Радужные Мосты
Шрифт:
Вивьен молчал, стараясь сохранить спокойное дыхание. Его горло будто разрывали изнутри — каждый новый вдох давался с огромным усилием и дрожью во всем теле.
— Да, ты это чувствуешь! Гордись этим, страж! Гордись оказанной тебе честью. Ты умрешь не напрасно, как большинство представителей твоей расы, — голос девушки стал громче, превращаясь в крик. — Никчемные, тупые дикари! Вы не видите ничего вокруг себя, не оглядываетесь на содеянное и не заглядываете в будущее!
Алхимик почти не слушал доносящиеся снизу выкрики, а пытался почувствовать собственные силы. С каждым новым ударом сердца он становился слабее. Из него словно заживо тащили жилы — столь
— Что же ты не радуешься, страж? — в голосе девушки звучала злость и желчь. — Ты становишься отцом нового витка истории. Но на этот раз все будет иначе. Ты это знаешь, не правда ли? Заразу можно упустить, можно дать ей развиться и укорениться, но это не будет ее полной победой. Ведь придет время, появятся новые способы лечения. Главное, дотерпеть до тех времен. Феи — дотерпели.
Вивьен действительно знал. Он не мог сам себе объяснить источников этого знания. Оно пришло ниоткуда и казалось незыблемым и необратимым. Вот только покоряться ему алхимик не желал. Как загнанный в угол смертоносный хищник, он готов был разорвать любого, кто встанет у него на пути. Сейчас первым препятствием к свободе были путы, потом дорогу преградит Обращенная. Но сначала избавиться от щупалец. Собравшись с силами и сосредоточившись на правой руке, Вивьен почувствовал, что удерживающие ее переплетения уже не столь плотны, как раньше. В душе воина затеплился огонек надежды.
Снизу все еще слышались раздраженные язвительные выкрики, но теперь они и вовсе отошли на второй план, превратившись в почти незаметный фон. Алхимик затаил дыхание и одним резким движением вырвал руку из липкого плена. Щупальца недовольно зашевелились, задвигались в поисках ускользнувшей жертвы. Не теряя времени, Вивьен схватился освободившейся рукой за левую и потянул на себя. Ему показалось, что с плененного предплечья заживо сдирают кожу. Из глаз непроизвольно брызнули слезы, с губ сорвался приглушенный стон.
Внизу ненадолго наступила тишина, а потом воздух разорвал дикий выкрик.
— Страж!
Алхимик вздрогнул, но не ослабил хватку. Рука медленно, но верно покидала склизкие объятия. По залу разносились слова беснующейся Обращенной. Теперь они сделались чужими и неразборчивыми. Бестия внизу в бессильной злобе потрясала кулаками и кружилась вокруг колонны. Наконец, с громким чавкающим звуком Вивьен освободил левую руку и тут же, повинуясь скорее наитию, нежели здравому смыслу, выхватил потаенный стилет. На этот раз удача была на его стороне и пальцы, несмотря на то, что с них капала слизь, без труда нащупали потайной замок. В руках алхимика блеснул тонкий кусок металла длиной в ладонь.
Вивьен с ненавистью взглянул на уже изготовившуюся к схватке Обращенную. Та в нетерпении потирала руки, лицо ее превратилось в скалящийся обтянутый кожей череп — так выступили и заострились черты. Перехватив стилет поудобнее, алхимик изо всех сил вогнал его в шевелящееся месиво на ногах, потом еще и еще раз. Щупальца почти сразу задергались, затрепетали и враз втянулись в поверхность колонны. Алхимик, который надеялся на подобный исход, взмахнул руками и, не выпуская оружия, рухнул на пол.
Первый шаг к свободе был сделан успешнее, чем даже представлялось.
— Тебе не уйтиии, страааж! — услышал Вивьен над ухом знакомый голос и тут же перекатился в сторону, уходя от возможной атаки.
Уйти не удалось. Воин почувствовал, как жесткие тонкие руки ставят его на ноги и с силой впечатывают
— Ты наш, страааж, — прошептала Обращенная, — ты жеее видел, сколь жестоооки люди. Феиии принесут миир и благооо. Лес снова ожииивееет и воспрянет. Признааай, страааж, вы всего лишь болееезнь, а мы — перерожденное лекааарство. Оставь глупые попыыытки…
Она не сумела закончить фразу. Вивьен, глаза которого застилало багровое марево боли, а ноги начали превращаться в бессильный студень — на пределе усилий по дуге ударил мерзкое существо стилетом. Обращенная, чей взгляд впился в лицо алхимика, не успела среагировать. Острая сталь вонзилась ей в висок, вошла в мозг. Бестия лишь неловко дернулась и тут же хватка ее ослабла. Алхимик сполз на пол, растянувшись без сил.
Все тело превратилось в один большой пульсирующий комок боли. Казалось, что на нем не было живого места. Вивьен провел рукавом по губам, так и есть — кровь. От легкого прикосновения к ребрам он зашипел. Желудок сжался, попытался изрыгнуть свое содержимое. Превозмогая боль и проклиная всех богов, алхимик перевернулся на бок, его вырвало. От этого стало немного легче, в голове прояснилось.
«Как бы сейчас пригодились те волшебные шарики, что глотала Мили, — подумал он. — Проглотил бы парочку и все, снова как новый — полон сил». Мысли о том, что слизь дракона легко могла привести к смерти, Вивьен отметал. Он алхимик, а не изнеженный городской маг. Он дышал такой отравой, от которой у любого другого слизистая шла пузырями, растрескивалась и лопалась. А периодически случавшиеся взрывы в лаборатории? Сколько их было? Его кожа, попадая под воздействие самых разных, зачастую сильно нагретых реагентов — не слезала, а лишь закалялась. Несколько уродливых обширных шрамов не в счет, то было по молодости. Хотя… можно сколь угодно долго тешить самомнение и фантазировать, но от этого все равно ничего не изменится — тех шариков не было. Поэтому оставалось полагаться лишь на собственные скромные и порядком израсходованные силы.
Вивьен лежал и пытался выровнять дыхание. Руки дрожали. Он ощущал под собой шевеление корней, и это было отвратительно. Однако сил, чтобы подняться, у него все еще не было. Поэтому с некоторыми неудобствами приходилось мириться. Тем более, что никакой враждебности сами по себе ни колонны, ни их корни не выказывали.
«Мили, — медленно и неуклюже ворочались в голове мысли. — Надо вставать и искать Мили», — очень уж не нравились алхимику настойчивые упоминания Обращенной о Пастырях. Какие-то знания об этих созданиях вертелись в переполненной и взбудораженной памяти, но каждый раз, когда алхимику казалось, что он ухватывает самую их суть — они вновь ускользали. Одно лишь чувство опасности засело накрепко и никуда не уходило.
Вивьен окинул взглядом лежащую рядом девушку. Сейчас она выглядела настоящим человеком, разве что сильно изможденным. Поддавшись порыву, воин даже привстал, намереваясь убрать волосы, спутанными клоками упавшими ей на лицо. Привстал и тут же одернул себя:
«Ну, дубина, мало тебя уже приложили, хочется еще? Она же зверь».
Алхимик никогда прежде не замечал за собой поспешных необдуманных действий, скоропалительных выводов. Что же случилось — совсем голову потерял? Теперь он ясно видел, что идти на поводу пустого, пусть и светлого порыва в сложившейся ситуации было глупо. И лучшим к тому поводом служила не проходящая боль, оплетающая каждый клочок его тела.