Пылающие души Виньеруны
Шрифт:
Селениус обхватил руками разболевшуюся голову и застонал. Сейчас он зачем-то вспоминал особенности жизни на Виньеруне, словно некто проник в его мозг и спрашивал об этом. Казалось, что неведомый незнакомец удивляется тому, о чём думает навигатор.
Вскоре наваждение пропало, и голова перестала болеть. Над ним весело засвистели птицы, рассевшиеся на ветвях зарениуса. Это была стайка зарьинок – маленьких птичек с сиреневым оперением. Селениус расслабился, наблюдая за пичужками. Он решил, что виной его странного состояния стала сильная жара. Селениус встал с лавочки и направился к стоянке авиалётов. Пора было возвращаться домой, в Ароиниру.
Навигатор пошёл в сторону оживлённой улицы, примыкавшей к скверу. Услышав позади себя шум, Селениус оглянулся и увидел мальчишек в масках, окруживших дерево. Один ловкий маленький разбойник стал карабкаться по стволу зарениуса. И тут послышался громкий свист и топот. По аллее бежали три пиолиса. Если бы не резиновые дубинки и лазерные пистолеты, висевшие у них на поясе, да красная и зелёная полосы на майках, их было бы не отличить от остальных горожан.
Мальчишки бросились врассыпную. Увидев, что ребята разбежались, пиолисы махнули рукой…
Селениус купил билет и сел в авиалёт, где занял место возле иллюминатора. Во время полёта, он вспоминал смуглую златовласую Ликойю. Селениус закрыл глаза и представил лицо любимой девушки. У неё были большие фиолетовые глаза, аккуратный носик и нежные остроконечные ушки.
Селениус посмотрел в иллюминатор и увидел внизу Большой каньон – русло пересохшей реки Эризолионы. Вдалеке виднелись скрученные спиралью большие мотки колючей проволоки, проложенные по периметру Ароиниры, за которыми возвышались цилиндрические жилые дома, прямоугольные административные здания и цирклы сферической формы. Цирклы Всепрощения были серебристыми, а цирклы Утешения – белыми. Храмовыми зданиями всё интенсивней застраивались города Виньеруны. Их становилось всё больше и больше по мере того, как становилась всё труднее жить из-за сильной жары на дневной стороне планеты. Когда же на измученную жарой сторону Виньеруны опускалась долгая ночь, холод пронизывал гибнущий мир. Мороз сковывал льдом обмелевшие водоёмы. Стволы и ветви усыхающих растений покрывались инеем.
Главная религия на Виньеруне основывалась на двуединстве веры во Всепрощение и в Утешение. Всепрощенцы и утешенцы считали, что даровать бессмертие разумных существ на Виньеруне может только самоорганизующаяся Вечная Материя, а потому учёным было запрещено работать над проблемой долголетия. Всепрощенцы и утешенцы отрицали понятие греха и существование души у виньерунян. Они считали, что никакой души нет, а мозг хранит память, которая является основой самоощущения индивидуума. Согласно учению Всепрощенства и Утешенства, когда число верующих в возможное бессмертие тела достигнет определённого большого числа, самоорганизующаяся Вечная Материя включит в их организмах механизм прекращения старения, и они станут бессмертными. Поэтому главной целью жрецов – Всепрощенцев и Утешенцев стало достижение на Виньеруне максимально возможного количества адептов двуединой веры. Многие поколения виньерунян умерли, так и не дождавшись своего бессмертия. У этой религии было множество изъянов, однако подавляющее большинство виньерунян предпочитало верить в возможное бессмертие только тел, но не души. Приверженцы двуединой религии считали абсурдом существование после смерти эфемерной субстанции, называемой душой.
История появления учения Всепрощенства-Утешенства была несколько раз переписана. Последняя версия истории создания этого вероучения была такая: в незапамятные времена выдающиеся мыслители – два брата-близнеца задумались над тем, что языческая вера, которая тогда была единственной на планете, не могла предложить виньерунянам ничего хорошего. Язычники или яриолисопоклонники исповедовали веру в Яриолиса – божество, обитель которого якобы находится на жарком светиле. По их мнению, Яриолис дарует жизнь всему живому и следит за правильным развитием бессмертной души. Однако душу никто не видел и не осязал, а потому братья-мудрецы считали абсурдной идею существования вечной души.
