Пылающая комната

Коннелли Майкл

– Я не признаю ваших законов.

– Вот и прекрасно. Зато законы признают тебя. У тебя еще есть оружие?

– Только нож, – ответил Барроуз. – В заднем кармане. Все это чушь собачья. Произвол властей. Черт, капот жжется!

Босх не ответил. Ему было все равно, жжется капот или нет. Он достал нож – это оказалась «выкидуха». Он нажал пружинный затвор, и из рукояти выскочило четырехдюймовое лезвие. Босх высоко поднял нож и показал Сото, дабы потом никто не мог сказать, что он его подкинул. Гарри убрал лезвие и отбросил нож на капот, подальше от рук задержанного.

А затем навалился всем телом на Барроуза, прижав его грудь к капоту. На него дохнуло металлическим жаром, на который жаловался Родни. Давно отработанным движением Босх уперся локтем в его позвоночник, чтобы Барроуз не мог пошевелиться, а сам отстегнул с пояса наручники и надел один на его левое запястье.

– Эй, ты что делаешь? – воскликнул Барроуз.

Босх заломил его левую руку за спину и переместил вес тела так, чтобы высвободить правое запястье и защелкнуть на нем наручники. Потом отступил назад и развернул Барроуза к себе.

– Вы не имеете права! – заявил тот. – Я на своей земле.

– Ошибаешься, – отозвался Босх. – Ты у нас в руках, приятель. В доме еще кто-нибудь есть?

– Что? Нет, никого.

– А собаки – кроме той, которая в кабине?

– Нет. В чем дело? Что вам нужно?

– Я уже сказал. Мы ищем пропавшего человека.

– Какого человека?

– Анну Ачеведо.

Босх внимательно следил за реакцией на это имя.

– Господи, да я ее сто лет не видел! – воскликнул Родни через несколько секунд.

– Отлично. Об этом мы и поговорим. Ты должен принять важное решение, Родни. Хочешь, чтобы мы пошли в дом и все обсудили? Или желаешь поехать с нами в Лос-Анджелес и побеседовать там?

– Вы из Лос-Анджелеса?

– Ну да. Я забыл об этом упомянуть. Так где будем говорить – здесь или там?

– А может, мне просто вызвать адвоката и послать вас к черту?

– Хороший вариант. Тогда мы отвезем тебя в Лос-Анджелес и дадим позвонить сразу по приезде. Обещаю.

– Нет, сейчас. И здесь. Адвокат мне нужен тут. К черту Лос-Анджелес. Я не хочу туда возвращаться.

– Тогда выбирай. Поговорим здесь или вызовем адвоката из Лос-Анджелеса. Уверен, к утру он сможет тебя вытащить – после того, как проведешь ночь в обезьяннике.

Барроуз покачал головой и промолчал. Босх понимал, что они ходят по очень тонкой грани вокруг интерпретации того, потребовал он все-таки адвоката или нет.

– Ну, как знаешь. – Детектив поднял Барроуза с капота и повел к своей машине. – А собакой займется служба отлова животных, – добавил он.

Барроуз мгновенно напрягся и уперся ногами в землю.

– Ладно, ладно, – сказал он. – Пойдем в дом, только про Анну я ничего не знаю.

– Посмотрим, – ответил Гарри.

– А что будет с собакой? И с пикапом?

Босх оглянулся на грузовичок. Мотор все еще работал. Собака поставила лапы на приборную доску и пристально смотрела на детектива.

– За них не беспокойся, – ответил Гарри.

Он повел Барроуза к дому, крепко взяв его за одно предплечье. Другой рукой он сделал знак Сото забрать нож и пистолет.

– Эй, а как же ворота? –

запротестовал Барроуз. – Надо их закрыть, а то набегут.

– Кто набежит? – уточнил Босх.

– Вся эта компания. Детишки с улицы.

– Как они закрываются?

– В машине есть пульт.

– Я не стану лезть в кабину.

– Собака не кусается. Только лает.

– Ладно. Но учти – если она на меня кинется, я ее пристрелю.

– Не кинется.

Босх знаком попросил Сото заняться Барроузом, а сам, вытащив пистолет, направился к пикапу. Как только он открыл дверцу, раздался оглушительный лай. Однако собака попятилась назад и забилась в угол кабины. Босх протянул руку и нажал кнопку на пульте, прикрепленном к лобовому стеклу. Ворота в заборе стали закрываться.

– Лола, ко мне! – гаркнул Барроуз.

Собака выпрыгнула из кабины и пулей пролетела мимо Босха. Когда детектив вскинул пистолет, она уже оказалась на земле и встала у ног хозяина.

– Хорошая девочка, – проворковал Барроуз. – Может, выключите мотор? Бензин у нас нынче дорог.

– Он везде дорог, – отозвался Босх.

Он залез в кабину, заглушил двигатель и снял висевшее в сетке ружье.

Глава 32

Гарри не снимал с Барроуза наручники, пока они не добрались до дома и не убедились, что внутри никого нет, обойдя все комнаты. На кухне он обнаружил стол и пару стульев и усадил Барроуза у стены, на которой красовался нацистский флаг. Сложив оружие возле мойки, он снял с Барроуза наручники и сел напротив. Сото встала между столом и мойкой, приглядывая за ножом и пистолетом. В раковине громоздилась грязная посуда. Люсия достала свой мобильник, включила в нем диктофон и положила на разделочный столик. Барроуз принялся раздраженно растирать затекшие запястья.

Собака подошла к стоявшему у двери ведру и начала громко лакать воду. Все молчали, пока она не напилась.

– Что за порода? – поинтересовался Босх.

– Помесь питбуля и ротвейлера, – ответил Барроуз.

Гарри кивнул на свастику:

– Прилагалась к флагу?

Барроуз промолчал. Собака нашла местечко в углу, покрутилась на месте и улеглась на пол.

– Один здесь живешь? – спросил Гарри.

– Угу, – буркнул Барроуз. – Может, хватит нести чушь? Я хочу поскорее с этим покончить.

– Ладно. Где ты взял оружие?

– На оружейной выставке в Тасконе. Все легально. Я уже жил здесь в это время.

– Но ты забыл упомянуть про свою судимость.

– Я покупал у частника, а он не спрашивал. К тому же мой адвокат подал прошение в суд о снятии судимости. Я отсидел свой срок и прошел пробацию.

– Желаю удачи. В доме еще есть оружие?

Барроуз ответил не сразу.

– Только не ври, – добавил Босх. – Мы тут все перевернем вверх дном.

– У кровати стоит дробовик, – сообщил Барроуз. – Странно, что вы его не заметили, пока тут шастали. Я замялся, потому что вы спросили про дом. У меня в бардачке есть «кольт» сорок пятого калибра, но про бардачок вы не спрашивали.