Ракетчики
Шрифт:
Андрей всё ждал, когда на карте появятся данные об ответных пусках, взлёте стратегических бомбардировщиков, прочая активность полноценной войны. С удивлением, этого не обнаруживал. Главный штаб, видимо, имел свой взгляд на происходящие события. Им — виднее. Андрею не стали выделять подразделения, менять «коней на переправе». Он наблюдал, как его братья по оружию уничтожили 153 из 154-х «Томагавков», запущенных с «неустановленной» подводной лодки типа «Огайо», давшей залп в Индийском океане. (Это была именно «Огайо», переоборудованная недавно в носителя крылатых ракет. Но Андрей этого не знал.) Тот «Томагавк», который прошёл, уничтожил город Бирдженд. Плохо конечно, но лучше, чем Тегеран или Исфахан. Почему она прошла? В первую очередь «гасили» те ракеты, которые шли в важные промышленные центры, в порты. А эта прошла передовой рубеж обороны, а потом её нечем было сбить. Шедший ей вслед, дальний «Бумеранг», израсходовал топливо раньше, чем догнал.
Подобная картина наблюдалась
Кривонос вынырнул из мыслей, сфокусировал внимание на обстановке. Собственно, активной работы Андрею не было. Все операторы сидели по убежищам, как и он, и не пытались выйти из Сети, понимая, что это не игра, и даже не учебная тревога. Соответственно, офицеру распределения кадров, коим он временно являлся, оставалось только наблюдать. Андрюша хотел написать Юрию Григорьевичу короткое сообщение. Даже набрал: «Горячо у вас?» Потом понял банальность, неуместность, стёр и отменил. Тем более что на своей тактической карте увидел стартующие экранопланы. Эти летательные курьёзы, оказались неожиданно ко двору. Активно использовались гидронавтами. Вот и сейчас, наблюдая приводнения в районы, откуда стреляли «неизвестные» подводные лодки, Кривонос понимал: высаживают «Касаток», будут мстить. И очень высокая вероятность, что достанут гадов. Тесть хвастался, что на «Касатки» и «Дельфины» поставили новые двигатели: ионно-водомётные, которые лучше и тише работают, чем предыдущие, механические. Ионные возбуждают водный канал магнито-динамическими импульсами, как раз перед водозаборником. А разгон реактивной струи воды идёт электростатической пушкой Гаусса. По слухам, целый спор вышел. Тюрин хотел назвать «Электрическим кальмаром», но Диктатор настоял на своём: «Гаусса». Как бы там ни было, но тесть был страшно доволен новой модернизацией. Сокрушался только по поводу отсутствия пузырьковой защиты. Говорил, что уже и крепления на новых аппаратах предусмотрены, а самой защиты пока нет. Не доработали ещё. Обидно. Наши пловцы не могут, временно, топить надводные боевые корабли с ультразвуковой защитой. Точнее, могут подкрадываться и топить, но без брони, и если будут обнаружены, то беззащитны. А обнаружены будут — враг стал бдительным.
Андрей совсем забыл глянуть на контрольный экран Руси! Оборона Руси была выделена отдельно, поэтому Андрей в ней не принимал участия. Маша его тронула за локоть, показала на экран в убежище. Там бушевал апокалипсис: разрушенные дома, сгоревшие деревья, гриб из пыли.
— Где это?
— Это у нас, Андрей, на Руси.
— А, сейчас сам гляну.
Андрей переключил зону воздушной обороны на свою, и обомлел: три города горели красными точками поражения, заштриховывались зоны радиоактивного заражения, рисовались изолинии с соответствующими цифрами. Таллин, Каунас и Тернополь. «Как же так! Как это могло случиться?! Как мы могли пропустить удар? У нас же самая сильная защита! Корея отразила все. Точнее, мы на корейском направлении». Кривонос отмотал историю. Оказалось, что по какому-то злому року, «Топоры» упустили по одной разделённой боеголовке, с той, северной ПЛАРБ, которую Андрей не видел. (Это была «Луизиана», но выяснилось это значительно позже.) Мало этого, три станции из девяти, были своевременно выведены из строя диверсантами. Боевые станции разогрева ионосферы. Найдя информацию, Андрей узнал, что очень своевременно были взорваны
— Госпожа, это наши агенты постарались! В этом дерьме ещё есть место успехам!
— Не уверена, что это однозначный успех. Кого вы будете теперь вербовать? Как наращивать разведсеть? Своими руками закрыли перспективные регионы. Думаю, что теперь на бунты мы их не сподвигнем.
— Как же так могло выйти, Андрюша, а?
— Маш, я не знаю, лапочка. Это был не мой сектор. Впрочем, у нас тоже несколько прошло. Но мало. Я не знаю.
— Хорошо, что не по Киеву, там папа с мамой.
