Работа с риском (сборник)
Шрифт:
Виталик притормозил возле ближайшего телефонного автомата и кому-то позвонил. Вернувшись в машину, сообщил:
– Все, «оружейщикам» брякнул, чтоб академиков пока не выпускали и данные с их трубок переписали. Не расстраивайся, Коль. Академика, может, и не спалим, зато доброе дело сделаем. Все-таки двойное убийство, да еще сотрудников.
– Дело-то, конечно, доброе, но последствия злые… И вообще… Я, наверное, пока приторможу… с работой. Утомился.
Когда Коля возвратился в отчий дом, часы прокуковали десять вечера. Он забрался в душ и десять минут отмокал под теплыми струями. Через неделю власти отключат
От этих горьких рассуждений оторвал телефонный звонок. Звонила Татьяна, попросила побыть завтра с Максимом, сходить куда-нибудь. У нее какие-то важные дела.
– А он разве не в садике будет?
– Закапризничал – не пойду, и все тут!.. Я на лето дачу сняла в Солнечном, мама уже там, а Максика послезавтра отвезу.
Коля пообещал забрать сына в одиннадцать утра. Придется отказаться от запланированной демонстрации пылесоса.
До этого времени он решил посидеть в засаде возле дома Веры Павловны. Сквозное ранение сердца не желало зарастать. Наоборот – начиналось заражение крови. И единственное средство спасения от мучительной гибели – срочно лицезреть проводницу, а еще лучше – вытащить ее на переговоры без галстуков. Или сделать с ней ланч, как говорит выдающийся благотворитель Святослав Святославович. Причем желательно завтра, потом проводница уйдет в рейс, а любовь надо ковать, пока горячо.
Воображение тут же нарисовало сцену героического боя с неожиданно напавшим на Верочку хулиганом, собакой, маньяком или на худой конец торговым агентом, агрессивно предлагающим лейкопластырь. Увы, до конца дней человек верит в лучшее. Но лучшее случается, как правило, по заказу за деньги.
Вымывшись, Коля принял боевые сто граммов за окончание тяжелого трудового дня, доел матушкины котлеты и извлек из шкафа-тайника секретную тетрадь. Поставил дату и вписал шифровку. «Скорый „Москва-СПб“, Игорь, пист. Ф. залив, Свят. Свят., Анд. Ант. „Лексус“. Полная шиза». Без ключа шифровку никто не поймет…
Стоп! А для чего ему теперь шифроваться? Он же решил завязать. Все, тетрадь можно сдавать в архив, а лучше уничтожить методом сожжения в ведре.
Но не сжег. Спрятал обратно в тайник. Как-никак память. В старости достанет, полистает и порадуется, каким идиотом был.
Новости смотреть не стал, не хватило сил. Прилег под портрет сапрофита и больше не проснулся.
В семь утра он уже занимал боевую позицию в двадцати метрах от заветного подъезда. Занимал не пешком, а в родном, потихоньку ржавеющем «Ниссане» с тонированными стеклами. Стекла Коляныч затонировал не вчера, а сразу после покупки авто, как и положено уважающему себя внештатному сотруднику специальных служб. Так что можно было смело следить, не опасаясь быть узнанным.
В бардачке лежала новенькая сиреневая заколка для волос. На заднем сиденье медленно засыхал букет свежих роз, купленный на всякий случай на предпоследние деньги. Последние он приберег для Максима. Наверняка сынуля захочет пойти в зоопарк, а билеты туда сейчас кусаются больнее белого медведя.
Засаду скрашивало безалкогольное утреннее шоу в FM-диапазоне, но вскоре оно надоело, и Коляныч завел своего любимого Оззи Осборна.
Вера Павловна проживала в точечной высотке, возведенной перед самым крахом развитого социализма. Успели советские
На всякий случай Коля, страдавший близорукостью на левый глаз, нацепил очки, носить которые в повседневной жизни почему-то стеснялся. Но здесь никто не видит. Поднакопит денег и сделает лазерную коррекцию. (Если раньше не подкорректируют Академик со своими докторами наук.) Чуть приоткрыл окошко, иначе бы задохнулся – утро выдалось добрым, в смысле – жарким.
Никакого специального плана Коля не разрабатывал. Если Вера Павловна выйдет одна и на горизонте не окажется какого-нибудь встречающего, он выскочит из засады, вручит ей букет, заколку и пригласит на ланч, как и обещал. А если не выйдет, подарит букет самому себе в качестве компенсации за прекрасно проведенное время. В принципе, девушка не очень удивится – он же грозился сводить ее в ресторан. Хоть и с опозданием, но слово держит. Джентльмен.
Три часа мучительного ожидания прошли даром. Из подъезда никто, похожий на проводницу Верочку, так и не вышел. Если только не предположить, что она, словно Царевна-лягушка, из карги не превращалась в красавицу, надев форменный костюм.
Около десяти в окошко постучал молодой тип наркоманистого вида и, тряся перед носом Коляныча связкой автомобильных ключей, попросил денег на бензин. Хотя бы на литр. Мол, застрял. На предложение отлить в бутылку из-под «пепси» ответил отказом – лучше деньгами, а машину он до колонки дотолкает. Когда Коля попросил показать авто, тип срочно скрылся в ближайших кустах.
Без четверти одиннадцать наблюдатель покинул пост – пора забирать Максима. Хорошо хоть ехать далеко не надо. Но после свидания он вернется сюда. Цветы переложил в багажник, обернув стебли мокрым носовым платком.
Максим, как и предполагалось, захотел пойти в зоопарк. Не столько, чтобы посмотреть на животных, сколько из-за каруселей, возведенных в парке рядом со зверинцем. Катался до двух, потом попросил есть. В кафе поведал о тяжелых детсадовских буднях:
– Пап, а у нас Витька Васильев спички принес. Хотел диван поджечь.
– Зачем?
– Ну просто… Чтоб пожарные приехали. У них машина красивая такая. А я Надежде Николаевне нечаянно рассказал. Она у Витьки спички отобрала, а Витька меня стукачом обозвал. Он сказал, что после лета меня изобьет. Что мне делать?
– А почему ты рассказал Надежде Николаевне?
– Ну нечаянно. Она нашла в группе горелые спички, спросила, кто принес, я и сказал. Меня теперь все стукачом обзывают. А Надежда Николаевна говорит, что молодец, правильно сделал. Па, я правильно сделал?
«Во, еще один разведчик-шпион растет. Ну точно – наследственное… Гены. Не знаешь, что и ответить…»
– Правильно, па? – повторил вопрос Максим.
– А Витька действительно хотел поджечь диван?
– Хотел… Он уже мусорку на площадке поджег, только пожарная не приехала, воспиталка из второй группы потушила.
– И если бы ты не сказал, был бы настоящий пожар? Могли сгореть дети? Верно?
– Не знаю…
– А теперь скажи, только честно… Ты рассказал, потому что боялся пожара или потому что не дружишь с Витькой и хотел бы, чтобы его наказали?