Ради славы Вселенной
Шрифт:
Лисса улыбнулась — и тут камень, на котором стоял Хебо, обрушился в пропасть. Торбен взмахнул руками и рухнул вниз.
39
Лисса с криком бросилась к краю ущелья. Медноруд встревоженно зашипел у нее за спиной.
«Стой! — приказала она себе, хотя страх за Хебо молотом стучал в ее висках. — Какой смысл пропадать вместе? Если камень подался под его ногой, другой камень может предать и меня».
Она перешла на скользящий шаг.
Пройдя по следам Хебо, она наконец добралась до края ущелья. Затем легла на живот и поползла,
Лисса осторожно заглянула за край обрыва и вздрогнула. Склон уходил в туманную бездну не так круто, как ей казалось. Метрах в четырех внизу на черном уступе лежал Хебо. Его окровавленное лицо было обращено к небу, он не двигался. Но алая струя, бегущая по его бедру, указывала, что его сердце еще бьется.
Лисса поняла — острый камень перебил бедренную артерию, и Хебо истекает кровью.
«Если я немедленно не приду ему на помощь, он погибнет. Безвозвратно. К тому времени, как мы доставим его в госпиталь, клетки его мозга погибнут. И восстановить их уже не удастся».
За ее спиной послышались неуверенные шаги.
— Я же просила тебя оставаться на месте, — машинально бросила Лисса.
— У меня еще есть силы, — ответил сузаянец. — Я могу попытаться спасти нашего товарища.
«Он сказал нашего товарища», — отметила Лиса про себя, но тут же об этом забыла. Она взвешивала шансы. Не переоценил ли свои силы Медноруд? Возможно, но, если они будут осторожны, с ним все будет в порядке, зато Хебо без помощи наверняка умрет. Если она спустится к нему и не сумеет выбраться наверх, она сможет вызвать подмогу с Форхолта по спутниковой связи. И дождется спасательной партии. Правда, если она спустится, уступ может рухнуть… Тогда она разобьется о камни внизу, ее засыплет тоннами земли… даже хоронить не придется.
Довольно этих мыслей! Время дорого.
Оглянувшись, Лисса увидела, что Медноруд смотрит на карликовое дерево на самом краю пропасти. Его кривые ветви сплетались в немыслимом узоре, а корни наверняка уходили глубоко в землю. Если оно выстояло многие века под сильным ветром, может, выдержит чуть больше сотни килограммов?
Женщина подобрала палочку и зажала в зубах. Потом стащила с себя рубашку и разорвала на куски, связала их вместе, один рукав обмотала вокруг запястья Медноруда, а второй — вокруг своего. Медноруд обвил хвостом карликовое дерево у самых корней. Лисса села на край пропасти, свесив ноги.
Земля поползла, и Лисса поехала вниз. Сузаянец откинулся назад, пытаясь ее удержать. Потом он медленно наклонился вперед, и женщина повисла над бездной. Импровизированная веревка наверняка до боли врезалась в его кожу, но Медноруд не издал ни звука.
Наконец Лисса добралась до Хебо и наклонилась над раненым. Достав свой нож, она не в первый раз подумала, что это — самое подходящее орудие труда для одинокого путешественника. Вспоров мокрую от крови штанину, она быстро соорудила жгут из куска ткани и палочки, которую взяла с собой. Кровотечение остановилось.
Лицо Торбена было мокрым от крови и пота, кожа — холодной, а дыхание — слабым и прерывистым. Он был в шоке. Нужно поскорее поднять его наверх!
Лисса обвязала его под мышками импровизированной веревкой и крикнула:
— Все в порядке, Медноруд! Поднимай!
Хватит ли у сузаянца сил? Если не хватит, ей придется просить помощи по рации и дожидаться здесь спасательной партии. Сможет ли она продержаться до ее прибытия — неважно. Сейчас женщину беспокоила одна мысль: если Медноруд уронит Хебо, не сорвутся ли они в пропасть вдвоем — она и Торбен?
Но ничего подобного не случилось. Каким-то чудом Медноруд сумел вытащить потерявшего сознание человека, а потом помог выбраться Лиссе. Она поднималась очень осторожно, стараясь не ободрать голую грудь о камни.
Оказавшись наверху, несколько минут она лежала неподвижно, загнанно дыша. Потом встала и увидела, что Медноруд едва держится на ногах. ·
— Я отнесу его к спальникам, — пробормотала Лисса. — Ты сможешь дойти сам? Постарайся.
— Я… Могу… Помочь тебе его нести… Если нужно… — прошептал ее друг. — А что будем делать потом?
— Ну, потом… — фыркнула она, не удержавшись от смешка. — Потом мы согреем его своими телами.
Раздев Торбена догола, уложив его на спальник и укрыв вторым, они с Меднорудом прижались к раненому. Только тогда Лисса вызвала станцию Форхолт.
Голос, ответивший из браслета, был еле слышен сквозь треск помех:
— Мы немедленно высылаем медицинский флаер. Прибудем в течение часа. Постарайтесь продержаться.
— А что нам еще остается делать, — буркнула Лисса.
Она не могла просто лежать и бездействовать. Поэтому она принялась растирать спину Торбена, не забывая время от времени ослаблять, а потом снова затягивать жгут. Если начнется гангрена, хирургу придется ампутировать ногу. Потом, в клинике на Асборге, ее восстановят, но Лиссе не хотелось бы, чтобы Торбен прошел через такое испытание.
Сильный и выносливый мужчина пришел в себя еще до того, как прибыли медики, и, пока над ним работали спасатели, не отрываясь смотрел на Лиссу.
Той пришлось признать, что доктора действуют быстро и умело. Медицинский флаер завис над площадкой и спустил вниз платформу, оснащенную балансирами, которые не позволяли ей раскачиваться на сильном ветру. Медик принялся хлопотать над Хебо, как только раненый очутился внутри летательного аппарата.
— Вы сделали все правильно, миледи, — сказал врач. — Эта штучка спасла ему жизнь. Спасибо. Мы слишком любим старину Хебо, чтобы его потерять.
В комфортабельном флаере Лисса наконец смогла вымыться, переодеться и принять болеутоляющее. Она не обращала внимания на взгляды, которые бросали на нее все мужчины. Как же прекрасно было наконец согреться и заснуть бок о бок с Меднорудом.
Она проспала до самого Форхолта.
Директор базы сердечно поприветствовал их и предоставил в их распоряжение комнаты, где можно было передохнуть перед возвращением в колонию. Лисса с Меднорудом приняли любезное предложение и не вылезали из кроватей до самого полудня.