Ради тебя одной
Шрифт:
– Ради бога, мама, он большой мальчик и сам знает…
– Пожалуйста, Сэм. У него и так достаточно проблем.
– Хорошо. Я отвезу его. Сок и минеральная вода в холодильнике. Я оставлю заднюю дверь незапертой, чтобы Лорен смогла войти. Прошу тебя, не включай плиту.
– Ладно, дорогой, – произнесла она с улыбкой.
Поцеловав ее в щеку, Сэм взял ключи, позвал Джейми и пошел на улицу.
– Линда?
– Джемма? Здравствуй, дорогая. Как мило с твоей стороны навестить меня.
– Я всегда
– С удовольствием! Сэм не разрешает мне включать плиту. Я знаю, что сок и минеральная вода полезны для здоровья, но я так соскучилась по чаю.
– Дальше вы, наверное, скажете, что Сэм спрятал весь ваш шоколад, – поддразнила ее Джемма.
Линда закатила глаза:
– Даже не упоминай об этом. Он действительно его где-то прячет и выдает мне строго по норме. Один квадратик в день, не больше, поскольку шоколад содержит насыщенные жиры. Он настоящий тиран. Сказал: либо горький шоколад, либо вообще никакого.
– Но вы его любите.
– Не я одна, правда? – мягко спросила она, и Джемма чуть не уронила заварочный чайник:
– Линда, я не думаю…
– Не паникуй. Он этого не понимает, но если бы он только дал вам обоим шанс…
– Линда, он меня не любит.
– Кто? Сэм? Разумеется, любит. Он просто осторожничает. Не знаю, что между вами происходит, и это меня не касается, но после того, как ты уехала, он очень изменился. Стал таким же угрюмым, как после ухода его отца. Я думала, он пострадает немного и забудет тебя, но этого не произошло. Не переставай пытаться, Джемма.
– Вы о чем?
– Сэм!
На этот раз чайник выскользнул у нее из рук и ударился о край рабочей поверхности. Она облилась бы кипятком, если бы Сэм вовремя не схватил его за ручку и не отодвинул в сторону.
– Совесть нечиста? – спросил он.
Повернувшись, Джемма посмотрела на него:
– Какого черта ты ко мне подкрадываешься? Напугал меня до полусмерти!
– Подкрадываюсь? Это мой дом, и я имею полное право входить в него, когда захочу. И я не подкрадываюсь. Я просто тихо хожу.
Я не слышала, как ты подъехал.
– Я подумал, что на дорогах могут быть пробки, оставил машину на работе и пошел пешком. Заберу ее позже, когда пойду гулять с собакой. Ты хотела наливать чай или просто позировала с чайником для красоты?
Джемма была готова запустить им в него.
– Рона Рейнольдса выписали, – произнес на следующий день Сэм, стоящий в дверях кабинета Джеммы.
Она подняла на него глаза:
– Правда? Как у него дела?
– Хорошо. У него был микроинфаркт. Он, как и моя мать, принимает антикоагулянты, так что это твой пациент. Ему сделали баллонную ангиопластику, и он стал себя чувствовать значительно лучше. Он нуждается в регулярной проверке состояния здоровья. Полагаю, он сможет сам приходить к тебе на прием.
– Если нет, к нему домой будет ездить Ребекка. Откуда мистер Рейнольдс так хорошо тебя знает? Судя по тому,
– Да, давно. Он живет неподалеку от нас. Однажды ночью я сорвал белье с их веревки и повесил его на макушку дерева в их переднем саду. Это было бы вполне безобидной шалостью, не будь это нижнее белье его дочери. Эми Рейнольдс была неразборчива в своих связях. О ее белье ходили легенды.
Джемма рассмеялась:
– Ты был с ним знаком до того случая?
– Лично нет, – усмехнулся он. – Но мы с Джеком и Эдом часто его видели с дерева, растущего за домом Тремэйнов, соседей Рейнольдсов. Мы часто на него забирались и наблюдали за окном ее спальни.
– Сэм! – возмутилась она.
– Ну и что? Нам было всего четырнадцать. Мы были детьми. Тогда мы и не думали о сексе. Это была всего лишь безобидная детская шалость.
– Ты не был таким безобидным, когда тебе было девятнадцать, – заметила она и тут же пожалела об этих словах.
– Не был, но это другое дело. Ты была моей женой, Джемз.
Джемз. Раньше он ее так называл, когда они оставались наедине.
На нее нахлынули приятные воспоминания о том времени, что они провели вместе. О его прикосновениях, его мягком голосе, нежности, страстности, которая потрясала ее.
Она тяжело сглотнула:
– Сэм, я…
– Все уже в прошлом, Джемма. Давай оставим это там. Мне пора. Увидимся.
Повернувшись, он направился к лестнице. Джемма прислушивалась к звуку его удаляющихся шагов. Того, что они потеряли, уже никогда не вернуть. При мысли об этом ей хотелось плакать.
Черт побери!
Он никак не мог сосредоточиться. Не мог ни о чем думать, кроме Джеммы. Он вспоминал, как держал ее в объятиях после их близости, как они смеялись вместе, как говорили обо всем на свете. Сейчас любой их разговор сводится к их разрыву и похож на прогулку по минному полю. Он на собственном опыте знал, как опасны мины. Но он не мог игнорировать Джемму, не мог держаться в стороне, несмотря на все свои старания. Несмотря на всю свою боль и разочарование, в глубине души он чувствовал, что она что-то от него скрывает. Возможно, она права. Возможно, им действительно нужно дать друг другу еще один шанс. Возможно, на этот раз она полностью ему доверится и расскажет, что заставило ее от него уйти одиннадцать лет назад.
Нет.
Почему-то эта мысль привела его в ужас. Внезапно ему не захотелось нарушать хрупкое перемирие, которое им, кажется, удалось установить. Наверное, пытаться возобновлять отношения еще слишком рано. Может, им следует притвориться, что они только что познакомились и их начало влечь друг к другу? Получится ли у них? Смогут ли они таким образом узнать друг друга нынешних и понять, есть ли у них шанс?
Он этого не знает, но хочет попробовать. Вернувшись в Пенхэлли, он понял, что не может без нее. Последние одиннадцать лет без своей любимой Джемз он не жил, а существовал.