Раджа-Йог
Шрифт:
— Как Вас зовут?
— Кирилл.
— Так вот, Кирилл, подойдите к часам и поставьте стрелку на любое время — какое хотите. Так как стрелка одна, ставить ее нужно точно. И возвращайтесь ко мне, — сказал Ломсадзе, стоя у края сцены лицом к зрителю.
Юноша быстрым шагом направился к циферблату, стоящему в глубине сцены. Поставив стрелку на определенную цифру, подошел к Автандилу Ломсадзе. Тот взял его за руку. Закрыв на мгновение глаза, сказал:
— Четыре. Правильно? Курсант захлопал глазами:
— Да… — растерянно ответил он.
Ассистентка повернула
— Четыре… — выдохнул зал. Все зааплодировали.
— Следующий желающий…
— Можно я?! — воскликнул курсант, сидящий у прохода.
— Прошу.
Со свойственной молодости поспешностью юноша выскочил из своего ряда на сцену и, загадочно улыбаясь, поставил стрелку часов. Подойдя к Ломсадзе, протянул руку. Прошло мгновение.
— Ты поставил стрелку на одиннадцать.
Ассистентка снова показала залу циферблат. В зале одобрительно и радостно зашумели. На лице курсанта отразилось полное недоумение. Он чистосердечно признался:
— Я поставил стрелку на одиннадцать, а думал и повторял про себя число пять…
Ломсадзе улыбнулся:
— Меня невозможно обмануть!
В зале снова раздались аплодисменты. Желающие рвались на сцену. Еще один курсант «смудрил»: поставил стрелку на полседьмого. Жюри его не поправило. А Ломсадзе снова безошибочно угадал.
— Напишите год, месяц и число своего рождения, — попросил он следующего вышедшего на сцену. — Месяц можешь написать буквами.
Ассистентка поставила черную доску и мел, отвернув ее от зрителей и от Ломсадзе. Юноша написал. Ломсадзе, взяв его за руку, попросил:
— Думайте о том, что написали… Через шесть-семь секунд он произнес.
— Вы родились в 1954 году 4 марта. Правильно?
— Да!
Залу показали доску, на которой мелом была написана названная дата.
Автандил усложнил опыт. В следующий раз он вызвал сразу трех человек. Курсанты бежали наперегонки.
— Не все, не все сразу, только трое! — пытался остановить он поток желающих.
Прибежало все равно больше, чем нужно. А со сцены уходить так не хотелось!
— Двое подойдите ко мне, остальные постойте в сторонке. В следующий раз вас возьму в помощники, раз вы очень хотите. Может быть, из художественного совета кто-нибудь хочет выйти на сцену третьим? — обратился он к принимающим его программу.
Взрослые люди не заставили себя долго ждать, один из членов комиссии подошел к Автандилу. Ломсадзе попросил одного курсанта написать год своего рождения, второго — месяц своего рождения, а товарища из комиссии — день своего рождения. Поставив их рядом друг с другом, предложил взяться за руки. Потом сам взял за руку первого курсанта и повел всех троих по сцене «паровозиком». Сначала отгадал год рождения первого курсанта, идущего за ним, потом месяц рождения второго курсанта, хотя они местами не менялись, затем — число рождения идущего последним пожилого мужчины. Удивлению зрителей не было границ, впрочем, удивлялись не только курсанты, но и члены художественной комиссии. Ломсадзе не ошибся ни разу! Если бы они знали, что Автандил брал за руки зрителей только для того, чтобы представление было зрелищным. Чтобы угадать их мысли, ему не нужен был контакт, он мог бы это сделать на любом расстоянии. Следующие опыты доказывали это.
Вызвавшийся доброволец из зала крупно написал на доске многозначное число. Автандил стоит в это время в зале, разговаривает с публикой. Он представления не имеет, какое число написано на доске. Он поднимается на сцену и уходит в самый дальний угол. Доска открывается зрительному залу. Ломсадзе спрашивает курсантов на галерке:
— У кого хорошее зрение? Кто видит число, записанное на доске?
Зрение, оказывается, у всех отличное, и каждый хочет принять участие в опыте. Выбрав одного, Ломсадзе просит его думать об этом числе, чтобы он мог отгадать его. Он почти не видит «думающего»: свет софитов бьет ему прямо в лицо, но это ему и неважно.
— Четыреста пятьдесят шесть.
Зал радостно аплодирует — цифру на доске видят все зрители.
— Вы не устали? — спрашивает Автандил у курсантов.
— Нет! — дружно кричат они. Они готовы смотреть выступление до самой ночи.
— Тогда продолжим, — предлагает Ломсадзе. Он вызывает из зала очередного желающего.
— Напишите любое предложение на доске и на листе бумаги.
Худенький курсант небольшого роста старательно пишет, в это время Ломсадзе разговаривает с ребятами из первого ряда. Курсанты напоминают Ломсадзе, что записка написана.
— Очень хорошо, — говорит он. — Теперь тщательно сложите листок и передайте кому-нибудь из зала, только не из своего ряда, а то могут не поверить, ведь рядом с Вами, вероятно, сидят ваши друзья, а вдруг Вы им скажите, что написали.
Глядя на небольшую, стройную фигуру юноши, Ломсадзе добавляет.
— Выберите, пожалуйста, большого, крупного человека.
— В зале смеются.
Напрасно смеетесь, нужен человек с громким голосом, — поясняет он залу.
Записка передана высокому широкоплечему курсанту.
— У Вас громкий голос? — спрашивает Ломсадзе у него.
— Да, — говорит тот.
— А громче сказать можете? — интересуется Автандил.
— Да!!! — почти кричит курсант.
— Хорошо, — говорит довольный Ломсадзе, — теперь я уверен: вы подходите. Выйдите из зала и закройте за собой дверь, но далеко не уходите, Вы должны слышать мой голос, а я Ваш. Курсант уходит и закрывает за собой дверь.
— Дисциплинированный, — замечает вслух Ломсадзе. Зрители улыбаются. Им нравится все, что делает этот высокий обаятельный человек с карими глазами.
— Вы меня слышите? — раздался мощный голос Ломсадзе. В зале наступила тишина.
— Да! — громко донеслось из-за закрытой двери.
— Разверните записку, — командует Автандил. — Развернули?
— Да!
— Поверните ее, Вы неправильно ее держите, потому что нервничаете. Теперь прочитайте про себя. Прочитали?
— Да!
— А теперь думайте о каждом слове предложения по порядку. Начинайте!
— Хочу… — отгадывает первое слово Ломсадзе.
— Да! — летит подтверждение из-за двери.