Пылающее копье

Голсуорси Джон

– Пустите меня, пустите меня, это невыносимо прекрасно!

– Больше не будете брыкаться?
– спросила юная леди.

– Нет, - ответил мистер Левендер слабеющим голосом, - увы!

Юная леди отпустила его щиколотки и помогла ему подняться с гамака.

– Теперь я знаю, что с вами, - говорила она, - вы просто морите себя голодом. Вас надо уложить в постель по меньшей мере на три месяца и готовить вам все на сливочном масле.

Успокоив Блинк, которая при сонных метаниях хозяина начала тяжело дышать, мистер Левендер

сказал, ощущая, как у него текут слюнки:

– Каждый в эти дни должен работать вдвое больше и есть вдвое меньше, чем обычно, лишь так мы добьемся разгрома нашего общего врага.

Юная леди сказала что-то вроде "вздор", но ответ ее остался втуне, так как она нагнулась за своей желтой книгой, и мистер Левендер, залюбовавшись ее божественными формами, ничего уже не слышал.

– Аврора, - сказал он, - я не знаю, что именно роднит вас с богинями, но заставьте меня уйти с хвалою на устах за этот час, проведенный с вами.

И он уже рванулся за жасминовую изгородь, но она удержала его за полу пиджака и сказала:

– Нет, дон Пиквихот, вы должны пообедать с нами. Я хочу познакомить вас с моим отцом. Пойдемте!

И, взяв его под руку, она повела его в свою крепость. Мистеру Левендеру пришлось повиноваться, ибо ведущая его рука была чрезвычайно сильной, и он шел с чувством радости, к которому примешивался ужас от сознания того, что человек, о котором она только что упомянула, мог лицезреть все безумства его недавнего сна.

– Уверена, что в вас не больше ста фунтов, - говорила юная леди, глядя на него.
– Кошмар!

– Не физическим весом и силой мы победим в этой войне, - отвечал мистер Левендер, - в основе своей победа зависит от верности принципам. Право всегда восторжествует, и, несмотря на то, что наши материальные ресурсы неизмеримо превышают ресурсы противника, мы победили бы, если бы даже от нас осталась последняя унция, ибо наше дело правое.

– Если мы вас не подкормим, от вас действительно скоро останется последняя унция, - сказала юная леди.
– Не хотите ли вымыть руки?

Мистер Левендер изъявил готовность и остался один в комнате, выстланной линолеумом. Когда же наконец он окончил мечтательное омовение и в сопровождении Блинк вошел в гостиную, он увидел, что Аврора уже переоделась в свободное голубое платье, которое слегка просвечивало, отчего она казалась пронизанной небесным сиянием. И он чуть не сказал об этом, но вдруг заметил джентльмена в хаки, который пристально смотрел на него живыми, слегка налитыми кровью глазами.

– Дон Пиквихот, - сказала юная леди, - мой отец майор Скарлет,

Пальцы мистера Левендера стиснула поистине железная рука.

– Это такая честь, сэр, познакомиться с отцом моей очаровательной юной соседки!
– проговорил он, морщась от боли.

Голос майора был таким же колючим, как и его седые усы ежиком:

– Счастлив! Обед подан. Прошу!

Мистер Левендер заметил, что у майора впалые щеки и лысая, идеально круглая голова с несколькими волосками; на загорелом морщинистом лице его изображалась энергия и свирепое добродушие.

Привыкшему к умеренности человеку показалось бы, что стол, за который они сели, ломится от цветов, стекла и фарфора. И стоило мистеру Левендеру проглотить ложку горячего наваристого бульона, как воображение его воспламенилось, и он даже не заметил, что пьет из зеленого бокала какую-то жидкость янтарного цвета.

– У меня армейский паек, - сказал майор, протягивая Блинк кусочек говяжьего филе.
– Славная собака, мистер Левендер.

– О да, - ответил мистер Левендер, радуясь, что его любимице оказано внимание, - она ангел.

– Немного худа, - сказал майор, - и в груди узковата, но все равно славная. Что вы думаете о войне?

Прежде чем мистер Левендер успел ответить, он почувствовал, что Аврора наступила ему на ногу, и услышал, как она сказала:

– Взгляды дона Пиквихота придутся тебе по сердцу, папа. Он за полное уничтожение гуннов.

– Разумеется!
– воскликнул сияющий мистер Левендер.
– Этого требуют Справедливость и Правосудие. Мы не ищем никакой выгоды для себя...

– Но захватим все, что возможно, - докончил майор.
– Им не видать своих колоний. Мы приберем их к рукам.

Мистер Левендер с минуту смотрел на него, а затем, вспомнив свое ежедневное чтение, пробормотал:

– Мы не стремимся к захвату чужих территорий, но мы не должны забывать, что, пока хоть одна территория находится в руках нашего коварного врага, постоянная угроза нависает над коммуникациями нашей необъятной империи.

– Вот именно, - сказал майор, - такая возможность бывает раз в жизни, мы ее не упустим.

Мистер Левендер двинулся поближе к собеседнику.

– Я никогда не соглашусь с утверждением, будто мы хотим захватить что-то, ибо это противоречило бы высоким принципам, которые мы защищаем, и нашим клятвенным заверениям, что мы стремимся к благу всего человечества, сказал он, - однако наш бесчеловечный враг сам вынуждает нас обезвредить его.

– Да, - сказал майор, - мы должны убивать побольше немцев и хватать все, что можно, из их владений.

Мистер Левендер еще ближе придвинулся к майору и оказался на самом кончике стула; в его глазах росла тревога.

– В конце-то концов война есть война: мы или они!
– продолжал майор. И в итоге это должны быть мы. Все козыри у нас.

Мистер Левендер вздрогнул и слабым голосом повторил:

– Мы не вложим меча в ножны до тех пор, пока...

– Пока не заберем в свои руки все, что можно. Не тот прав, кто силен, но силен тот, кто прав, мистер Левендер. Ха-ха!

В поле зрения мистера Левендера оказался бокал, и он в смятении осушил его. Когда он поднял глаза, он уже видел майора как бы в тумане, но продолжал явственно различать свирепое добродушие в его голосе.