у друга увесистую палку.
– Нет, глупенький! – засмеялась Хель. – Посмотри, он такой красивый, его точно носили для украшения. Может быть, некая молодая девушка, как я.
– И ты подвергла риску свою жизнь ради какой-то тряпочки?
– На самом деле, в последний раз я нашла кое-что поинтересней. Я хотела тебе сегодня показать.
С этими словами она извлекла сложенный в несколько раз сверток из плотной бумаги.
– Что это? Похоже, это какая-то карта.
– Это не просто карта, Макс.
С этими словами Хель полностью развернула ее на траве. На карте было изображено гигантское озеро, из которого с двух сторон
– Смотри внимательно, ничего не напоминает?
– М-м-м, – только промычал парень.
– Ну же, большое озеро, река, леса на северо-востоке.
– Хочешь сказать, это карта Великого озера? – скептически спросил Макс.
– Я уверена в этом! Посмотри, вот тут даже обозначена Плотина, которая удерживает озеро, – ткнув пальцем в какой-то значок, серьезно сказала Хель.
Вообще, это было похоже на правду. Изображение и правда выглядело, как Плотина, которая стояла на Снежной реке, не позволяя озеру затопить Заброшенный Город. Говорили, что на Плотине жили люди, которые поддерживали ее в рабочем состоянии, передавая свои знания из поколения в поколение. Они поддерживали контакт с людьми из Города, но жили обособленно.
– Хорошо, Хель, допустим, это карта Великого озера, но мне кажется, или у тебя созрел некий план?
– Ага.
– И в чем же он заключается, позволь спросить?
– При помощи этой карты я смогу обследовать весь берег вдоль и поперек. Большое путешествие, Макс!
При этих словах в глазах у нее заиграл странный огонек, который всегда зажигался, если речь касалась опасных приключений.
– П-п-путешествие?! – заикаясь, переспросил Макс. – Послушай, это чертовски опасная затея. Я уж не говорю о том, что ее не одобрят ни старейшины, ни твои родители. А без этого уходить так далеко без разрешения противозаконно.
– Если бы я всегда следовала этим дурацким правилам, как бы я нашла эту карту? – отмахнулась Хель.
– Кроме того, на носу Посвящение, – продолжал упорствовать Макс. – А после него тебе будет выбрано предназначение. И тогда совсем непонятно, как ты собираешься совместить это.
– М-м-м, об этом я тоже хотела поговорить, милый.
Макс напрягся, не ожидая далее ничего хорошего.
– У меня есть еще один секрет, помимо этого сундучка. Пообещай, что ты никому не расскажешь об этом, особенно моим родителям.
– Обещаю.
– Это очень серьезно. Поклянись своим волком.
Макс подозвал Черныша к себе. Тот нехотя оторвался от увлекательного занятия: рычания на белку, сидевшую на ветке. Приложив ладонь к груди волка, Макс поклялся не выдать тайну Хель. Волк сидел неподвижно у ног хозяина, пытаясь угадать, отчего тот так встревожен.
– Хорошо, я не собираюсь идти на Посвящение, мы с Веревочкой уйдем в ночь перед этим дурацким праздником.
Макс уже был мысленно готов к словам типа: «Я не буду выполнять никакого предназначения и свалю сразу после Посвящения». Однако эта информация застала парня врасплох.
– Хель, так нельзя! Мы должны пройти обряд и стать волкодлаками. Это наш народ, наш обычай. Если ты сбежишь до, то не сможешь соединиться со своей волчицей и будешь изгнанной.
– Макс, милый, я видела это Посвящение. Для того чтобы стать волкодлаком, мы убиваем собственных волков, наших лучших друзей. Я никогда не смогу причинить вред Веревочке.
Этот аргумент не слишком подействовал на парня, который сидел в исступлении, глядя в одну точку.
– Макс, знаю, нам с детства внушали, что это не убийство, что мы должны стать с волком единым целым, но я не верю в эту целостность. Мы продолжаем жить и таскать на себе шкуру своего питомца и в нужный момент берем его силу. Но ты уже не сможешь поиграть с ним или погладить его. Это смерть, хоть и завуалированная.