Пыльца счастья
Шрифт:
Итак, большинство задержанных никогда не видело наркоторговца, но парочка с ним общалась и охотно, надеясь на нисхождение, поделилась его описанием. Так вот, оно сходилось со сбивчивыми показаниями покойной госпожи Элии Медиры. Брагоньер в совпадения не верил.
Соэр захлопнул папку и передал следователю.
— Соседей уже допросили?
— Работаем, — дежурно отрапортовал дознаватель.
Брагоньер смерил его взглядом «вранье чую за милю» и холодно поинтересовался:
— Почему вы здесь?
Следователя прошиб холодный
— Я дал необходимые показания, помощник справится, — попытался спасти положение дознаватель. – Ему нужна практика.
— Если мне не изменяет память, — слова Брагоньера хлестали наотмашь, — помощник следователя проходит стажировку под присмотром наставника. В его обязанности входит контроль над действиями подопечного, обеспечение соблюдения правовых процедур. Помощник следователя не наделен правом подписи протоколов осмотра, не имеет права проводить обыски самостоятельно, а также не несет ответственности за раскрытие дела, закрепленного за наставником. Вам предельно ясно?
Казалось, взгляд соэра способен испепелить. Не пламенем – демоническим холодом невидимых ледяных игл. Водянистые, практически бесцветные зеленые глаза лишь усиливали эффект.
Дознаватель втянул голову в плечи и кивнул.
В воздухе запахло выговором с занесением в личное дело.
— Итак, ваши действия? – Брагоньер не остановился на достигнутом.
Он всегда травил жертву до конца.
— Немедленно выехать на место происшествия, — иного ответа от него не ждали.
Соэр удовлетворенно кивнул и «обрадовал»:
— Я составлю вам компанию. Хочу проверить вашу профпригодность. В Управлении давно не проводили аттестации.
Дознаватель сглотнул. Он понимал, что таилось за последней фразой.
Давно! Целых полтора года, будь они неладны!
Вот отчего баронету ли Брагоньеру не сидится дома? Пусть жена у него немолодая, но ничего себе дамочка, судя по рассказам госпожи Ллойды. Она работала секретарем соэра в бытность его службы в Следственном управлении – он занимал пост Главного следователя – и помнила историю любви начальника. Увы, та не изобиловала романтическими подробностями, хотя мелодрам хватало.
Так вот, Брагоньер в браке всего ничего, а вновь женат на работе. Поневоле закрадывались сомнения, стоило ли соэру вообще надевать кольцо, если любимая жена на тянет к себе вечерами.
Однако вслух дознаватель, разумеется, ничего не сказал. Вздохнув, он убрал материалы дела в сейф, отнес коллеги папку с листами по Трувелю и приказал заложить служебный экипаж. Заодно сам проедется с комфортом. Главное, не думать о высоком начальстве на соседнем сиденье.
Коня Брагоньера расседлали и ответили в родную конюшню. Адрес Брагоньера прекрасно знали и не требовали особых указаний по столь ничтожным вопросам.
Поездка прошла в гробовом молчании.
Следователь радовался возможности вздремнуть, соэр думал. Мысли хаотично сменяли друг друга, не давая сосредоточиться, как всегда случается, когда человека мучают сразу две проблемы. В итоге Брагоньер запретил себе вспоминать о семейных неурядицах. Он сделал все, что мог, дальше дело богов или лекарей. В любом случае, терзаться бесполезно, анализировать нечего. Посему просто забыть.
Перед отъездом соэр послал супруге записку: «Вернусь поздно. Не жди». Ее доставили в особняк вместе с лошадью.
Погибшая обитала в западной части квартала, в котором некогда проживала Эллина, тогда еще не ли Брагоньер, а Тэр. Только в отличие от гоэты, сумевший всеми правдами и неправдами купить дом, Элия накопила только на комнаты с пансионом. Соэру сразу показалось странным такое положение вещей. Помощница богатого врача могла себе позволить гораздо больше, куда она девала деньги?
Вопрос тут же пополнил копилку размышлений в записной книжке.
Шантаж? Помощь близким? Азарные игры и пагубные привычки? Или госпожа Медира жила тут для виду?
Следователь высунулся из окна и велел кучеру остановиться против табачной лавки. Он проворно, чтобы совсем не пасть в глазах начальника, спрыгнул на мостовую и затараторил, указывая на проулок:
— Вот тут ее убили, благородный сеньор!
Брагоньер окинул взглядом глухие кирпичные стены, пару пустых бочок и одинокое крыльцо с тремя ступеньками и натянул перчатки. Марать рук он не собирался.
Служебный экипаж откатил, чтобы не мешать движению, а мужчины, согреваемые косыми лучами рыжего вечернего солнца, направились в проулок. Теперь соэр видел, где произошло убийство. Кровь не спешили смыть: она могла вторично понадобится судебным магам, — и сразу бросалась в глаза. Судя по ее количеству, с несчастной не церемонились.
Элия Медира погибла возле того самого крыльца. Кровавые отпечатки сохранились на стене.
— Что там? – Брагоньер указал на щербатую дверь.
— Черный ход. Это ее дом, — пояснил следователь и поискал глазами капрала.
Тот, как назло, куда-то запропастился, даже дежурный солдат куда-то отлучился. Словом, процедура осмотра не соблюдалась по всем статьям. Соэр пока не выказал возмущения, но дознаватель не обольщался, Королевский прокурор мысленно поставил нужные галочки и сделал выводы.
— И? – Взгляд Брагоньера вновь терзал несчастного следователя.
Неизвестно, чем бы все закончилось, если бы не появление того самого помощник. Юный, пышущий энтузиазмом, он, запыхавшись, ворвался в проулок.
— Нашел! – выпалил долговязый юноша и, заметив постороннего, поспешно спрятал что-то за спину.
— Итак, начнем. – Соэр развернулся и размял пальцы, сложив их «домиком». – Независимо от характера работы: постоянное или временной, — необходимо соблюдать определенные правила.