Поскольку, по мнению всепрощенцев-утешенцев, всё в мире материально, то и верить надо в бессмертие не души, а тела. Только для того, чтобы самоорганизующаяся Вечная Материя даровала бессмертие виньерунянам, необходимо, чтобы число верующих всепрощенцев-утешенцев стало максимально возможным. Мудрые близнецы не называли конкретное число адептов, которое для этого необходимо, и не называли время, когда это произойдёт, но утверждали, что нужно создать как можно больше цирклов – зданий, в которых жрецы будут принимать адептов новой веры и совершать соответствующие обряды. Братья-близнецы обходили вопрос возможной гибели ставших бессмертными виньерунян в результате несчастного случая, а также не задумывались, как быть в случае перенаселения планеты будущими бессмертными жителями. Кроме того, эта вера предполагала, что те несчастные, которые не доживут до эры бессмертия, просто умрут, не испытав счастья жить вечно. Умершие, какими бы они ни были ревностными последователями этого вероучения, никогда не оживут и не восстанут из тлена. Тела уже умерших виньерунян никогда не будут восстановлены.
Мудрые близнецы договорились между собой обо всём, кроме совершаемых обрядов. Один из них настаивал, что во время исполнения обрядов адепты новой веры должны поглощать соль, а жрецам нужно ею их обсыпать, поскольку именно соль, по его мнению, является важнейшей составляющей крови – основной субстанции живого организма. За такое рвение Вечная Материя, возможно, дарует адептам новой веры бессмертие, и в их венах и артериях будет вечно течь кровь.
Другой брат-мудрец считал, что священным веществом во время проведения обрядов должен стать мел, который указывает на то, что основой бессмертных тел является скелет. В те времена считалось, что кости формируются из извести.
Таким образом, соль и мел символизировали важные составляющие будущего бессмертного организма – кровь и кости.
Братья-мудрецы и их последователи не смогли договориться по этому вопросу, а также по некоторым иным положениям нового вероучения. Всепрощенцы делали упор на то, что самоорганизующаяся Вечная Материя не требует раскаяния виньерунян за их неблаговидные дела и прощает всё, кроме недостаточного религиозного рвения, а утешенцы считали, что виньерунянам требуется утешение и дарование надежды, что именно при жизни их поколения они станут бессмертными. У каждого из братьев появились последователи. Произошёл раскол. Были возведены сооружения – цирклы Всепрощения, в которых жрецы использовали обряды, связанные с солью, и цирклы Утешения, где жрецы при исполнении обрядов применяли мел.
Язычники и агностики шутили: «Были бы кости и кровь, а мясо само нарастёт».
Впрочем, шутили они недолго. Цирклов по всей Виньеруне становилось всё больше. Когда число адептов новой веры превысило число яриолисопоклонников и агностиков, на оставшихся в меньшинстве инакомыслящих виньерунян начались гонения. Спустя несколько поколений после смерти мудрых близнецов сотни тысяч язычников и агностиков были замучены и уничтожены утешенцами в костедробильных механизмах или утоплены всепрощенцами в специальных ваннах с солёной водой. Затем между самими всепрощенцами и утешенцами начались кровопролитные схватки. Горе было тому, кто, оказавшись возле цирклы Утешения, развязывал свой священный мешочек и пригубливал соль, а не мел, как это было положено утешенцу. Несчастного всепрощенца могла растерзать толпа утешенцев, если тот был замечен в подобном страшном кощунстве. Впрочем, всепрощенцы тоже не щадили утешенцев.
Около двух тысяч виньерунских суток назад, правительство Виньеруны приняло решение о создании на планете двуединой религии Всепрощенства-Утешенства. Объединившись, представители двух религиозных направлений стали с ещё большим усердием преследовать инакомыслящих. В честь братьев-близнецов, которые стояли у основ этой религии, Верховными всепрощенцами и Верховными утешенцами становились только братья-близнецы.
Затем, в эпоху развития науки и техники, религия Всепрощенства-Утешенства утратила своё влияние. Однако относительно недавно появились законы, подобные тем, которые существовали на Виньеруне в тёмные времена невежества и жестоких казней еретиков. Адептов двуединой религии стало так же много, как и размножившихся в последнее время мелких хищников – игаурдов. Яриолисопоклонников и агностиков вновь стали притеснять. Правда, к чести законодателей, заседавших в Высшем Совете Граждан Виньеруны, они не возродили законы, позволявшие жестоко казнить инакомыслящих. Теперь еретиков можно было лишь бросать в темницы и отправлять в исправительные лагеря. Это было довольно благородно для законодателей, среди которых преобладали бывшие спортсмены, голосистые в прошлом, а теперь обрюзгшие певцы, разжиревшие циркловники и отвыкшие от работы деятели культуры.