Рабыня драконьей крови
Шрифт:
— Это какая-то магия, — выдохнул принц, все же бросив трех крупных перепелок к стене. — Он на них даже не посмотрел!
Я довольно растянула губы, стараясь не подначивать дарка. Он и так хмурился, стиснув зубы, явно не зная, что предпринять.
— Слушай, а у вас во дворце есть какой-нибудь зверинец или вольер?.. — едва я произнесла эту фразу, как зверь поднял голову и зарычал, внимательно глядя мне в глаза. Я тут же замолкла и поправилась, не веря, что делаю это: — Может, сад для животных?
Ирлис замолк и положил голову обратно мне на руку, ожидая
— Сад у нас есть, — мрачно ответил Айден. — Но не для животных, а для дарков. А еще для аар и челяди.
— Ну, значит, считай, что я раздобыла тебе новую аару, — фыркнула я, не сдержавшись.
После этой шутки Айден так взглянул на меня, что у меня мурашки пробежали по спине.
— Кто-то явно заигрался и очень хочет быть наказанным сегодня вечером. А может быть, даже днем, — мрачно проговорил мужчина, заставив меня изрядно покраснеть. В низ живота ухнул сноп жара.
Ну, честно говоря, у меня складывалось впечатление, что Айден наказывает вполне себе, кхм, терпимо. Ну, можно немного “помучиться”. Раз эдак парочку-троечку.
Но я ни за что не сказала бы этого принцу. Впрочем, похоже, от него все же не укрылась мое выражение лица. Я старательно старалась не улыбаться, видя, как сужаются его глаза.
Губы начали зудеть от напряжения, а насмешливо взлетевшую бровь я медленно опустила обратно пальцами, не сводя взгляда с мрачнеющего повелителя целого седьмого королевства Новой Райялари.
— Что ж, жребий брошен [1] , Селина, — неторопливо проговорил он, выпрямляясь и вставая на ноги. От этой фразы меня изрядно встряхнуло.
— Гай Юлий?.. — невольно вырвалось у меня.
Вдруг мелькнуло пугающее подозрение о том, что мой собственный мир связан с этим гораздо теснее, чем сказал Айден. Гораздо прочнее, чем я полагала.
Разум посетила болезненная мысль о том, что, может быть, все происходящее вообще плод моего воображения. Есть ли вероятность, что прямо сейчас я лежу в коме в какой-нибудь больнице своего родного города? Знакомые с работы пару раз приехали к белоснежной койке, опутанной трубками, чтобы посмотреть на мое лишенное сознания тело, убедиться, что это и впрямь я. А тем временем у меня в голове творится вся вот эта дикая магическая фантасмагория с колдовскими печатями, огненнокрылыми принцами и головокружительным сексом.
1
Жребий брошен (греч. “ ”)— одна из каноничных фраз, считающихся принадлежащими Гаю Юлию Цезарю.
Может, у меня вообще кома на фоне длительного воздержания?..
Я встряхнула головой, чувствуя, как холодеют кончики пальцев.
— Какой еще Гай? — не понял Айден, сдвинув брови и стиснув зубы. — Это твой любовник? Я, кстати, все хотел спросить, но не находил момента. У тебя… в твоем мире был мужчина?
От резкой перемены темы я так опешила, что даже сперва не знала, что сказать. А потом так громко расхохоталась, что не могла остановиться. И по раздраженно-мрачному лицу принца поняла, что он точно не лжет. И совпадение цитаты великого полководца древнего Рима и мельком брошенной фразы Айдена — действительно случайно.
Дарк тем временем подал мне руку, и я, стараясь не тревожить “кота”, приняла ее и встала.
— Какой еще у меня может быть мужчина, когда ты, скажем так, сорвал цветочки, к которым я двадцать лет никого не подпускала? — фыркнула я, стараясь не глядеть на него.
Почему-то все равно было неловко. Однако краем глаза все же заметила, что после моего ответа Айден словно бы немного успокоился.
— Хорошо, — просто выдал он, прямо ладонью рисуя в воздухе одновременно несколько печатей. Мне захотелось его стукнуть, но я слишком засмотрелась на его волшбу. К тому же бить принца — тоже такое себе решение…
Медленно он выводил указательным пальцем рисунок, и вслед за его движениями напротив появлялся полупрозрачный символ. Затем еще один, и еще, и еще. Только спустя несколько бесконечных мгновений восторга, получив возможность наблюдать за процессом рождения магии в такой непосредственной близи, я поняла, что дарк делал это специально для меня, искоса отслеживая мою реакцию.
— Нравится? Теперь я понимаю, что ты и впрямь видела магические руна с самого начала, а я-то думал, что ошибся, ведь это почти невозможно…
Он покачал головой.
— А что ты делаешь? — завороженно спросила я, рассматривая один большой символ, зажегшийся в самом центре печати, что оказалась нарисована ниже остальных. И, кажется, я ее уже видела. Там внутри множества кругов горели тонкие линии, изображающие языки пламени.
— Это руно “Эксплозии дракона”, — с готовностью объяснил Айден, указывая на так заинтересовавшее меня изображение огня. — Оно ведет в Огненный Чертог, именно поэтому в центре начертано “истинное имя” замка.
После этих слов он обвел пальцем несколько языков пламени, прилегающих к ним завитушек и довольно простых символов.
— О, у замка есть свое имя? — выдохнула я.
А Айден бросил на меня такой странный взгляд, что мне вдруг показалось, будто я задала вовсе не такой уж простой вопрос. Словно в нем заключался какой-то скрытый смысл, который я не уловила.
— Да, — кивнул он наконец. — И не только у замка. При необходимости истинное имя можно дать чему угодно. И тогда с помощью этого имени можно будет переместиться к объекту из любой точки пространства.
— А человеку истинное имя дать можно? — без скрытого подтекста спросила я, но принц вздрогнул, будто я его ударила. И на этот раз его взгляд был настолько мрачным, насколько мрачен закат перед бурей.
В глазах цвета красного пламени я вдруг увидела вновь вспыхнувшее недоверие. Ядовитое, оранжевое.
Мне стало холодно.
Но прошел короткий миг — как дуновение ветра. Айден моргнул и спокойно ответил:
— Можно. Но у нас это считается таинством. И сменить его затем очень непросто.