Раковина улитки
Шрифт:
Остальные копы валялись на полу, из их глаз текли кровавые ручейки. Лита с трудом поднялась на ноги.
— Господи! — воскликнул Гарибальди, не до конца понимая, что произошло. Он обошел всю комнату, забирая PPG из неподвижных рук и на всякий случай прощупывая пульс. Но все они были мертвы.
Закончив с этим, он подошел к Лите, которая стояла на коленях перед стариком.
— Полагаю, мне немного осталось, — едва выговорил Вацит. Его глаза немного раскрылись, словно он в первый раз увидел Литу. — Наташа?
— Все
— Чепуха, — глаза Вацита прояснились. — Ты же делала предсмертное сканирование, не так ли? Ты знаешь, на что похожа смерть за горизонтом. Как и я.
Он кашлянул.
— Оставьте мое тело здесь. Здесь мое место. Здесь я хочу остаться — там, где все начиналось. И где закончилось. Обещайте мне.
— Я обещаю, — ответила Лита. Впервые за много лет Гарибальди увидел слезы на ее лице.
— Мне жаль, что я вытащила тебя в это бессмысленное путешествие, Майкл, — прошептала Лита.
«Тореадор» совершил прыжок и вышел в обычное пространство, и в правой части обзорного иллюминатора появился Марс, похожий на кусок красного мрамора. Между ними и безымянной планетой пролегла уже половина Галактики.
— Бессмысленно извиняться, — сказал Гарибальди. — Я буду спать спокойнее, зная, что у Пси-Корпуса нет этого.
— И у нас тоже.
— Ага. Однако ворлонцы действительно усилили твои способности, что бы они не запланировали всунуть в земных телепатов, я бы сказал, что сейчас уже все позади. Если только они не вернутся. Но…, — он задумался.
— Что?
— Наш прежний разговор о планете телепатов. Ты по-прежнему уверена, что это неплохая идея?
— Конечно.
— Но подумай об этом. Если Вацит прав — я имею в виду, если телепатия является противоположностью разуму…
— Ты уже сказал это, Майкл. Мы как раса не стали лучше с каменного века. Более удобные орудия труда — да, культура — возможно, но как индивидуальности? Нет. Эволюция приспосабливается к окружающей среде. Эволюция людей остановилась, когда мы начали изменять среду, в которой живем, в соответствии со своими представлениями. Нормалы или телепаты — мы больше не эволюционируем. И мы не похожи на тех существ, что остались там. У нас вначале появился разум.
— Но после миллиона или более лет пребывания в изоляции…, — пожал плечами Гарибальди.
— Шанс, которым мы вынуждены воспользоваться, — ответила Лита.
— Да.
Но Гарибальди не мог изгнать образ из своей головы — планета, заполненная существами, которые обладают могуществом богов и разумом цыпленка. Этот образ долго не покидал его. И много лет спустя, когда вопрос о планете для телепатов всплыл вновь, он смутно помнил об этом. Надо поступать иначе.
— Директор Вацит, — сказал Даймонд, его голос слегка дрожал, — точка перехода закрылась. Они улетели.
— Очень хорошо, мистер Даймонд, — Вацит сделал маленький
— Вы и ваши люди хорошо исполнили свои роли, — сказал он. — Я знаю, как сложно вам было.
Даймонд в волнении облизнул губу.
— Сэр, я вновь настаиваю — отпустите нас. Мы нужны дома, чтобы сражаться с этими мятежниками. Мы нужны Пси-Корпусу.
— Вы нужны мне здесь, — возразил Вацит. — Мы уже обсудили это.
Внешне Даймонду удалось не проявить своих чувств, но внутри у него все пылало.
— Да, сэр, — сказал он.
Снаружи началось нечто странное. Это был не звук, не колебания воздуха, а нечто более глубокое, прекрасное — музыка, величественная, возвышенная и проникающая в самые глубины души.
— Послушайте, Даймонд, они снова поют.
Даймонд еще не привык к этому и начал просить Вацита.
— Пожалуйста, сэр…, мне больно. Это слишком… громко. Вы не можете остановить их?
— Могу. Но зачем? Их пение означает, что они счастливы. После того, что сделали с ними ворлонцы, они заслуживают хоть немного счастья. Вы привыкните к ним.
Вацит поднялся и вышел наружу. Несколько групп нефилимов собрались рядом, их широкие, простодушные глаза приветствовали его, бескорыстно и неосознанно предлагая ему свою беспредельную силу. Единственное, что знали нефилимы (если они вообще что-то знали), — повиновение ворлонцам, а Кевин Вацит был в достаточной степени ворлонцем, чтобы управлять их бездумной привязанностью.
Даймонд стоял рядом с ним, вздрагивая от холода и ветра.
— Представьте себе, как я впервые прилетел сюда, — сказал Вацит. — Более миллиона нефилимов бродило в лесах и степях этой планеты. В результате атаки ворлонцев погибли почти все, кроме нескольких тысяч. Они бы вымерли, если бы я начал действовать. Нефилимы отдали мне свою силу и под моим руководством мы смогли обмануть даже ворлонцев. Они улетели, считая, что все сотворенные ими существа погибли. — Вацит улыбнулся Даймонду. — А после ворлонцев разобраться с вашими людьми и даже мисс Александер было детской забавой.
— Но, сэр, — Даймонд по-прежнему был встревожен. Надежда вернуться на Землю не покинула его. — Что вы хотите от нас? Почему вы не позволяете нам вернуться домой? Или, что еще лучше, полетите вместе с нами и возьмите с собой несколько этих существ. С ними мы сможем уничтожить мятежников за несколько дней. И нормалов тоже. Все владения людей могут стать нашими.
— Вы слишком мелко мыслите, мистер Даймонд, — спокойно сказал Вацит. — Будущее нашего народа не там. Улитка не возвращается в сброшенную раковину. Наше будущее начинается здесь.