Пылающий Север
Шрифт:
Часть деревьев валилось внахлёст, в буреломы вбивали колья остриями вверх, ставили ловушки, как обычные, так и магические, рыли ямы, разнообразили множеством неприятных сюрпризов «начинку» оврагов. В завалах оставляли проходы, которые должны были привести врага туда, где удобнее всего будет его уничтожать, а самому не оказаться на прицеле. Командиры отрядов, действующих в этом месте, должны были знать все лабиринты наизусть или хотя бы иметь карты. В глубине лабиринтов ставились небольшие тёплые домики, искусно маскировались припасы.
Кроме того, имелись ещё остатки старых приисков. Коридоры под Хрупким склоном,
Короче, летучим отрядам будет где спрятаться и будет где развернуться.
Разумеется, полоса обеспечения не была непрерывной. Изначально лес разрезали три крупные дороги. Поскольку с самого начала передо мной не стояла задача оборонять Ледяной замок от нашествия с севера, тракты так и остались на своём месте. Но теперь было решено, что на них разместятся тяжёлые пехотные отряды и группы крупных боевых ящеров, раз уж нет времени перекопать их и надёжно завалить.
Впрочем, есть надежда, что противник потеряет сколько-то времени на три северных замка, и отряды, которые должны преградить врагу путь к Ледяному пределу, успеют подготовить хотя бы окопы и примитивные заграждения.
Командир относительно крупного отряда, который разместился в одном из лабиринтов полосы обеспечения, очень удивился, увидев меня и десяток сопровождающих бойцов. Но это удивление позволили себе выразить только лицом, не более того. По первому требованию охотно отчитался, что припасы размещены, из завалов налажен путь прямо к подземельям, там тоже всё спрятано от посторонних глаз, и незнающему человеку будет не отыскать прохода. Разумеется, затворы там магические, но магия чувствуется только тогда, когда замок приводится в действие.
— А есть магические средства связи? — Я счёл возможным проявить любознательность. А парня-то, кстати, знал, его звали Инхи, и он отличился во время предыдущих учений.
— Да, конечно. Но только в подземельях. Там есть место, где выходит в плоскость реальности одна из дискретных линий трансляции энергий. К ней мы можем подключиться.
— Сколько уже имеется отрядов?
— На командном пункте средней части полосы обеспечения отметились пять. Есть соответственно пять укрытий и около восьми тайников с припасами. Один не очень удачный — посреди озера. В смысле — надо озеро переплывать, а на воде всё время находишься на виду. Но остальные очень хороши.
— Хочу посмотреть хоть одно из укрытий.
— Конечно, милорд. Но пластуна лучше отпустить. У нас тут есть лошади…
Я поморщился. Однако возражение было верным. Лохматые низкорослые кони, которых использовали бойцы партизанских отрядов, ловко ориентировались в лесной чаще. Они не могли нести много поклажи, и в седле здорово трясло, да и ноги постоянно цеплялись за пеньки, кусты и торчащие корни. Но тащить пластуна в завалы — идея, конечно дурацкая. Не для этого он предназначен.
— Давайте вашего коня. А пластуна уведут в замок. Не так ли, парни?
— Отправим кого-нибудь одного, милорд, — заверила меня моя охрана.
Лес обступал нас так плотно, что казалось, будто его кто-то специально сажал ствол к стволу, а между ними — возможно более колючие
— А их можно свернуть с места?
— Многие на то и рассчитаны, там уже и рычаги подготовлены. Кое-кто из наших ребят — из числа местных, они тут каждый уголок знают.
Мне оставалось лишь одобрительно покачать головой. Да, как-то так я это себе и представлял, когда распоряжался сконструировать полосы обеспечения. Здесь несколько раз проводились крупные учения, я ведь не только имперским спецназом занимался, но и свою личную армию дрессировал. Большую я себе позволить не мог, на это император мог плохо посмотреть, счесть опасным для себя — мало ли, что затевает высокопоставленный аристократ, взявшийся наращивать воинские «мускулы». Так что мне требовалась маленькое, но отменно подготовленное профессиональное войско.
Не только по соображениям удобства, но и по политической причине я распорядился сделать северную полосу обеспечения более широкой и мощной, чем южная. Если слишком уж усердно отгораживаться от юга, государь и в этом может увидеть намёк. А тут претензий никаких — полоса в первую очередь прикрывает мои тылы, а лицом я всегда повёрнут к Империи. Я всегда лоялен.
И армии есть где тренироваться.
Лабиринт в завалах был устроен так хитро, что даже я, каждый раз обязательно присутствовавший на учениях, а кроме того утверждавший, подписывавший и изучавший схемы, в какой-то момент сбился и перестал воспринимать направление. В конце концов, за одним из поворотов открылась заросшая ежевикой лужайка, а в ежевике — припрятанное строение, так искусно замаскированное, что и с воздуха, пожалуй, не разглядишь. Я потянулся и понянчил в ладони веточку с наливающимися ягодами.
— Скоро она созреет.
— Да, милорд.
— Вам тогда впору будет медведей ждать в гости.
Командир отряда с удовольствием показал зубы в искренней улыбке.
— Дело хорошее. Медведи — это мясо.
В домике могли поместиться человек двадцать, но это если ложиться вповалку, чуть ли не друг на друга, и обедать на улице. Втиснуть туда, к примеру, третий десяток уже не получилось бы, но солдаты могут отдыхать по очереди. Пока не начались холода, проблемы это не составляет, можно хоть всем ночевать под открытым небом. Но что, если война затянется?
Тогда, само собой, многим придётся туго. Даже местным уроженцам, знакомым с морозами.
— Милорду не стоит волноваться. Двадцать человек — хорошее число для летучего отряда. Больше не надо, тем более зимой.
— Лыжи есть?
— Всё снаряжение в комплектах, но пока в подземных хранилищах, конечно. За пару дней доставим нужное сюда. Там же, в подземельях, командный пункт.
— И кто же там сейчас дежурит?
Инхи развёл руками.
— Сейчас — никто. По сути, это всего лишь место, где можно передать в большой замок информацию и оставить запись для соратников. Но при необходимости в пещерах и переходах можно устроить хоть пять тысяч бойцов.