Радужная пони для Сома

Зайцева Мария

И вот второй раз я пришел в себя, уже наблюдая мрачную больше обычного рожу Немого у кровати.

Я попытался опять погеройствовать и побуянить, но Немой легко смирил все попытки:

— Лежи. Она в России. Пока.

— Блять! — высказал я свое мнение о ситуации.

— Пока не уедет, — правильно понял меня Немой, — в первый раз ее чуть ли не в бессознанке увезли. Мы сами недавно узнали, чисто случайно… Она с Алькой связалась, денег просила, чтоб обратно вернуться. Автостопом, блять.

— Бля-а-а-ать…

—

Ну вот и я о том же…

После этого Немой мне расскзал эпопею побега одной блудной радужной поняши из родительского стойла на дикие просторы российских прерий.

И сразу сказал, что, если б не связи его отца, то это было бы, но нихера не быстро.

Радужку определили в закрытый пансионат для таких вот шустрых девочек, забрали все средства связи, а персонал в таких местах прошаренный и опытный в работе с разными бешеными отпрысками богатых фамилий. Оказывается, это пиздец, какая востребованная услуга.

И сидеть бы моей поняшке радужной там без возможности вернуться, если бы отец Немого не сделал чудо. Как умудрился мужик, обычный русский мафиози, зэка, так качественно хакнуть английских джентльменов, хер его знает, я и не спрашивал. Потом встречусь с ним, благо, сидеть недолго мужику осталось, поблагодарю душевно.

А пока что задача номер раз: выдернуть мою Радужку из родительского заточения.

Задача номер два: выползти из палаты, на своих двоих желательно и с восстановлением необходимых функций.

И задача номер три: понять, что за пиздец происходит? Ее папаша, хоть и жесткий даже с виду мужик, всегда мне казался вменяемым… А тут чего его, блять, в жопу куснуло? Средневековье у нас на дворе? Какого хера?

Вот на этот вопрос я и пытаюсь получить ответ у Немого. И не понимаю его ответа.

— В смысле, чего я хотел? Может, поговорить?

— С тобой? — Немой хмыкает, оглядывает меня выразительно, — ты себя видел вообще? И количество приводов в полицию свое помнишь? И кто ты такой, не забыл?

— А че не так? — не сдаюсь я, в принципе, просекая, о чем он, но не принимая.

— Ну… Знаешь, если бы у меня была дочка, и к ней бы в кровать залез такой вот… парнишка, — хмыкает Немой, — то я бы не девочку свою стал увозить, а тебя придавил бы где-нибудь… Надежно.

— А этот че? Зассал?

— Ну, ты вроде как его дочь собой закрыл, на перо влетел за нее… Неправильно тебя давить. А вот ее убрать подальше, чтоб перебесилась… Нормальный расклад…

— Напомни мне не знакомить своего сына с твоей дочерью, блять, — кривлюсь я, отворачиваясь.

— Я на тебя посмотрю, если будет такая ситуация… И у тебя будет дочь…

Я на пару секунд всего представляю эту картину… И ежусь. Н-да… Я бы сам такого, как я, на пушечный выстрел бы… Это же, блять, уму непостижимо, чего я творил. И чего думал в этот момент. Я с Радужкой

сексом занялся, по сути, только один раз полноценно, но сколько и в каких позах ее в башке своей поимел… А уж в снах всяких диких… Бляха… Есть что-то в словах Немого… Но это все равно не отменяет дикости, которую сотворили с моей девочкой! Потому что я уже не такой! Я уже давно не такой! Вот как ее увидел, так и перестал быть таким! Практически, с того момента…

Тут в голове возникают мутные воспоминания о том, что творил, когда пытался забыть ее, переключиться…

Ну чего… Начинаю слегка папашу этого бешеного понимать…

Но только слегка! И вообще…

— Мог бы и поговорить…

— Как? Ты в отключке пузыри пускал. Она к тебе рвалась, бесилась, в итоге ее накачали каким-то успокоительным и увезли.

— Суки…

— Не без этого…

— И че теперь? Они же ее опять увезут!

— Ну не факт… — пожимает плечами Немой, — отец, там, чуток подшустрил… Силой не увезут, за этим следят… И Алька своих напрягла.

— Прокурора??? — волосы дыбом становятся на затылке от дикой пали ситуации. Пиздец масштаб… И, самое главное, все за нас, щенят, опять взрослые решают!

Стыдно, блять…

— Не, братишек, — лениво крутит шеей Немой, — но отец, скорее всего, тоже в теме. Без него в городе даже мышь не сдохнет. Просто не вмешивается, наблюдает… Братишки просто по низам ориентировки пустили, если в аэропорт опять повезут ее, то им просигналят. Ну, или куда в другое место повезут…

— У нее же папаша тоже связи имеет… — вспоминаю я с трудом, но Немой усмехается.

— Имеет. В верхах. Это хорошо… Но в некоторых ситуациях… Не срабатывает.

Я киваю, решив, что ему виднее.

Ладно, вопрос с внезапным отъездом моей девочки в европейские ебеня решен, теперь надо приступать к решению других, не менее важных.

— Как ее оттуда выцепить?

— Нахера? — пыхтит Немой, — пусть сидит… Папаше нервы треплет. Алька с ней общается, говорит, что она нехило так их там всех дергает, жопы горят, говорит…

Я усмехаюсь. Моя девочка. Она умеет наказывать мужиков. Особенно тех, которые к ней неравнодушны. Судя по всему, папаше и длинному утырку приходится сейчас несладко. И вот вообще мне их не жалко.

— А ты лежи, приходи в себя, — продолжает Немой. — А потом вставать сможешь без того, чтоб на задницу валиться от слабости, пойдешь и будешь разговаривать с ее отцом. Предметно. По существу воспроса.

— То есть… Как? — не догоняю я, а Немой снисходительно улыбается углом рта:

— Предложение делать. А ты как планировал ее оттуда добывать на легальной основе?

Я неожиданно ощущаю еще большую слабость, чем до этого, в глазах темнеет, голова кружится.

Без сил валюсь обратно на подушку.