Пылесос истории
Шрифт:
Микола нажал ладонью на стаканчик, тот послушно сложил свои колечки-ободки друг в друга и улегся на блестящее металлическое донышко. Рассмотрел стаканчик, повертел его в руках.
– Ручная работа, - сказал тихо и положил стаканчик в карман.
Лариса долго не открывала, и он, слегка пошатываясь, позвонил еще раз. Наконец щелкнул замок. Микола нетерпеливо переступил порог. Перед ним стояла Лариса, совершенно голая, лишь на голове возвышался тюрбан из большого махрового полотенца.
– Ты прости, что долго не открывала... я в ванной
Никогда это слово "зараза" не звучало в устах Ларисы так для Миколы обидно, как сейчас.
– Чего это ты голой шастаешь? Отец где? Постыдилась бы хоть его.
– Батя лежит и не встает. Можешь успокоиться. Вот! Зараза пьяная! Дома денег нет, а он... Когда, наконец, твоя книжка выйдет, пи-исатель? Ты со мной хотя б'ы как с машинисткой рассчитался. Я тебе все дважды перепечатывала.
Микола поморщился, икнул, достал из дипломата бутылку с недопитым "Наполеоном", Лариса напряженно и испуганно замерла, внимательно приглядываясь. Она-то хорошо знала - Микола никогда не приносил домой недопитую бутылку, если не он покупал.
– Ты что, большие деньги получил?
– спросила почти доброжелательно.
– Даже не знаю, как тебе сказать...- уклончиво начал Микола, неторопливо разуваясь. Медленно сбросил один ботинок, затем другой. Хлопнул Ларису по голой спине.- Накинь хотя бы халат...
– Юрко заснул, а в доме жарко... На улице уже весна, а батареи все еще горячие... Я просто задыхаюсь. Холодный душ приняла, малость полегче стало... Зачем ты пил, зараза? За эти деньги можно было сыну пальто купить...
– но в голосе уже слышалось лишь любопытство.
Микола с важным видом, почувствовав себя в центре внимания, гордо прошествовал на кухню. Поставил бутылку на стол. Достал из кармана складной стаканчик, лихо подкинул его, держа за донышко, и тот послушно принял форму блестящей, готовой служить по назначению посудины.
– А ну-ка, Ларка, давай по маленькой! Да и поужинать дай мужу.
– Все на плите, давно тебя ждет... А ты...
– Садись к столу... Прекрасное пойлище этот "Наполеон". Да-да! Ты "Наполеон" любишь? Его нужно тянуть маленькими глоточками. Тогда появляется такое ощущение, вроде ты летишь...
– Ах, Миколушка, ну расскажи, что случилось?
– Не торопись...
– Микола понятия не имел, как объяснить то, что произошло, Ларисе, Он понимал, нужно говорить не только так, чтобы ему поверили, но и добавить такое, чтобы извлечь из этой ситуации какую-то выгоду для себя или хотя бы малую возможность самоутверждения.- Ты на работу сегодня ходила?
– Нет, печатала дома. Сказала, что ребенок заболел. А у Юрасика и вправду маленькая температура...
– Лариса достала из серванта большой хрустальный фужер, поставила рядом с металлическим стаканчиком.
– Ну так плесни. За что, значит, выпьем?
– Ты бы еще кружку под "Наполеон" подставила,- незлобиво буркнул Микола
– Что это у тебя такое?
– спросила Лариса, глядя на блестящий стаканчик.
– Такие штучки зэки в лагерях делают. Откуда это у тебя?
– Зэки в зонах,- передразнил.
– Товарищ подарил. Мы с ним когда-то в Москве познакомились. Когда я в литинституте учился... А вот сегодня мы с ним встретились. Большим ученым стал. Засекреченный физик,- Микола и себе налил коньяка.
Лариса рассмеялась звонко, неудержимо, как дурочка:
– Его из тюряги выпустили, твоего засекреченного физика? Он там и стаканчики вытачивал. Хи-хи-хи... За что пьем, чудо мое писательское?
– За счастье и здоровье присутствующих,- снова многозначительно и уклончиво ответил Микола.- Я сегодня создал гениальное стихотворение. Хочешь послушать? Про пылесос истории...- и сам едва не расхохотался.Слушай: Пылесос истории - ты метла фортуны. Посереди декорации суток. Кружка пива. Пена в шевелюре. Кто ж сказал: "Ты бей, но не убей!" Сцена, пыль. Где ж пылесос истории? Нет, не создали умники его... А за кулисами накурено, наплевано, красавицы, сняв грим, все пьют бордо...
– Кончай паясничать,- перебила его Лариса, сообразив, что Микола беззастенчиво импровизирует.- Где ты с ним пил? Где взял деньги на коньяк? Ты дома взял деньги?
– Лариса вскрикнула и побежала в комнату, скрипнула дверца секретера, не включая света, она нащупала деревянную шкатулочку, где они хранили деньги, и решительно направилась на кухню.
Микола сидел понурившись. Денег дома он не брал, но и выдумать правдоподобное появление "Наполеона" тоже не мог. А сказать все, как было, казалось полной нелепостью, глупостью.
Лариса с вызовом поставила шкатулку на стол и, пристально глядя на мужа, открыла крышку. Поверх старых пятерок и трешниц лежали три новенькие десятки.
С минуту длилась немая сцена.
– Миколка, Миколушка! Ах ты заразочка моя... Прости меня, я погорячилась. Ты сам понимаешь, когда дома денег кот наплакал, мне подумалось, что тебе захотелось кого-то "Наполеоном" угостить... Ты прости меня, глупую... Ладно, Миколка? Ты не сердишься? Ну, рассказывай...
– Оденься прежде, балерина... Срамотой отсвечиваешь. Не буду же я тебе такой все на кухне рассказывать!
– Сейчас, сейчас, Миколушка. Сейчас оденусь, - Лариса выбежала.
А он пьяно уставился на три новенькие десятки. Он понимал, Лариса положить их туда не могла. За себя тоже был спокоен. Отец? Так он уже полгода не встает. Кто? Какой-то бред. Продолжение вымысла?
Микола перевел взгляд на заполненный коньяком стаканчик, взял его и, не раздумывая, выпил. И сморщился, закрыв глаза. А когда снова посмотрел в раскрытую шкатулку, то увидел: там появилась новенькая пятерка.
Он не видел, каким образом она там очутилась, хотя не сомневался мгновение тому назад ее там не было.