Пылающая комната
Шрифт:
Босх кивнул Родригесу, и тот снял со Спивака наручники. Все шло именно так, как он рассчитывал. Арест был блефом. Безусловно, Спивак совершил моральное преступление, но перспективы его рассмотрения в суде являлись весьма туманными. Гарри хотел только одного – добиться его сотрудничества.
Как только Спивак освободился от наручников, Босх мягко взял его за плечо и усадил обратно в кресло, а сам небрежно уселся на крышку стола.
– Ладно, мы попробуем дать тебе шанс, – произнес он.
– Я вас не подведу, –
– Но если ты облажаешься, мы все повесим на тебя. Понял?
– Да. Клянусь, я его сдам.
– Хорошо, мы сделаем вот как. Сейчас мы все трое спокойно выйдем отсюда, словно это был просто дружеский визит. Никто ничего не должен заподозрить. Потом мы пойдем на автостоянку перед Юнион-стэйшн и будем ждать тебя там. У тебя есть пятнадцать минут, чтобы сообщить своим подопечным о срочной встрече с кандидатом и присоединиться к нам. Если ты не появишься в течение этого времени, у твоей двери должен стоять реактивный лайнер с полными баками. Потому что иначе мы тебя достанем.
– Все понятно. Я приду, обязательно приду. Честное слово.
– Прекрасно. Потом мы поедем к окружному прокурору. Там нас уже ждет парень, который объяснит все условия сделки и даст тебе подписать бумагу.
– Вы что, знали все это заранее? Знали, что я пойду на сделку?
– Скажем так – у нас был план. Чтобы поймать большую рыбу, надо начинать с маленькой. Ты в деле, Спивак?
– В деле. Я готов.
– У тебя пятнадцать минут. Не опаздывай.
Босх встал со стола и бросил взгляд на стену. Он обошел вокруг Спивака и сорвал висевший над ним плакат. Потом разорвал его на несколько частей и швырнул на пол.
Глава 39
Босх навестил Сото через две недели после смерти Бруссара. Это было в пятницу, после полудня. В такое время отдел почти пустовал, поскольку многие детективы работали четыре дня в неделю. Остальные ушли на обед. Сото сидела на «скамейке запасных» – то есть занималась офисной работой, ожидая решения комиссии по расследованию инцидента с перестрелкой и заключения психолога. До вынесения вердикта ее посадили за рабочий стол прямо у кабинета капитана и поручили отвечать на телефонные звонки. Сара Холкомб вернулась к своему напарнику.
– Ну, как дела? – спросил Босх. – Есть новости?
– Вчера доктор Инойес поставила «добро» на моей медкарте, – ответила Сото. – Из РПП пока ничего не слышно, но капитан говорит, что я смогу вернуться на свое место уже в понедельник. Думаю, он не в восторге, что я все время торчу возле его кабинета и подслушиваю.
Босх кивнул. Ему понравилось, что Люсия назвала отдел РПП – расследование перестрелок с полицейскими, – а не так, как было принятно теперь: ОВР, отдел внутренних расследований. Она была приверженцем старой школы.
– Прекрасно, – сказал он. – С РПП у тебя проблем не будет. Они так долго возятся, потому что любят канцелярщину.
– Не
Босх нахмурился.
– Двадцать пять лет назад за такую тенденцию тебя повысили бы в звании и представили к награде.
– Времена меняются, Гарри, – возразила Сото.
Он кивнул и перешел к следующей теме – не слишком радостной.
– У меня есть новости о сестре Эстер, – произнес он.
– Правда? – воскликнула Сото, не скрывая своего волнения. – Что ты слышал? Она вернулась в монастырь?
Босх покачал головой:
– Боюсь, что нет. Не вернулась. Я говорил вчера с сестрой Джеральдиной. Она сказала, что ее убили.
– Что? О господи!
– Люди из наркокартеля ворвались в деревню, где она находилась, и увели ее с собой, обвинив в том, что она работала на местную полицию. Над ней долго издевались, потом убили и выбросили на обочину дороги.
Сото откинулась в кресле и уставилась прямо перед собой, словно пытаясь осознать услышанное.
– Я не могу в это поверить, – пробормотала она наконец.
– Честно говоря, я тоже, – признался Босх. – По крайней мере, пока. Поэтому я и собираюсь туда съездить. В Калехико. Сегодня тело должны перевезти через границу, а завтра ее похоронят на монастырском кладбище. Я хочу убедиться, что там все в порядке. К тому же сестра Джеральдина разрешила мне осмотреть комнату и вещи сестры Эстер. Вот я и зашел спросить, не хочешь ли ты поехать со мной.
– Гарри, я прикована к этому столу. Капитан не разрешит…
– Именно поэтому я еду завтра. Суббота – твое личное время, не так ли? Капитан не может тебе ничего приказывать. В воскресенье тело предадут земле. Мы едем или завтра, или никогда.
Сото кивнула раньше, чем он успел закончить.
– Я поеду.
– Вот и отлично, – заметил Босх. – Но вставать придется рано.
– Меня это не пугает.
Босх улыбнулся:
– Я знаю. Встретимся в офисе в семь утра.
По лицу Сото снова промелькнула тень.
– В чем дело? – спросил Босх.
– Нет, я просто подумала, – проговорила она. – Как по-твоему, сестра Джеральдина передала ей, что мы были в монастыре и спрашивали про нее?
– Да, – ответил Босх. – Я ее спрашивал, и она подтвердила, что рассказала сестре Эстер о нашем визите в монастырь и желании с ней побеседовать. Через несколько дней она все-таки вышла на связь, и тогда сестра Джеральдина все ей сообщила.
– Понятно, – отозвалась Сото. – А ты не думаешь, что она…
Люсия не закончила, но Босх догадался, что она имела в виду. Не могла ли сестра Эстер нарочно донести на кого-то из бандитов, зная, что об этом быстро станет известно наркоторговцам и расправа над ней будет скорой и безжалостной, невзирая на ее монашество и благотворительную миссию?