Работа с риском (сборник)
Шрифт:
– Долг, говоришь? – скучно переспросил Добролюбов.
– Да. Триста баксов.
– Ты знаком с заявителем?
– Ну, не очень. Он на дискотеку к нам ходит.
Криминальный милиционер с полминуты молчал, постукивая авторучкой по Мэн Хао-жаню, словно омоновец дубинкой по спине демократа.
– Видишь ли, Павел… – продолжил он дознание. – Ситуация не слишком жизнерадостная. Для тебя. Заявитель утверждает, что никакого долга не было, что вы с приятелем ворвались в квартиру, избили его и девушку и забрали личное имущество примерно на тысячу евро. То есть формально это
Александр Сергеевич покрутил перед моим покрасневшим от возмущения ликом какой-то бумажкой.
– А грабеж – это по-взрослому… Особенно с учетом личности твоего приятеля.
– И что у него за личность?
– Не очень светлая. С пятнышками. Судимость за вымогательство. Срок, правда, условный. Плюс, по нашим данным, на дискотеке он не только танцевал и кадрил девочек. Еще он приторговывал бодрящими таблетками и травкой. Неужели не знал? Ты же вышибала, все должен знать.
Я догадывался, что любовь к танцам для такого человека, как Сережа, немного странная вещь, но догадываться и знать – совсем не одно и то же.
– Не знал. Я же не экстрасекс… то есть – сенс.
– Я это к тому, что он, скорее всего, сядет. И суда будет дожидаться на набережной Невы, в замке из красного кирпича. А вот что делать с тобой? Ты ведь в нашем департаменте уже светился? На учете в детской комнате состоял. Кстати, тоже за грабеж. Было?
– Ну, было… Но это недоразумение. По глупости. Еще в школе.
– Ни секунды не сомневаюсь. И сегодня наверняка по глупости. Деньжат хотел по-легкому срубить. Так?
– Ну, если честно – да, – сознался я. – А кто ж не хочет…
– Соглашусь. И самое обидное, что заявитель тоже не белый зайчик. И долг на нем действительно висел. Как раз за таблеточки. Но он ведь про это не сказал. И – уверен – не скажет.
После Добролюбов задал несколько сочувственных вопросов о составе моей семьи, увлечениях и жизненных планах. Когда получил подробный ответ, еще раз вздохнул.
– Да-а… Досадно. Очень досадно… Ладно, вижу, ты парень нормальный и влип по недоразумению. Поэтому, как и обещал, помогу.
Взгляд у оперуполномоченного был такой располагающий, что хотелось плакать от умиления.
– Значит, слушай и запоминай. Сейчас приедет следователь, будет записывать твои показания. При таком раскладе, как сейчас, ты однозначно едешь валить леса нашей бескрайней Родины… Но есть другой вариант. Например, ты зашел к потерпевшему случайно. Забрать свою книгу.
– Какую книгу? – не понял я.
– Вот эту. Китайскую поэзию.
– Но… Это же его книга.
– Ну, какой ты, право, непонятливый. Если книга его – ты садишься. Поэтому книга – твоя. Вы познакомились на дискотеке и выяснили, что оба тащитесь от китайской поэзии. Может такое быть? В нашей стране всё может. Ты сказал, что владеешь старинным бабушкиным трехтомником, и предложил заявителю его почитать. Тот, как фанат Китая, естественно, согласился. Ты дал книгу на месяц. Но он затянул с возвратом. Пришлось идти к нему домой. Пришел, увидел открытую дверь и застал безобразную сцену: Сережа, разрывающий пасть заявителю
– Зачем ему меня оговаривать?
– Да мало ли… На помощь не пришел. Или вывел его пьяного с дискотеки, вот он и обиделся. Книжку опять-таки хотел зажать. А теперь решил отыграться… При таком положении дел у тебя есть отличный шанс выйти мокрым из огня.
– А Сергей? Он же будет про долг говорить.
– Пусть он говорит, что угодно, это его трудности. Ты о нем поменьше думай – он тебя в этот блудняк втянул, а не наоборот. Пусть сам и отдувается. Ну, проведут между вами очную ставку. И что? Твердо стой на своем – знать ничего не знаю, зашел случайно. Я поговорю с твоей матерью, она подтвердит, что книги ваши.
– А что, сам я не смогу поговорить?
– Понимаешь ли… На трое суток тебя все равно задержат, так полагается. Но обвинение не предъявят. Никаких доказательств. Ну, сам посуди – ты что, полный идиот приходить к знакомому человеку без маски и грабить его? Проще сразу на зону ехать! А ты его не грабил, а просто пришел за книгой…
Я не знаю, почему тогда повелся. Может, на фамилию опера клюнул – Добролюбов. Может, на его манеры. Другой бы с порога бить стал, а этот за беспокойство извинялся, словно я не подозреваемый, а Белоснежка из сказки, а он не опер, а, прям, адвокат бесплатный.
А может, потому что был на тот момент полным лохом.
А как им не быть? Я что, в юридических тонкостях разбираюсь? Что, по милициям с пяти лет? Нет. Третий привод за всю сознательную жизнь. Насчет прошлых жизней не уверен.
– А матери можно позвонить? Она волноваться будет.
– Я сам позвоню. Успокою. Скажу, что послезавтра выйдешь. Если не наделаешь глупостей. Ну как, устраивает такой вариант?
Хотелось броситься детективу на шею и по-братски расцеловать.
– Тогда посиди на лавочке в коридоре. Следователь тебя вызовет.
Это меня тоже успокоило. Не в камеру вонючую сажают, а в коридор. Симпатизируют и доверяют.
Он вывел меня из кабинета, оставил на лавочке в темном закутке.
Появилось время успокоиться и всё взвесить. Хотя взвешивать особо нечего. Да и весов нет. Вроде все складывается. Непонятен только интерес Добролюбова – ладно бы денег попросил. Но не просил и даже не намекал. Оставалось поверить, что он просто хороший, справедливый человек, решивший помочь честному, но оступившемуся вышибале. Наверное, такие чудаки еще существуют на постсоветском пространстве.
Следователь прибыл через час. Им оказалась женщина преклонного возраста в майорском кителе, курившая практически без перерыва папиросы «Беломорканал», причем не сминая гильзу. Она достала из портфеля антикварную печатную машинку и принялась меня допрашивать, что-то скороговоркой пробубнив о моих правах. Я, как и советовал Александр Сергеевич Добролюбов, выдвинул версию со случайным приходом.
Следачка нисколько не удивилась, но задала несколько уточняющих вопросов. Типа, действительно ли я люблю китайскую лирику и не могу ли прочитать что-нибудь наизусть?