Радости и тяготы личной жизни
Шрифт:
Вдруг по его лицу Джейд поняла, что Рорк отгадал ее опасения. Вместо того чтобы обидеться, чего она ужасно боялась, Рорк громко засмеялся.
Звучный мужской смех неожиданно задел струны ее женского естества.
– Ты думаешь, что я вместо уютных коттеджей загоню детей в высотные здания из стекла и бетона? Так ведь? – сказал он с улыбкой, которая исключала всякое негодование или обиду.
– Понимаешь, – начала Джейд, машинально разрывая свою салфетку на мелкие клочки, – я все время помнила о том, что ты предпочитаешь придерживаться
– Джейд, эх ты, Джейд, – вздохнул он и снова накрыл ладонью ее нервно двигавшиеся пальцы. – Как ты угадала?
– О чем ты говоришь?
– По правде говоря, в последнее время я стал задумываться, а не затягивает ли меня рутина. Я создал себе славу, проектируя здания современные, нетрадиционные. И теперь ко мне в качестве клиентов обращаются только те, кто хочет заказать именно такой проект. Так что поверь, коттеджи и сказочные хижины освежат мой стиль, смена декораций пойдет на пользу.
Они продолжали беседу, заражая друг друга энтузиазмом; до позднего вечера затянулся их разговор, пока наконец хозяин ресторанчика не напомнил, что пора закрываться на ночь.
В последующие месяцы душевные раны Джейд постепенно затягивались. Лучше поздно, чем никогда, как говорится, и она наконец-то осознала, как несправедливо лишала Эми материнской заботы и ласки в угоду своей работе.
Теперь Джейд меньше времени посвящала бизнесу, предпочитая общество дочери, которая тоже медленно отходила от пережитого горя.
К удивлению Джейд, дела шли совсем не плохо, ближе и теплее стали и отношения с Эми.
Девочка расцветала на глазах. Много сил и времени тратила на них обеих Нина Грэйс, которая временно вела дела в своем филиале в Сан-Франциско. Нина уверяла, что прекрасно справляется с нью-йоркским агентством и по телефону, на самом деле она хотела просто поддержать Джейд.
Жизнь шла размеренно и спокойно. Не хватало Джейд только одного человека. Одного мужчины. Рорка Гэллахера.
– Не понимаю тебя, – сказала Нина однажды вечером, когда они решили посмотреть по видео два старых фильма. – Рорк – прекрасный человек. Преуспевающий, ответственный, добрый. А уж его чувства к тебе говорят сами за себя.
– Мы с ним друзья, – уклончиво молвила Джейд и стала перематывать пленку видеозаписи.
Только что закончился фильм «Королева Африки», романтическая, одухотворенная картина. Никакой наготы, никакого секса нет и в помине, но какой страстью наполнены эти полтора часа! Теперь нет таких фильмов, да и героев таких нет, и переживаний. А Хэмфри Богарт чем-то напоминал Сэма. – Друзья, вот и все.
– О да, конечно! Именно поэтому так загораются его глаза, когда он смотрит на тебя. И не говори мне ничего, мол, ты им не интересуешься, не хочешь его. Мы с тобой, Джейд, не первый год знакомы, уж я по твоему лицу все вижу. И сейчас я вижу на нем только одно – физическое влечение к мужчине.
– Ладно, – сказала Джейд решительно, вкладывая в видеомагнитофон кассету с «Филадельфийской историей». – Сдаюсь. Я думаю о Рорке. Хочу его. Больше того. Я люблю его. И если хочешь знать правду, всегда, кроме дней, когда мы были с Сэмом, все время я думала о Рорке. Теперь ты довольна?
– Не совсем, – возразила Нина. – Ты ведь так и не сказала, почему не подпускаешь его к себе. Уже почти год, как нет Сэма, Джейд. Пора тебе задуматься о своей жизни.
Столько лет Джейд хранила в тайне страшную правду, что на сердце у нее будто стояло черное клеймо.
– Кое-какие подробности тебе неизвестны, – спокойно произнесла она. – Это касается Эми.
– Да знаю я, что Рорк ее отец.
– Нет. Впрочем, да. Только... – она сжала руки. – Я виновата в глухоте девочки.
– Черт побери, Джейд, – устало отмахнулась Нина, – эту тему мы давно закрыли.
Медицина не может дать точного ответа. Ошибка природы. Такое бывает.
– Да, – с горечью согласилась Джейд. – Такое бывает. Особенно если ребенок зачат от собственного брата.
– Что-о? – округлила глаза Нина. – У тебя нет никакого брата. Сама же говорила, что ты у матери одна.
– Я-то одна. Наверное, надо уточнить и сказать – сводного брата.
Она перевела дыхание, помолчала, а потом подробно рассказала Нине всю историю, которую однажды выложил ей Кинлэн Гэллахер.
– Я не верю этому, – решительно возразила Нина. – Между тобой и Рорком нет ни малейшего сходства. – Она подошла к Джейд, обняла ее. – Очевидно, у старого Гэллахера были свои причины лгать, Джейд, а что касается твоей матери, то, прости меня, но вряд ли она – такой уж достоверный источник информации. Ты должна самостоятельно, ничего не говоря никому об Эми, о Рорке, выяснить истину. Даже если для этого придется ехать в Оклахому. Даже если надо будет лицом к лицу встречаться с Кинлэном и Белл.
Через три дня Джейд вылетела на родину.
И снова она была поражена видом своей матери. Белл была так измождена, что, казалось, с трудом двигалась.
– Здравствуй, мама, – сказала Джейд. – Выглядишь неплохо.
– Ты всегда чертовски ловко врала, Кэсси, – отозвалась Белл. – Сдается мне, только этим мы с тобой и похожи.
– Да. Именно на эту тему я и собираюсь поговорить с тобой.
Белл посмотрела на нее пристально и настороженно.
– Раз уж ты такую дорожку проехала, пожалуй, присаживайся, располагайся.
Джейд села на кушетку с рыжим синтетическим покрытием. Нервы ее были на пределе.
– Разговор пойдет о Рорке.
Белл смутилась.
– Что еще с ним? – закуривая, буркнула она.
– Я хочу знать, действительно ли он мой сводный брат.
– А как же, конечно, брат, – сквозь выдыхаемый сизый дым сказала мать. – Зачем мне обманывать тебя?
– Затем, что, может быть, Кинлэн заставил тебя пойти на это?
Белл молчала. Потом процедила:
– Я никогда не рвалась стать матерью.