Пылающая-весна-45-го
Шрифт:
Добрались до нужной станции мы благополучно, уже час как стемнело, мы заехали на территорию. Впрочем, вскоре старший наш вернулся и сообщил что эшелона нет, пока не пришёл. Ждём, должен быть. Басаев сбегал с котелком за горячей водой, не один, с компанией, и мы попили горячей воды, а то некоторые продрогли. Не чай конечно, но тоже неплохо. Майор Горелов, зам комполка, что у нас за старшего был, приказал от машины не отходить. Объект под особой охраной, уже были попытки диверсий, так что лучше охране нервы не трепать.
– Охрана тут туфтовая, товарищ майор, - сказал я, делая из кружки осторожный глоток обжигающе горячей воды.
– Ты о чём?
– А вон там у затемнённых складов прямо сейчас хищение происходит. Похоже продовольствие, которое не поступит на передовую. Они наших боевых товарищей, фронтовиков обкрадывают. Я там вижу военного, похоже интендант, кобура на животе, и троих в гражданском, думаю местных. Со склада мешки в машину выносят, «Студер» крытый стоит. Когда патруль проходил, они затихарились,
– Вот тва*и!
– вырвалось у одного из танкистов.
– Мы воюем, а эти наживаются.
– Такие всегда будут, - сказал другой.
– Давить их надо, как клопов.
Наш майор ушёл быстрым шагом куда-то в сторону управления станции, и там началась суета, а потом у складов шумиха поднялась, даже со стрельбой. Бандиты на грузовике пытались прорваться, так его из пулемёта расстреляли.
– Однако, - только и сказал один из офицеров-танкистов.
Мы за этим всем с интересом наблюдали со стороны, но уже лёжа у нашего грузовика. С первыми выстрелами попадали кто-где стоял. Тут и эшелон прибыл и началась неразбериха с разгрузкой. Тяжей было четыре, остальные это «тридцатьчетвёрки». Причём с восьмидесятипятимиллиметровыми пушками. Так что мы не одни тут за машинами прибыли. Недалеко танкисты из двух танковых бригад, мы с ними здоровались и общались, пока ждали эшелон или захват банды наблюдали. Кстати, все четыре тяжа в наш полк. Странно, потерь не было, мы не на передовой пока, после последних боёв вывели на пополнение и отдых, для пополнения до штата три машины требовались. Впрочем, это не наше дело, командованию виднее. Вот так и стали подгонять платформы к пандусам и сгонять танки. Наши тяжи последними. К слову, экипаж у меня считай полный. По мехводу, то они принимали танки на заводе и даже помогали их собирать. Те свои собирали сами, практика такая. Мне достался молодой парнишка восемнадцати лет, младший сержант Маршал. С такой фамилией и не служить? А заряжающего выдали перед отъездом за машинами. Рядовой Леонов. Я его знал, вместе работали в ремвзводе. Тоже из безлошадных. А машина была за номером «301». На башне под чехлом действительно зенитный «ДШК». Это хорошо, пригодится. Есть такие моменты где орудие имеет избыточную мощь, а штатные пулемёты слабую, тут этот крупнокалиберный пулемёт как раз в тему будет. Так что пока сгоняли «тридцатьчетвёрки», их шестнадцать было, мы знакомились с мехводами, машинами, вещи размещали внутри, и готовились к спуску с платформ. Свой танк я спустил сам, Маршал честно признался, что он пока мало опыта имеет и не уверен в себе. Впрочем, остальные офицеры поступили также. Им тоже новички достались. И да, все командиры танков в полку - офицеры. Не знаю отчего такая практика. Был один сержант, командовал три дня, когда командир выбыл в бою, но вскоре новый офицер из училища сменил его.
Когда мы за территорией станции поставили технику, в составе колонны, на обочине, подъехали грузовики из нашей бригады, интендант там командовал, так что в баки хлынула соляра, в подвесные тоже, их по четыре штуки на машину, в боеукладках размещали снаряды, снаряжали пулемётные диски. Я сам снарядил зенитный пулемёт, не взводя его пока, и снова накрыв чехлом. Час убили, но танки всем необходимым пополнили, и двинули в сторону полка, ночевать не стали, пользуясь тёмным временем суток, пока авиация противника не работает, перегнали машины. А вообще, за всё время попадания я только один раз под бомбёжкой был, два дня назад, расположение нашего штаб три «Хейнкеля» бомбило. Как налетели, также быстро и свалили. Зенитки только вслед постреляли, их тоже врасплох застал налёт. Потери были, сгорел «Виллис» комполка, и два грузовика серьёзно повреждены осколками. Погибло трое, один из них офицер штаба, ещё шестерых в госпиталь отправили, ранило. Так что движемся. Сам я в полушубке сидел в люке. Пусть нам выдали новые зимние комбинезоны, шлемофоны, под полушубком был комбез, без него всё равно холодно. Ветер поднялся. Даже шарф мало помогал, я его до глаз поднял, а глаза очками защитил, всё равно выстужало. Так что я спустился и прикрывался крышкой люка, иногда выглядывая, управляя мехводом. Вот так заметно легче было. Колонна шла, грузовики обеспечения следовали за нами. Я тренировался в использовании бинокля сети, изучая горизонт. Темнота особо не мешала, как оказалось. Включив рацию на общую волну, я вышел на командира, майора Горелова, тот катил в передовом танке, тот что четвёртый, лишний. Ну и сообщил, а связь везде настроена, что вижу в поле двоих. Похоже сбитые немецкие лётчики, к своим пробираются. Горелов остановил колонну, дал добро оправится, до ветру сходить, ноги размять, а меня отправил за немцами. С колонны грузовиков прибежали два автоматчика, что залезли на броню, держась за скобы, и покинув колонну, снеся бруствер снега, тут бульдозеры проходили, дорогу чистили, и покатил прямиком в сторону немцев. Фары их чуть позже осветили.
