Ракетчики
Шрифт:
— И что будеть далшэ, Сань?
— Посмотрим. Если курды проснутся и начнут воевать против турков, можно будет в определённый момент ударить с севера и отобрать армянские земли, гору Арарат и озеро Ван. Мне от вас с Карапетом нужна агитация. Поговорите с вашими людьми, объясните идею. Уговаривайте, убеждайте другими методами. Мне нужно знать: «да» или «нет».
— Сань, «да». Толка «да». Ми лючже не придумаим. Ми убедим земляков. У нас сильный дух. Никто не убит. Толка раненые били. Чуть. Ми висе гатовы. Карапет, чито мальчишь?
— Да, Сань. Я — как Серго. Маи луди — тваи луди.
— Готовьтесь. Лечите своих раненых. Через неделю — начнём заброску.
===== 3.11.91 г. Ельцин в Киеве.
— Здоровья вам, Борис Николаевич. Рад, вас видеть. Присаживайтесь, рассказывайте о житье-бытье, о проблемах России и ваших личных.
— Не нужно, панимаиш, паясничать. Вапрос очень серьёзный. Вы украли у нас Краснодар, Ростов, Калмыкию, Ставрополь — мы молчали. Вы, таксскаать, отрезали нас от Кавказа. Мы молчали. Вы душили, панимаиш, свободу, демократию и либеральные ценности в Прибалтике. Мы молчали. Но Калининград — эта уж слишком! Ну, што за дело?
— Я всё объясню, как есть объясню. Дело в том, Борис Николаевич, что там восторжествовала демократия. Люди организовались сами, провели демократический референдум. В соответствии с принципом свободы, они проголосовали за сохранение социалистической ориентации и присоединение к остаткам Советского Союза.
— Но, вы, же подкупали всех! Членов комиссий, руководителей городов, районов. Всех!
— А это нам позволила сделать либеральная модель свободной демократии.
— Ты меня не путай! Панимаиш. У нас тоже ракеты есть. Даже больше, чем у вас. А как вы у нас корабли украли? Ну, што за дела?!
— Боря, пошевели мизинцем левой руки.
— Штаа?
— Пошевели вот этим мизинцем, попробуй.
— Не выходит. Почему? Эта… ты сделал? Как Кашпировский?
— Умный ты мужик, Боря, жаль что сволочь.
— Штаа?!
— Не дергайся. У тебя ещё кое-что не будет шевелиться. Приедешь в Москву, проверишь с женой или любовницей. Но и это фигня. Главное, Боря, ты теперь пить не сможешь. Но даже если как-то зальёшь себе водки в желудок, обманешь природу, кайфа не поймаешь. Езжай домой, попробуй вылечиться, врачей, экстрасенсов привлеки. Когда борзоты уменьшится — прилетай.
— Драсьсьте. Эта я.
— Здоровья вам, Борис Николаевич.
— Не издевайтесь, Александр Владимирович. Если б вы знали: как я устал, как я устал! А стресс, усталость снять нечем. Меня и таблетки теперь не берут. Зачем мне такая власть, деньги?
— Лечить пробовали?
— Пробовал — не выходит ни у кого. Ты хороший Кашпировский. Сними порчу, а?
— Не бесплатно.
— Што ты хочешь?
— Во-первых, вопросы границ ты в дальнейшем не поднимаешь. Ни Калининград, ни Юг России мы тебе уже не отдадим. А Кавказ бери, если хочешь. У тебя есть морское сообщение по Каспию. Только не советую. Думаю, даже твои американские советники не посоветуют. А вот Татарстану — не давай отделяться: там нефть.
— Не… Не нужен мне Кавказ. Пить дай.
— Воду будешь?
— Не издевайся.
— Если договоримся, после переговоров налью тебе. А пока сосредоточься. Требования два: во всех крупных и областных
— Зачем тебе это? Што они будут делать?
— Инженеров и учёных вытаскивать в СССР. Добровольцев. Тебя американцы заставят уничтожать заводы, КБ, НИИ. А мне эти люди пригодятся. Кое-какое оборудование и заводы целиком будем скупать. Только те, которые вы уже «положите». Подличать не стану.
— Слушай, Корибут, а почему ты вообще, таксскаать, со мной договариваешься, выторговываешь? Вы же могли меня убить, как Мишку. Ведь могли?
— Могли. И убить. И я мог тебя загипнотизировать. Ты нам нужен. Я не отвечу на твой вопрос честно, поэтому давай дальше. Рушить Россию и вставлять палки тебе в колеса не входит в мои планы. Правь, как хочешь. Со своей стороны, можем предложить продукты. То, чем всегда славилась Украина. Теперь наш маленький СССР будет снабжать Россию продуктами. И другие хозяйственные связи будут сохраняться какое-то время. Взамен ждём ресурсов.
— Да, вспомнил! Вы же трубы перекрыли. Американцы требуют срочно открыть краны и продавать им нефть и газ в Европу. За доллары!
— Боря, не выпрыгивай из штанов. Не обманывайся. Это просто бумага. Через нас я Россию грабить не дам. Это исключено. Даже перепродавать врагам не буду. Я не заинтересован на этом зарабатывать. Сильно советую протянуть трубы в Китай. Он высосет пять россий и не подавится. Дам и второй совет: не слишком выполняй советы американцев. Они тебя ещё долго не тронут, поэтому большого усердия не нужно. Советы — это именно советы, не приказы, условия или ещё что. Можешь трубу протянуть и в Европу. По дну моря. Не через СССР. Только Европа и США тебе будут бумагу давать, а Китай может дать товары.
— А с армией как быть? Вы украли у меня не только корабли, но и ракетные поезда. Как вы это сделали?
— Боря, ты плохой Штирлиц. Так хозяевам и передай: «Выведать не удалось». Точка. А что — по армии? У нас — наше, у вас — ваше. Можем совместно использовать станции дальнего обнаружения и военные базы в других бывших союзных республиках.
— О! Вспомнил! Ты ещё украл ядерный чемоданчик. Только он мне не нужен. Мне другой нашли. Валялся где-то запасной, панимаиш.
— Боря, не уходи от темы. Как тебе мои условия?
— А что? Условия, как условия. Давишь, как и американцы. Зачем мне их деньги? Вот скажи? Зачем? Если я даже выпить не могу. Условия… Ты — не русский. Русский человек бы так с другим русским человеком поступить не смог. Это же — национальная традиция!
— Боря! «Да» или «нет»?
— Да! Шантажист несчастный. Наливай. Сил нет больше, так жить.
— Подписывай бумаги и помни: бумага — ерунда. Если нарушишь договор — судиться по гаагам и страссбургам не буду. Просто все проблемы вернутся. Александр Николаевич, налейте страждущему. И закуску доставайте. Посидите тут с Борей, за жисть поговорите. Пусть сегодня сильно не набирается. И отвыкнуть мог, и обвинят потом: споили, мол, надёжу и опору, отца русской демократии.