Работа для Бога. Первый вздох
Шрифт:
– Давай подробнее об этих «у-ых» шаманах. Все что сможешь выудить. Сколько их в племени в среднем. Какова дистанция уверенного поражения и запас маны. Потому как, я думаю, у них с нами очень похожие техники оперирования первоосновой.
А вот дальше пошло самое интересное. Шаманы были местными уродцами, вроде карликов или сиамских близнецов. Все дети как дети, а эти более худы и нескладные. Слабые здоровьем и часто в детстве умирают. Но те, кто выживают, больше похожи на нормальных людей. Их сторонятся, боятся, но и без них для остальных жизнь совсем тосклива. Правда и доживают они до двадцати лет очень редко. Хотя тут Альт сомневался в нормальном летоисчислении туземцев. Календари они отродясь не вели и понятия времени как такового не имели.
И этих шаманов за глаза называли порченым семенем проклятых «аехэ». Врагов. Тех, от кого когда-то давно предки отгородились завалами. И вот тут началась зона легенд и мифов, что передавались из поколения в поколение.
Взрослых шаманов, если они не дохли сами, а в племени вдруг начинались непонятные смерти, убивали очень быстро, без вопросов, суда и следствия. Все сводилось к преданиям, что раньше земля была больше и жили на ней два племени. Разных, но друг другу полезных. Народ гры чувствовал боль, едва начинал расти, а вот аехэ умирали не достигнув возраста полового созревания, хоть и не чувствовали боли. Но они могли снимать боль с гры, при этом они питались ими. Если аехэ находил себе пять-десять гры, он мог жить вечно. Снимая боль с гры он поглощал их жизнь. Гры становились слабыми, вялыми, безвольными, но зато счастливыми. Так длилось долго, но вскоре вышло так, что аехэ стали относится к гры как к своим рабам. Низшей касте, которая только и способна что кормить хозяев, обслуживать их и ублажать.
Вождь гры Ыхыг поднял бунт против такого порядка вещей. Все закончилось дракой, в которой хозяева решили покарать отступников. Дав ощутить боль в полной мере. Однако тут был явный симбиоз и одни зависели от других. Потому Аехэ сжирали жизнь самых недовольных полностью, а остальным давали ощутить всю полноту боли и страданий. Но как оказалось, многих такой расклад не устраивал и бунт перерос в полноценное восстание. В итоге Ыхыг, понимая что таких крутых соперников не победить, собрал самых стойких соратников, которые уже долгое время терпели боль и, применив заклинание предков, обрушил своей силой десять врат в земли аехэ. Не все врата он смог обрушить, но уже тогда большая часть их проходила либо под водой в затопленных уровнях, либо на территории мёртвых.
Чем больше Альт рассказывал своими примитивными письменами, тем больше и легче погружался в память Хора. Но и тем легче хозяину тела было вытравить захватчика тела. О чем и сообщил Альт, зависнув минут на десять. Но он тоже понимал как важна каждая крупица информации для нашей команды, потому упрямо писал на ощупь слово за словом, реагируя на мой голос. Едва я прочитал слово, Альт его стирал ладонью и писал новое. Криво, косо, каракулями, но с каждым мгновением все увереннее.
Где-то на дне бункера, рядом с затопленными уровнями находилась земля мёртвых или призраков. Часто туда ходили воины с подступившим к краю безумием. Возвращались редко. Очень. Но всегда помолодевшие и почти не ощущавшие боли. Жили они после этого не долго. Может год, может два. Альт не мог сориентироваться в памяти Хора настолько конкретно. Но достаточно долго и счастливо, чтобы многие на рубеже возраста рисковали. Для того чтобы вернуться таким, требовалось убить призрака. Как это сделать Хор не знал. Точнее знал, но не понимал всей сути.
Все кто вернулись, всегда охотно делились своими подвигами на тропе Уга, как прозвали путь, в честь первого героя, что убил призрака. Все упиралось в ритуальные кинжалы и шпоры. Требовалось пройти рабов призрака, живых, но мёртвых героев и воткнуть клинки в тело призрака. После чего оставалось просто выдержать боль и выжить. Те, кому не повезло, оставались рабами призраков и охраняли их от следующих героев. Те кто выживал возвращались в племя покрытые славой и доживали свой век в почёте. Более того они тоже со временем приобретали
Пока я слушал Альта, моя челюсть все больше отвисала. Столь примитивный народ, несмотря на всю свою социальность, не смог бы придумать такие сложные мифы. Особенно если они вписывались в ту физику мироздания, которую описал Люцифер. Значит, в этой сказке была правда. Возможно приукрашенная, но реальная информация.
Я своими глазами видел призрачные тела грозовых монстров. Наполовину призрачные, наполовину осязаемые. Значит и их можно убить. Альт не просто писал на земле все, что нашёл в сознании Хора. Он трансформировал его память в понятные ему, как образованному человеку, тезисы и законы, и уже после этого короткими, но ёмкими фразами доносил их до меня.
Я, прочитав короткое предложение, развивал его согласно своей логике и знаниям, что таились на подкорке и если был прав, то Альт согласно кивал. Если ошибался, тот истово мотал головой. И тогда я под его кивки или мотания башкой, вырабатывал новые варианты. Так было куда быстрее общаться. И гораздо информативней.
Но уже сама суть того что я узнал, повергла меня в шок. Нам противостоит народ. Цельный, монолитный, спаянный узами крови и традициями. С центрами власти и органами управления. А нас всего восемь недобогов с недоделанными способностями.
Я мог сколько угодно сомневаться и переживать, но это мало что меняло. Условия, озвученные дьяволом, железобетонные и покрепче этого бункера. Батарейка маны не бесконечна и заменить ее смогут только верующие в тебя люди. Мне нужно это племя, а может и второе. Чувствую, именно на этих аехэ я и нарвался наверху. Значит сначала окучим этих гры, а потом возьмёмся и за других. Я хищно ухмыльнулся.
Альт тем временем поплыл.
«Я спать. Ты расслабься, иначе будет беда. Ты излишне нервный. И трахни уже Яни. У меня от ее запахов-эмоций скулы сводит. Она хочет тебя.»
После этого Альт тяжело поднялся и, пошатываясь, вышел в бункер. Я по привычке читал вслух полушёпотом и при последних словах задремавшая под наш монотонный диалог Яниэль, вскинулась, а затем забавно покраснела во всех смыслах. Окрас свечения ее кожи стал алым с оранжевыми проблесками. Но едва Альт вышел в бокс она прильнула ко мне.
Может моё второе или третье я - право? Мне нужно расслабиться, иначе я наделаю глупостей. Уже их делаю, если оглянуться назад и критичным взглядом оглядеть мои действия. А что может быть лучшим антидепрессантом как не здоровый сон после хорошего секса? И пост у нас такой, что одно другому не мешает. Потому в этот раз я девушку не оттолкнул.
– Да чтоб тебя, женщина!
– Я вылетел из тоннеля, протирая глаза от цветных пятен, что ещё застилали зрение.
Я уже давно не девственник и даже к сексу относился достаточно спокойно. Обычное удовольствие как от хорошей еды. Приятное насыщение внутреннего голода. Но то, что происходило с Яниэль выбивалось из рамок обыденного. Такого я ещё не испытывал. Жар, холод, боль и наслаждение слились в одном ураганном порыве. Сколько это длилось по времени, я не знал. Вряд ли дольше пяти минут. Поначалу мы ещё старались сдерживать голос, но все закончилось моим утробным рыком и стоном-воем Яниэль, сопровождаемого мощнейшей вспышкой белого света. Да такой яркости, что мне чуть снова сетчатку не выжгло.