Пытка любовью

Михайлов Константин

– А почему так?
– спросил Игорь.

– Потому что напротив окна её кабинета ей сделали столик с лавочкой, и летом она там иногда обедает, - объяснила Светлана.
– А поэтому, видимо, она опасается, чтобы заключённые там ей чего-нибудь плохого не подстроили.

Когда мы попьём какао, и я буду убирать и споласкивать чашки, ты уж открой окно, Игорь, пожалуйста. Я прошлым летом несколько раз сама открывала его, - просяще закончила она и улыбнулась ему своей очаровательной улыбкой.

Они попили

какао, и когда Игорь встал на рабочий стол и открыл окно, он внимательно всё осмотрел за окном. Трава под окнами, насколько возможно было ему видеть это через решётку окна, нигде не была даже примята. А напротив окна, в трёх метрах был сплошной побеленный известью пятиметровый деревянный забор. Забор был без щелей, потому что соединение его досок было как у вагонных досок.

Всё это несколько успокоило Игоря. Он вновь сел на свой рабочий стул, повернувшись, достал пепельницу из вытяжного шкафа и прикурил сигарету.

– Ну вот, видишь как хорошо, - подошла Светлана, закончив дела с уборкой посуды и прочего, и также закурила, сев на свой рабочий стул лицом к Игорю.

Они курили молча, наслаждаясь тишиной и тёплыми дуновениями слабого ветерка, ласкающего их лица своими воздушными прикосновениями. Точно также ласкали их и взгляды их глаз, в которых отражалась и светилась их любовь.

– Я прошлым летом, когда приходила в субботы, даже пару раз в обеденные перерывы просто здесь загорала у раскрытого окна.
– проговорила Светлана, улыбнувшись своим воспоминаниям.

После этих слов она быстро расстегнула свою блузку, сняла её и повесила на спинку стула поверх висевшего на ней белого халата. Оставшись в юбке и в белом кружевном лифчике, она вновь села на стул и с удовольствием подставила своё улыбающееся лицо и обнажённые части своего тела тёплым солнечным лучам.

– Снимай свой халат и майку, - тихо сказала она несколько опешившему от этого Игорю, - Позагораем вместе.
–

Повторять этого было уже не нужно. Кровь уже кипела в его жилах, и он сам не заметил, как был уже обнажён по пояс.

– Свет, дай я сяду на твой стул, а ты сядешь мне на колени, - проговорил он голосом, звучащим как бы из его груди.

Посадив Светлану себе на колени, он одним движением руки расстегнул и снял с неё лифчик и зарылся лицом в её груди, соски которых уже были набухшими и призывно торчали вверх. Он любил её тело, любил её грудь, и его руки не могли остановиться, лаская её. Он целовал её шею, грудь, губы, а её руки нежно поглаживали его шею и затылок, как бы притягивая его к себе для поцелуев.

Любовные ласки захватили их, и продолжались довольно длительное время. Игоря от этого уже начала пробивать страстная дрожь, а у Светланы стали вырываться из груди страстные постанывания.

– О-о-о... Я уже не могу...
– прошептал Игорь, - Меня уже начало колотить...

–

Я тоже хочу тебя... Аж не могу..., - также прошептала Светлана, - Но здесь ведь и сделать это невозможно...
–

– Можно... Но только сидя..., - откликнулся на это Игорь, с затуманенными от страсти глазами.

– Как это?
– Светлана уже смотрела ему в глаза, обнимая его лицо своими горячими ладонями.

– Но только не на этом стуле, а там... за Самсоном...
– тихо проговорил Игорь, глядя в её страстные глаза, смотревшие как бы в него, вовнутрь.

– Но как это?
– вновь прозвучал страстный вопрос.

– Я сяду на стул, а ты - на меня..., - пояснил тот.

– Тогда пойдём...
– быстро произнесла она и встала с колен Игоря.

Игорь быстро перешёл и сел на стул, который был рядом со столом, на котором был аппарат Самсона. Он съехал спиной чуть ниже по спинке стула, так, что сидел уже как бы полулёжа.

– Вот так...
– сказал он тихо, глядя в глаза Светланы, стоящей перед ним, а его спортивное трико было уже вздуто пирамидой.

– Хорошо..., - откликнулся её страстный шёпот, - Только я сниму лишь трусики, а колготки снимать не буду... А то я боюсь... Не дай бог что...
–

– Как это?
– прозвучало удивление.

– Да они растянутся... Они же эластичные... Не наши... А трусики я надела поверх них... Ты же уже знаешь...
–

Да, Игорь это уже знал. Через две-три секунды она уже держала его за плечи, а её колготки, растянутые её коленями, прижимали его к спинке стула. Ступни её ног стояли на поперечинах ножек деревянного стула.

– Чуточку неудобно, но ничего..., - её глаза уже были рядом с глазами Игоря.

"Ей неудобно! Ну и дурак же я!
– проносилось в его мозгу, - И зачем я сказал ей, что можно... Поганый язык..." -

Но "верный член его семьи" уже начал проникать своей упрямой головой в её чертоги сладострастия. Они оказались несколько узки для него, но он напрягся и, несмотря на эту упругую тесноту, упорно шёл вперёд до самого конца всего этого грячего и нежного. Глаза Светланы выражали при этом как бы ожидание... Но вот она уже и сидит полностью... Всё... Его голова достигла глубины её сладострастных покоев.

– А-а-ах, - раздался её страстный стон-выдох, и глаза её затуманились и прикрылись, а голова откинулась чуть назад. Спина её при этом прогнулась, а бёдра непроизвольно сделали страстное движение.

"Как мышиный глаз..., - пронеслось в мозгу Игоря общеизвестное мужское выражение, - Значит ширина бёдер совсем нипричём", - пронеслась затем ещё одна мгновенная мысль, сметающая его былые когда-то опасения. И тут сразу же все мысли куда-то улетели, улетучились, испарились, потому, что мозги были уже в полной власти сладострастия.