Рабы любви
Шрифт:
Лорд Стрэтфорд криво улыбнулся:
— Успех в битве — это то, что нужно Наполеону III, чтобы нимб славы скрыл дешевый блеск его короны.
Он вздохнул, а затем продолжил:
— Французы хотят сами воевать и делают все возможное, чтобы помешать турецким войскам одержать победу, прежде чем сами объявят себя победителями.
— Какая грязь! — с отвращением воскликнул лорд Кастльфорд.
— Разве на войне может быть иначе? — спросил лорд Стрэтфорд, в его голосе звучала горечь.
Зайдя в британское посольство, лорд Кастльфорд узнал, что посол сейчас
— Хорошо прокатились, Вернон? — осведомился посол, увидев своего гостя.
Лорд Стрэтфорд, в свои шестьдесят восемь лет, был одним из самых привлекательных мужчин, которых когда-либо знал лорд Кастльфорд. Его волосы уже поседели, но проницательный взгляд серых глаз, казалось, проникал прямо в душу собеседнику. У него был вид человека, умудренного жизнью.
Это была мудрость, благодаря которой он получил титул Великий Эльчи и благодаря которой он был знаменит на весь Левант.
Но живущие в Оттоманской империи христиане употребляли еще более высокий титул — они называли его Султан Султанов.
Благодаря влиятельности и полномочиям лорда Стрэтфорда в британском посольстве защиты искали представители всех национальностей и религий. Все они обращались за помощью к всесильному британскому послу.
У лорда Стрэтфорда был очень суровый вид, но вовсе не по причине высокомерия.
На самом деле посол был скромным, простосердечным и учтивым джентльменом. Он очень интересовался науками и искусством.
Он любил писать стихи и часто читал их своим атташе после того, как они всю ночь переписывали тайные донесения и у них от усталости закрывались глаза.
Лорд Стрэтфорд обладал хорошим чувством юмора, но официально, как представитель ее величества королевы, он считал, что ему положено собственной персоной олицетворять достоинство и престиж своей державы.
Тем не менее характер у него был взрывной, и его вспышки гнева часто пугали окружающих. Турки дрожали, если узнавали, что к ним с инспекцией прибыл лорд Стрэтфорд. Но самая обаятельная черта его характера заключалась в том, что, будучи не прав, он всегда извинялся за свои слова, произнесенные в порыве гнева.
Его слуги работали у него годами, а извинения часто превращали обиженных им людей в самых близких друзей.
Тем, кого посол называл «учениками», он преподавал искусство дипломатии. Они относились к нему не только с уважением, но и с любовью. Одним из них и был лорд Кастльфорд.
Он знал, как усердно работал посол, как близко к сердцу принимал все заботы турецкой нации и как поддерживал и направлял слабохарактерного Абдула Меджида, помогая ему сохранить власть.
Зачастую жизнь султанов была непродолжительной, и большинство из них умирали после нескольких лет правления — да и то правили они разве что своим гаремом.
Абдул Меджид не только избежал этой участи, но и благодаря исключительно лорду Стрэтфорду завоевал уважение на всем Востоке.
— Есть какие-нибудь новости с фронта? — поинтересовался лорд Кастльфорд.
— Ничего особо утешительного, —
— В городе беспорядки, — сообщил лорд Кастльфорд. — Толпа схватила человека, которого заподозрила в шпионаже. Его протащили через весь базар и явно намеревались принародно казнить. Хотя, думаю, к тому времени, как они добрались до площади, он был уже мертв.
Лорд Стрэтфорд вздохнул:
— Я так и знал, что начнется нечто подобное.
— Охота на шпионов?
— Такие вещи всегда случаются во время войны, и пока Севастополь продолжает держать оборону, жители Константинополя предпочитают воевать по-своему.
— Это понятно, — ответил лорд Кастльфорд. — И в то же время здесь полно опасностей?
— Я осознаю это, — резко произнес лорд Стрэтфорд. — В Константинополе живут люди многих национальностей. Если некоторые из них русские — то они наверняка прожили здесь много лет и вряд ли станут шпионить или причинять какой-нибудь вред другим горожанам. Но толпа никогда не станет внимать голосу рассудка.
— Это верно, — согласился лорд Кастльфорд, думая о человеке, которого избивала и оплевывала толпа. Интересно, совершил ли он что-нибудь дурное, за исключением того, что по рождению был русским?
— На прошлой неделе было два восстания, — сообщил лорд Стрэтфорд. — Полагаю, власти поговаривают о систематических официальных обысках каждого дома. Уж лучше, чтобы расследования проводились властями, чем толпа брала закон в свои руки.
— Вы абсолютно правы, — согласился лорд Кастльфорд. Он подумал о том, что Ямину, может быть, тоже преследуют ужасающие воспоминания об увиденном. Он знал, что ему будет трудно забыть окровавленное лицо, закрытые от боли глаза и чуть не разорванное на куски тело, которое по городским улицам тащила разъяренная толпа.
Подобные зрелища — не для женских глаз, подумал лорд Кастльфорд. Нужно было более настоятельно внушить ей, что лучше пока не ходить на базар и оставаться дома до тех пор, пока беспорядки не утихнут.
Он понимал, что девушке было очень важно достать лекарства для своего отца. Это была задача вовсе не из простых. Купить обычные лекарства нелегко, к тому же они невероятно дороги.
Она покупала травы, в целительную силу которых верили сельские жители. Это было нетипично для Турции, но вполне характерно для других азиатских и европейских стран.
Но кто знает, может быть, они и в самом деле помогали? Сам лорд Кастльфорд в этом сомневался и недоверчиво пожимал плечами, когда речь заходила о народных снадобьях.
В этот самый момент Ямина варила травы, которые обнаружила на кухне, придя домой.
Ее слуге удалось вернуться домой намного раньше, и он принес травы с собой.
— Что именно сказал травник, Хамид? — осведомилась Ямина.
Она неплохо говорила по-турецки, но все же недостаточно хорошо, чтобы распознавать диалекты, которые иногда представляли собой смесь турецкого с греческим или с другими языками. Часто их было трудно понять тем, для кого турецкий не являлся родным языком.