Раб сердец
Шрифт:
– А вино и пиво? –придирчиво вопросил Хьонхист. Глауф вновь метнул в его сторону быстрый колючий взгляд.
– Какое вино, какое пиво! – воскликнул Бран и Мста готова была поклясться, что он ждал этого вопроса. –Сколько надо их выпить такому крепкому созданию как роб, чтобы хоть чуть-чуть возвеселиться духом?! Можем предложить нечто получше. Эй, подайте дорогим гостям огневухи!
– Что за штука? –спросил старейшина Хорса.
– Сейчас увидите.
Стрёма Кулак, коварно ухмыляясь внёс стеклянную бутыль с мутноватой жидкостью,
– Ну, горящую её, конечно, пить нельзя. –Бран осторожно прикрыл тарелкой кубок, снова снял её, огня как не бывало. –А теперь отведайте, почтенные старейшины!
Воцарилась тягостная тишина.
– Неужто опасаетесь?! –изумился Бран. –Какой нам смысл злоумышлять против тех, кого хотим видеть добрыми соседями? Вот смотрите.
Он пригубил напиток и поморщился: -Нет, я слишком слаб для огневухи, не хочу оказаться пол столом.
– А ну-ка я! –внезапно объявил Хьонхист, схватил кубок и осушил его залпом. Послышался хоровой соболезнующий вздох остальных робов Затем воцарилась мёртвая тишина. Хьонхист замер с зияющей посреди рыжей бородищи пастью. Из зажмуренных глаз потекли слезы. Лицо роба стало пурпурным. Он вытянул ручищи и стал вслепую совершать над столом хватающие движения. Хорса торопливо ткнул старейшине печенье. Тот кинул в Хорсу печеньем и вновь зацапал воздух над тарелками.
– Редьку... –хрипнул он. –Солёную...
Ему поспешно подали блюдо. Роб захрустел редькой и открыл глаза.
– Пролилось в брюхо. –объявил он с неожиданным удовольствием. –А ничего себе!
Внята Тихая не выдержала и захохотала в кулак. К ней присоединилась Мста, потом засмеялись прочие Ученики. Басовито загоготал Глауф, затем остальные робские старейшины. Отсмеявшись, Глауф сказал:
– Что ж, коли понравится, станем брать и огневуху. Однако, хотел бы напомнить: робы и трудиться умеют, и труд свой оценивать. Лучше нашего оружия нет, но и цены на него низкими не будут.
Он пошарил у пояса, спохватился: -За стол с оружием на садятся, своё мы сложили у входа. А мне бы сейчас пригодилось.
Бран кивнул Славуте Рьяному, тот поднялся, взял с лавки у стены кинжал и подал Глауфу.
– Что ж, -протянул верховный старейшина робов, - отплатим зрелищем за зрелище. Изрядно потешены диковинной огневухой, поглядите же теперь на наши умения.
Глауф взял со стола рунский кухонный нож, повертел его и стал, словно деревяшку, небрежно остругивать кинжалом.
– Сталь робы закаливают по-особому. –снисходительно рокотал он при этом. –Лезвия робской ковки не тупятся и не ржавеют. Доспехи, кованые подгорными мастерами, пробить непросто.
К концу его краткой речи столовый нож превратился в железную стружку. Глауф протянул кинжал Брану рукоятью вперед.
– Прошу принять в подарок. –с затаённой насмешкой сказал он. –Видишь ли зазубрины? Царапины?
Бран поражённо разглядывал оружие.
– Королевский дар! –восхищенно признал он. –Остёр, словно бритва и гладок, как зеркало!
– И во сколько же возов зерна оценишь штуку такого товара? –насмешка Глауфа уже была явной. –Хватит ли во всём Руне продовольствия, чтобы на него выменять мечи хотя бы для сидящих тут Учеников?
Стрёма Кулак с угрозой засопел. Бран успокаивающе похлопал его по плечу.
– Быть может, продолжим обмен подношениями? –радушно предложил он. –Теперь очередь хозяев, а?. Вот только ответный подарок слишком велик, чтобы внести в шатёр. Не пройдёмся ли к нему? Это недалеко.
– Отчего же не размять ноги? –еще шире улыбнулся Глауф.
Восемь робов шумно поднялись, принялись у скамьи опоясываться ремнями, щелкали пряжками, оправляли кафтаны на изрядно округлившихся животах. Девятый остался сидеть за столом, покачиваясь и осовело глядя в одну точку.
– Эй, Хьонхист,что стряслось? –встревожился Хорса. –Тебе плохо?
– Мне хорошо! –возразил заплетающимся языком Хьонхист, грохнул веснушчатым кулачищем по столу, отчего подпрыгнули тарелки, и хрипло заорал:
– Казад барук! Казад барук!
Баразинбару бор удук!
(Робы идут! Робы идут! Дрожит гора Баразинбар!)
– Это он поёт. –пояснил, успокоившись, Хорса.
– Мы так и подумали. –кивнула Мста.
Хьонхист закрыл глаза, замолчал и упал лицом в печенье.
– Ну и огневуха … -покачал головой Глауф, когда все вышли из палаты.
– Напоить Хьонхиста, это, знаете…
– Не беспокойтесь. –поднял ладонь Бран. –Вашего собрата уже укладывают в постель. А нам – туда. За башню.
Из-за высокй каменной стены с зубцами доносилось громкое «чаф-чаф-чаф» и поднимался в небо тёмный дым.
– Прошу!
– учтиво пригласил Бран и распахнул перед робами дверь из неструганых досок. Те вошли и замерли перед непонятным устройством высотою в рост человека, которое шумело, крутило шестернями, пыхтело струйками пара, испускало запахи горячего железа.
– Что такое?
– потрясенно вопросил Глауф.
– Да вот, небольшое приспособленьице.
– с безмерной стеснительностью признался Бран. –Паровик. Придумалось на досуге, а наши умельцы воплотили в железо. Сработали, безусловно, не так тщательно, как сделали бы робские умельцы, но работает, как видите. Может качать воду из шахт, вытаскивать на поверхность тяжёлые корзины руды, поднимать многопудовый молот. Поставьте на колёса и потащит тяжёлую повозку. Установите на корабле и не нужны больше паруса, можно плыть в любом направлении. Достаточно подбрасывать в топку дрова, а лучше каменный уголь, чтобы огонь превратил обычную воду в пар, а уж пар приведёт устройство в движение.