Радуга над Теокалли
Шрифт:
– Извини за беспокойство, но это мой дом и я в нем хозяин.
Иш-Чель не успела ничего добавить. Амантлан вышел, а она осталась, почувствовав себя униженной и обделённой. Что-то мелькнуло между ними, когда смотрели друг на друга. Она не ощутила его своим врагом. Напротив, Иш-Чель почувствовала рядом человека родного и такого близкого, что именно это заставило отдёрнуть руки, хотя тепло, которым он с ней делился, было приятно и не вызывало отрицательных эмоций. Да и весь вид Амантлана, появившегося ночью так неожиданно, не отталкивал, а рана на груди вообще будила сочувствие, так свойственное женщинам.
ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА С ТОНАЛЕМ
Амантлан, покинув жену, не испытывал разочарования, нечто подобное он и ожидал. Она не изменилась, точнее, внешне Иш-Чель ещё больше похорошела и приобрела загадочность. Или, может быть, это игра света от очага? Ему было всё равно. Женщина не хотела его подпускать к себе, ему нужно ждать или брать силой. Но на стороне жены закон, да и насилие претило, даже более – он не мог позволить себе надругаться над нею. Ягуар даже не хотел завоёвывать женщину, ухаживая за ней, оказывая знаки внимания, как делал когда-то с девушками из знатных семейств.
Поведение Иш-Чель отбивало всякое желание. Оставалось убраться в Теночтитлан и, долечив раны, отправляться в очередной поход. Подальше от города, да и от неё. Ачто ему ещё оставалось делать? Он никогда бы не признался себе в том, что страдает, если бы не горечь одиночества – прошло достаточно времени, но женщина не изменилась. Она по-прежнему считала его чужим и недостойным доверия. Амантлан подумал, что ночной визит слишком поспешен, однако отогнал эту мысль, как совершенно чуждую и не отвечающую истинному положению вещей. Огорчало его то, что он, скорее всего, просто проиграл. Это унижало егокак мужчину и показывало – стратег он тоже никудышный. И первое, и второе – одинаково тяжело.
Такое чувство беспомощности и одиночества он ощущал в детстве, когда тщетно пытался увидеть своего небесного покровителя – тоналя. И только в важный для каждого воина седьмой день рождения это удалось. Ишто тогда пригласила ах-тока – служителя Огня, который совершал над Амантланом обряд очищения после рождения, назначил имя и указал место, куда мать приносила, а потом приводила его каждый день для знакомства с тоналем.
Он не решался отойти от матери, внимательно всматриваясь в дальние кусты агавы, вслушивался в шорох травы и пытался представить друга. Временами слышал мяуканье, кряканье и свист диких птиц, но ничего больше. Ему не хотелось расстраивать любимую мать и, постояв немного, он утвердительно кивал головой, что означало – "Я его увидел", после чего уходил домой. Потом он сначала печалился, но забывал о неудаче до следующего дня рождения.
В седьмой день рождения они втроём вышли на поляну за жилыми постройками их рода. Ах-ток присел на корточки и сложил веточки для костра, затемпрямо в руках у нагуаля загорелась искра, которой он поджёг ритуальный огонь и только тогда сказал Амантлану: – Иди, Храбрый Ягуар! Твой тональ ждёт тебя, я его вижу!
Амантлан высвободил руку из тёплой ладони и пошёл вперёд, туда, где зеленела агава. Он уже охотился в одиночку, и потому шёл, осторожно и мягко ступая в новых сандалиях, расшитых старшей сестрой. Взгляд зорко высматривал в высокой траве дикого зверя, который должен стать ему другом. Мальчик отошёл достаточно далеко, но тоналя все еще не было видно.
"Может быть, я плохо смотрю?!" – расстроился он тогда, хотел уже вернуться, когда в гуще травы, между двух агав, заметил серебристое сияние и, не сдержав радости, боясь упустить такую удачу, побежал к нему.
В зелёных зарослях сидел молодой ягуар, всё у него былокак у настоящего из леса: и большие клыки, и длинный хвост, и черные пятна на шкуре. Воттолько тональ был серебристым и каким-то воздушным, напоминающим облако в синем небе.
Амантлан решительно, не сбавляя скорости, подбежал к нему и протянул руку ладошкой вниз, чтобы погладить.
– Здравствуй! Я рад нашей встрече! Я так долго тебя ждал! – громко воскликнул он.
"Я всегда приходил к тебе!" – отозвался ягуар.
Амантлан от неожиданности опешил. Нет, он знал, что некоторые воины, ах-токи и жрецы не только видят своих небесных друзей, но и могут говорить с ними, но что и ему так повезло, не ожидал. Он тогда очень осторожно прикоснулся к спине друга, тот выгнул её под ладонью ребёнка и довольно мурлыкнул. Рука Амантлана ощутила одновременно и прохладу, и тепло, и шерсть мягко ласкала кожу.
"Ты всегда теперь будешь со мной?"
"Да…"
И с того дня серебристый ягуар незримо был с Амантланом, приходил по первому зову, иногда они даже беседовали, и небесный покровитель всегда предупреждал друга о коварстве, предательстве, засаде или неприятности.
В тревожных раздумьях он утром навестил Тлакаелеля. После долгого разговора, во время которого Амантлан несколько раз ответил совершенно невпопад, мудрец без долгих раздумийнапрямую спросил, что его мучает и чем он обеспокоен. Откровение Амантлана его потрясло:
– Моя жена не подпускает к себе, всё так же меня ненавидит!
– Она законопослушная женщина…
– О да! Неужели я не могу отличить боязнь что-либо нарушить и ненависть в глазах женщины, которой неприятно моё прикосновение!
– Прошло слишком мало времени…
– Я ничего и не требую!.. – Амантлан попытался подобрать правильные слова, чтобы объяснить свои чувства и горечь разочарования и натолкнулся на грустный, но понимающий взгляд друга.
Тот огорчённо пожал плечами и усмехнулся:
– Ты ведь стремился просто уберечь эту женщину, точнее… сохранить для себя редкую рабыню… получить наследника. Ты добился. Ведь в твои планы совершенно не входило… – Тлакаелель внимательно посмотрел на поникшего Амантлана и осёкся.
На последнюю фразу тот ответил таким горящим взглядом, что сомнения были отброшены. Амантлан болен женщиной.
– Это ужасно! Друг мой, ты её любишь?
– Люблю?.. Значит, вот как это называется? Значит, когда мужчина перед собой видит одно и тоже лицо, когда ему все время чудится везде, где бы он ни был, её голос, когда ноги сами несут туда, где может быть она, когда готов на все ради женщины, это называется любовь?