— Не плачь, маленькая, по сводке, жертвы минимальны, тысяч по десять, примерно, в каждом очаге. Точно посчитают не скоро. Им теперь недели три по убежищам сидеть, пока радиация не спадёт.
Сеть выдала сообщение: «Благодарим за помощь! Рекомендуем поспать. Командование.» Но как тут уснёшь? Андрей зашёл на сервер военных потребностей. Может быть, есть что-то не совсем по его специальности, но близкое. Обнаружил заявку на операторов роботов-строителей. Не виртуальных! Это означало, что нужно будет присутствовать лично. Это его не вдохновило, но ради интереса глянул описание. Оказалось, что это набирают добровольцев в Терем. Разбирать завалы. Оказывать помощь. Дистанционно управлять не будет возможности какое-то время. Дело в том, что после ядерного взрыва, в зоне сильной радиации, не будет работать радиосвязь. «Терем — моя вина, я должен, Маша», — пытался геройствовать парень. Но Маша тоже прочла сообщение. Более внимательно.
— Тебя не возьмут. Читай: «После репродуктивного возраста», то есть, только для стариков. А для тех, кто будет ещё детей заводить — запрет.
— Но это по моей вине ракета дошла до Терема! Если бы я чуть быстрее развернулся…
— Андрей, перестань себя винить. Ты сделал всё, что смог. Я сама видела. Любимый, мне тоже очень жалко наших людей. Но это — война…
— Александр Владимирович, как так вышло? Зачем вы позволили уничтожить свои города? Ладно, мой Терем, так вышло. Сам дурак, зря выделывался, играл в самостоятельность. Теперь вижу: вы ушли в области вооружений далеко вперёд. Каюсь. Наши С-400В слабее ваших С-400М. И «Коровки» — сила! И прочее.
— Раскаяние принято. Но я не понял: с чего вы решили, что мы специально пропустили удары?
— Для меня, совершенно очевидно, что специально. Везде «Топоры» работали нормально, а там, где тройное перекрытие должно быть, вы работали один-в-один, и так вышло, что ракет не хватило: у «Трайдентов» восемь РГЧ, а у вас — семь ракет в одном «Топоре». На остальные города — не прошёл ни один враг. Мониторинг воздуха показал, что вы оставшиеся РГЧ, которым не хватало малых ракет «Топоров», «поджаривали» в ионосфере, БСРИ. Странно, так, экономили. И все города-страдальцы — из числа национально проблемных областей. И про шпионов-диверсантов на Руси я давно не слышал. Разве что на свадьбе с третьей женой Кармышова. Подозрительно, однако. А интересно мне знать не потому, что интересно, а потому что я должен чувствовать локоть, знать, чем дышит мой союзник.
— Правдоподобная гипотеза. Но — неверная. Не делали мы никаких глупостей специально. Семь ракет в одном «Топоре» диктует геометрия. Револьверный принцип. А БСРИ нам вывели из строя те, которые смогли. Вполне логично, что прибалты и западэнцы именно у себя все тропки знают, а не под Харьков поехали. Юревич, за прокол ещё получит. Дальше, помнишь, я тебе говорил, что слегка рискую в этой фазе? Оно так и есть. Я много средств воздушной обороны раздал всем вам. А у себя осталось мало, мы с горя работали тютелька в тютельку, а не выпендривались. Южмаш ракеты не печатает, как ФРС баксы. И так в три смены работает. Моя первая министерша, Лариса, вешается, Рубан стонет. Разве лучше бы было, если бы Китай не имел двух лишних дивизионов «Топоров»? Два дивизиона по три батареи, в каждой батарее — по три ПУ, в каждой ПУ — по семь малых ракет. Прикинь, сколько бы прошло?
— Не морочь мне голову загадками. Я считать умею. Уж точно — не три. Но всё равно, западные регионы выглядят подозрительно.
— Если бы я не был отмороженным, то обиделся бы на такие подозрения.
— А что мне думать? Учитывая, как ты давил бунты нациков? От Чечни до бывшего Таллина? Что теперь будет? В мире, я имею в виду.
— Нормально всё будет. Ничего непоправимого не произошло. Если учесть, что мы воюем. Враги теперь должны думать, что у них почти получилось, что они могут нас «догнать»: уничтожить. Что нужно чуть больше ракет, чуть сильнее стукнуть, чуть лучше работать с агентурой, что у них есть время. С моими людьми — тоже приемлемо. Плохо, конечно, что погибли люди, разрушены города. Но зато эта беда сплотила нацию. Как в Великую Отечественную. Соцопрос показал: все глубоко возмущены вероломством врага, осуждают, готовы воевать. Никто не подумает, что я мог так цинично поступить. Это ты у нас подозрительный и недоверчивый.