Сами немцы это хорошо видели, как и колонну, дорога в километре от них была, погода наладилась, даже ветер стихать стал, видимость хорошая. Они поступили единственным правильным способом, если сдаться не хочешь, беги в разные стороны, они и побежали. Это их не спасло, снег глубокий, но танк пёр вперёд уверено. Сначала одного нагнали, капитаном оказался,
Глава 6.
«Мужество, есть великое свойство души, народ им отмеченный должен гордится собой».
Подняли нас только к обеду девятнадцатого января, дали выспаться. Пока танкисты приводили себя в порядок, умывались, бойцы из хозвзвода готовили всё к завтраку, а он отдельно для нас готовился, офицеров вызвали в штаб. Всех командиров танков, взводов и рот, ну и других подразделений. И не стоит думать, что нам дали поспать, и потом вызвали. Просто как раз комполка прибыл из штаба армии, даже позавтракать не дал, срочно всех затребовал. Начинается, без сомнений. Кстати, четвёртый танк, тот лишний, комиссару полка ушёл. Его заявка была. Офицеры стекались к штабу с разных сторон, наш полк тут на ферме уже неделю стоял, обжились, тут нас или в бой кинут или ближе к фронту перекинут, а то он передвинулся и уже довольно далековато находился, но нас почему-то до сих пор не трогали. Видимо это тихое и безмятежное время закончилось.
– Маринин, - окликнул меня дежурный по штабу.
– Смени меня, мне нужно срочно отлучится.
Я уже подменял пару раз так дежурных и тему знаю, об этом было известно, так что кивнул и сел за стол, где стояло четыре телефонных аппарата.
– Наш позывной на сегодня Пермь. Если вызовут Сороку или Землю-четыре, переключишь на комполка. Остальное к нам не относится, - проинструктировал меня дежурный и вылетел в дверь.
Судя по его движениям, серьёзно припёрло. Видимо съел что-то не то. За дверью, где командование полка находилось, стоял ор, но невнятный. Суть не разобрать, хотя танкисты пытались, но к двери не подходили, под пристальными взглядами ротных. В это время зазвонил телефон, он у нас в общую линию фронта включен, сняв трубку, я сказал:
– Пермь на связи.
– Светлану хочу, - прозвучал голос с заметным кавказским акцентом.
– Светлану?
– я расслаблено откинулся на спинку стула.
– Она здесь, под столом, сос*т мне, поэтому рот занят, ответить не может. Но как я кончу, она сразу перезвонит.
Шокированные офицеры наблюдали как я кладу трубку на место, пробормотав:
– Обожаю, когда абонентом ошибаются.
Впрочем, шокированы были не все, пара ротных и ещё двое офицеров оценили, смешки были, подавляли улыбки. Вообще я видел где-то подобное и давно хотел повторить, а тут как подыграли. Я не мог не воспользоваться таким шансом. Понимаю, что плагиатить не совсем хорошо, но тут вряд ли кто поймёт, что это плагиат, этот фильм я смотрел давно, даже уже и не помню в какой из жизней. Ну а дальше было два звонка, на один сам ответил, другой на комполка переключил, когда дежурный вернулся.
– Было что?
– устраиваясь за столом, уточнил тот.
– Три звонка, два штатные, один непонятный, Светлану какую-то искали.
– Нет у нас Светлан. Три Ани есть, а Светлан нет, - отмахнулся тот.
– Я так и сказал.
Все офицеры знали, как зовут девчат в полку, да их и было семнадцать на весь полк. От связисток до медиков. Я отошёл к офицерам, те разбились на группки, общались, когда снова зазвонил телефон и дежурный, сняв его, вскочил на ноги, и стал слушать, говоря:
– Нет, товарищ генерал, я отходил, сменяли… Светланы у нас нет.
Вздохнув, я поднял руку и показал дежурному на себя, мол, можешь сказать кто сменял его.
– Меня замещал, гвардии лейтенант Маринин… Есть.
Положив трубку, тот вздохнул, и посмотрев на меня, под каким-то болезненным любопытством всех присутствующих офицеров, и сказал:
– Маринин, ты чем начальника артиллерии фронта прогневил? Сказал, ржал две минуты. Велел тебе двое суток домашнего ареста выдать. И объяснить, что Светлана - это наши соседи, новая зенитная часть, что недавно прибыла.