Радуга Шесть
Шрифт:
О, боже мой, они думают, что у меня есть доступ к чему-то, чего не существует, и я никогда не сумею убедить их в обратном.
— Мы знаем, как действуют люди, подобные вам, — заверила Петра, сразу подтвердив его опасения. — Как вы, капиталисты, делитесь информацией и манипулируете «свободными» рабочими для достижения своих алчных целей. Так вот вы поделитесь ею с нами или умрете вместе с вашими лакеями. — Она махнула пистолетом в сторону приемной.
— Да, я понимаю вас. — Лицо Остерманна было бледным, белее его рубашки, сшитой фирмой «Тернбилл и Ассер». Он повернул голову в сторону приемной. Там Остерманн увидел Герхардта Денглера, положившего руки на поверхность стола. Где-то на его столе должна находиться кнопка тревоги? Остерманн
Первое, что сделали полицейские, — таков был порядок их действий, — это проверили номерные знаки автомобилей, стоящих у парадного входа. «Мерседес» они узнали сразу, был арендован. Номерные знаки на грузовике были украдены два дня назад.
Группа детективов немедленно отправится в агентство, где был арендован «Мерседес», чтобы узнать все, чем там располагают. Далее позвонили одному из деловых партнеров Herra Остерманна. Полиции нужно было выяснить, сколько домашних слуг и обслуживающего персонала может находиться в «шлоссе» вместе с его хозяином. На это, решил капитан Альтмарк, потребуется около часа. Теперь под его командой были еще три полицейских автомобиля. Один из них объехал всю усадьбу, для того чтобы двое полицейских могли оставить машину и приблизиться к «шлоссу» с тыльной его части пешком. Через двадцать минут после прибытия на место преступления капитан уже установил окружение по периметру. У Остерманна есть вертолет, находящийся позади дома, — это было первое, что он узнал. Изготовленный в Америке «Сикорски S-76B», с экипажем из двух пилотов и способный нести максимум тринадцать пассажиров, — эти сведения позволили ему составить представление о том, какое максимальное количество заложников и угрожающих им преступников может улететь на вертолете. Он стоял на посадочной площадке в двухстах метрах от дома. Альтмарк запомнил это. Преступники, несомненно, захотят воспользоваться вертолетом, чтобы скрыться. К сожалению, посадочная площадка находилась на расстоянии добрых трехсот метров от края леса. Это означало, что потребуются по-настоящему отличные снайперы, но в команде, которую уже предупредили, такие снайперы есть.
Вскоре после получения информации о вертолете один из людей Альтмарка обнаружил его экипаж; один из пилотов был дома, другой находился в международном аэропорте Швехат, где занимался канцелярской работой с представителем производителя вертолета — речь шла о его модификации. Отлично, подумал Вилли Альтмарк, пока вертолет никуда не улетит. Но к этому времени факт захвата дома Остерманна проник в высшие круги правительства, и тогда он получил удивительное радиосообщение от главы Staatspolizei.
Они едва успели к рейсу — или, точнее, рейс не задержали ради них. Чавез затянул ремень на своем кресле, когда «Боинг-737» отъехал от подвижного коридора, и начал просматривать предварительную информацию, полученную от Прайса. Самолет едва успел оторваться от взлетной полосы, как Прайс присоединил свой портативный компьютер к телефонной системе авиалайнера. Тут же на экране появилась диаграмма с надписью «Schloss Ostermann».
— Итак, кто он такой? — спросил Чавез.
— Сейчас узнаем, сэр, — ответил Прайс. — Видимо, финансист, весьма богатый, друг премьер-министра его страны. Полагаю, это отвечает на вопросы, которые нас интересуют.
— Да, — согласился Чавез. Две операции подряд для Группы-2, подумал он. Полет до Вены продлится немногим больше часа, решил он дальше и посмотрел на часы. Один такой инцидент — это случайность, сказал он себе, но террористические инциденты не должны случаться так скоро один за другим, не правда ли? Разумеется, по этому поводу не существовало никаких правил, и даже если бы они были, террористы нарушили бы их. И все-таки у него не было времени для подобных размышлений. Вместо этого Чавез принялся рассматривать информацию,
— Нам придется перекрыть чертовски большой периметр, — заметил Прайс после нескольких минут.
— Есть информация относительно оппозиции? — спросил Динг, затем удивился, как это он начал употреблять британские выражения. Оппозиция? Ему следовало сказать «преступники».
— Никакой, — ответил Эдди. — Ничего о личностях или о номерах автомобилей.
— Просто великолепно, — заметил командир Группы-2, глядя наискось на экран.
Телефоны «шлосса» были отключены. Альтмарк позаботился об этом с самого начала.
Входящие звонки получат сигнал «занято», а исходящие будут записываться на центральной телефонной станции, — но их не было, из чего капитан Альтмарк сделал вывод, что все преступники находятся внутри, поскольку они никому не звонили. Это, конечно, могло означать, что они пользуются сотовыми телефонами, а у него не было оборудования для перехвата таких переговоров, хотя он и мог перехватывать три сотовых номера Остерманна.
Staatspolizei перебросила сюда уже тридцать полицейских, и они образовали надежный периметр вокруг «шлосса». Его нарушал только один четырехколесный бронетранспортер, спрятанный среди деревьев. Полицейские остановили и завернули обратно фургон с почтой, прибывшей за ночь, но других автомобилей, пробовавших въехать на территорию, окружающую «шлосс», не было. Для столь богатого человека, как Остерманн, он действительно вел тихую и непритязательную жизнь, подумал капитан. Он ожидал увидеть целый кортеж автомобилей.
— Ганс?
— Да, Петра?
— До сих пор никто не звонил. Мы находимся здесь уже долго, но телефоны молчат.
— Почти всю работу мы делаем на компьютерах, — пояснил Остерманн, который тоже заметил это необычное явление. Успел ли Герхардт послать сигнал тревоги? И если успел, принесет ли это пользу? Он не мог знать этого. Остерманн часто шутил, с какой беспощадной конкуренцией связана его профессия, что каждый шаг чреват опасностью, потому что конкуренты попытаются ограбить его, стоит дать им такую возможность.
Однако еще ни один из них не угрожал ни его жизни, ни жизни его служащих. Остерманн задействовал последние, еще оставшиеся при нем аналитические способности и понял, что это новая для него и весьма даже опасная реальность окружающего мира. Он никогда раньше не принимал подобную опасность всерьез, ничего о ней не знал и против нее не имел никакой моральной защиты. В настоящее время его единственным полезным талантом было умение читать по лицам. Никогда до этого он не встречал людей, даже отдаленно похожих на мужчину и женщину, стоявших сейчас в его кабинете. Теперь он понимал, что ему нужно бояться их больше, чем кого-либо в прошлом. Мужчина, и особенно женщина, готовы убить его без малейших угрызений совести, с таким же отсутствием эмоций, которые он испытывал, когда забирал миллион долларов в государственных облигациях США. Разве они не знали, сколько стоит его жизнь? Разве не знали, что...
Нет, понял Эрвин Остерманн, они не знали. Не знали и не желали знать. Но хуже всего то, что они считают, будто им известна некая тайная истина, и ему будет очень трудно разубедить их.
Затем наконец зазвонил телефон. Женщина жестом приказала ему ответить.
— Hier ist Ostermann, — сказал он, подняв трубку. Мужчина, стоящий рядом, поступил так же с отводной трубкой.
— Герр Остерманн, я капитан Вильгельм Альтмарк из Staatspolizei. Насколько я понимаю, сейчас у вас гости.
— Совершенно верно, капитан, — ответил Остерманн.