Радость поутру. Брачный сезон. Не позвать ли нам Дживса? (сборник)
Шрифт:
– Я не рискнула подойти к остальным, – пояснила она, когда мы обменялись приветствиями. – Дядя Перси сразу отослал бы меня спать. Ну, Берти, как идут дела?
У меня сердце разрывалось от необходимости обрушить на трепетную девицу дурные вести, но ничего не поделаешь, тяжкий долг надо было исполнить.
– Не очень хорошо, – грустно ответил я ей.
Как я и ожидал, мои слова пронзили ее в самое сердце. Бедняжка горестно взвизгнула.
– Не очень хорошо?
– Да.
– А что вышло не так?
– Лучше
Нобби застонала, и смотрю, она направила на меня эдакий неприятно подозрительный взгляд.
– Наверное, ты провалил то, что было на тебя возложено?
– Совсем наоборот. Я выполнил все, что было в человеческих возможностях. Но произошло одно из тех прискорбных стечений, в результате которого вместо минутного дела на двоих получилась массовая сцена. Все поначалу шло хорошо, до тех пор, пока усадьба со службами и постройками не наполнилась шумной толпой – тут тебе и дядя Перси, и Дживс, и Сыр, и Флоренс, и так далее и тому подобное. Естественно, все наши планы рухнули. С сожалением должен при этом заметить, что Боко проявил себя не наилучшим образом.
– То есть как это?
– А так, что он зачем-то все время называл дядю Перси «мой дорогой Уорплесдон». Такого человека нельзя без последствий долго называть «мой дорогой Уорплесдон», это обязательно плохо кончится. В ход пошли резкие выражения, из них многие были произнесены твоим любезным. Произошла крайне неприятная сцена, которая завершилась тем, что Боко обозвал дядю Перси ослом, повернулся на сто восемьдесят градусов и торжественно удалился прочь. Боюсь, что в глазах последнего он упал на самую низкую ступень.
Нобби застонала слабым голосом, и я даже подумал, не погладить ли ее по головке, но, придя к выводу, что проку от этого будет ноль, воздержался.
– Я так надеялась, что хотя бы раз в жизни Боко сегодня не сваляет дурака! – горестно пролепетала она.
– По-моему, на писателя вообще никогда нельзя надеяться, что он не сваляет дурака, – рассудительно возразил я.
– Ну ладно! Он у меня за это получит! В какую сторону он пошел, когда повернулся на сто восемьдесят градусов?
– Вон туда куда-то.
– Погоди, дай только мне его найти! – воскликнула Нобби и, пустившись по следу, точно малорослая гончая, сгинула, унесенная ветром.
Спустя секунды две или, может быть, три передо мной замерцал Дживс.
– Беспокойный вечер, сэр, – проговорил он. – Я только что выпустил мистера Устрицу.
– Да бог с ним, с Устрицей. От Устрицы мне не горячо и не холодно. Что меня всерьез беспокоит, это судьба Боко.
– А, да-да, сэр.
– Остолоп несчастный! Надо же ему было так настроить против себя дядю.
– Ваша правда, сэр. Прискорбно, что молодой джентльмен не избрал более примирительный тон.
– Он пропал, если только вы не найдете
– Да, сэр.
– Разыщите его, Дживс.
– Слушаюсь, сэр.
– Потолкуйте с ним.
– Потолкую, сэр.
– Напрягите все мозговые извилины, чтобы нащупать выход.
– Очень хорошо, сэр.
– Он где-то там бродит в молчании ночи. Хотя молчание будет не таким уж полным, потому что Нобби побежала сказать ему, что она о нем думает. Обойдите парк по кругу и, как услышите громкое сопрано, прямо туда и сворачивайте.
Он исчез, как ему было сказано, а я стал прохаживаться взад-вперед, напряженно морща лоб. Так я морщил его минут, наверное, пять, когда неподалеку от меня возникли какие-то смутные очертания и я узнал Боко, явившегося ко мне с ответным визитом.
Глава 16
Боко показался мне притихшим и обновленным, словно его душу пропустили через пресс для отжима белья. В нем сразу можно было угадать человека, которого только что отчитала девушка его мечты, и он еще не успел толком опомниться.
– Привет, Берти, – произнес он слабым, богобоязненным голосом.
– Здорово, Боко.
– Ну и ночка!
– Да, ничего себе.
– У тебя нет при себе фляжки?
– Нет.
– Что же это ты? Надо всегда иметь при себе фляжку с чем-нибудь крепким – на всякий экстренный случай. Как собаки сенбернары в Альпах. Пятьдесят миллионов сенбернаров не могут ошибаться. Я только что перенес эмоциональное потрясение, Берти.
– Нобби тебя отыскала?
Его слегка передернуло.
– Я сейчас с ней разговаривал.
– Мне так и показалось.
– Заметно по лицу, да? Ну, конечно. Скажи, это не ты донес ей про «шутейные товары»?
– Да что ты! Конечно, нет.
– От кого-то она узнала.
– Наверное, от дяди Перси.
– Правильно. Она же должна была у него справиться, как у нас прошел обед. Да, ясно, это он послужил ей источником информации.
– Так, значит, она затронула «шутейные товары»?
– О да. Затронула. Ее речи касались отчасти их, а отчасти событий сегодняшней ночи. По обоим вопросам она не стеснялась в выражениях. Это точно, что у тебя нет при себе фляжки?
– Боюсь, что точно.
– Что ж, ладно, – проговорил Боко и на некоторое время погрузился в задумчивость, а очнувшись, задал мне вопрос, как я думаю, откуда девушки нахватываются таких выражений.
– Каких выражений?
– Я бы не рискнул их повторить при джентльменах. Должно быть, обучаются в школе.
– Она что, задала тебе жару?
– Щедрой рукой. Странное это было ощущение, скажу я тебе, когда она меня пропесочивала. Стоишь и плохо соображаешь, а вокруг вьется что-то маленькое и визгливое и кипит злобой. Словно бы на тебя нападает такая собачка, пекинес.