Рама для картины
Шрифт:
— Да, они там.
— Хорошо. Ну… счастливо!
16
Мы выехали в Мельбурн рейсом новозеландской авиакомпании. Нас пасли ангелы в форме цвета морской волны. Сара выглядела неплоха, Джик окончательно потерял товарный вид, а я представлял собой некую смесь — желтой охры, серого и белого. Но, по-моему, такого не бывает.
После тысячемильного перелета через Тасманово море, после чая в самолете, опять оказались в небольшой аэропортовской
— Портер, — представился он, сжимая костяшки наших пальцев своей лапищей, как у кузнеца.
— Который из вас Чарльз Тодд?
— Я.
— За дело, мистер Тодд. — Посмотрел, не выказывая ни малейшего расположения.
— Вы что, больны или… — У него был грубый громкий голос; он, наверное, помогал внушать мальчишкам страх, доводить слабонервных до инфаркта. Мне он, как я понял, неохотно предоставил временный статус своего подчиненного.
— Нет, — сказал я, вздохнув.
— Да у него одежда к телу прилипла, — заметил Джик. — А в Мельбурне холодно.
Я улыбнулся.
— Удалось сделать то, что вы планировали?
Решив, что Джик чокнутый, снова перевел взгляд на меня.
— Не стали начинать до вашего приезда, — ответил он, пожав плечами. — Там, на улице, ждет машина. — Повернулся к двери и, не придержав ее для следом идущей Сары, устремился наружу.
В машине сидел шофер. Портер сел вперед и начал переговоры по рации. В каких-то туманных выражениях сообщил, что компания прибыла. Пора начинать.
— Куда мы едем? — спросила Сара.
— На твою встречу с одеждой, — сказал я.
— Правда?
— Куда же еще? — хмыкнул Джик.
— Мы забрали ваши вещи, Тодд, — сказал Портер довольным голосом. — Вексфорда, Гриина и Снелла обыскали по прибытии. Они пойманы с поличным. Замки на вашем чемодане исцарапаны, покорежены, но не взломаны. Содержимое должно быть в порядке. Утром сможете все забрать.
— Грандиозно. А что-нибудь от списка покупателей там осталось?
— Да, бумага промокла, но прочитать можно. Имена покупателей в Канаде.
— Прекрасно.
— Как раз сейчас потрошим галерею Ярра, а Вексфорд — помогает. По моему сигналу будет действовать.
— Думаете, будет?
— Послушайте, мистер, а вы что, не стали бы?
Подумал, что я-то не Вексфорд, надо мной не висит угроза тюремного заключения.
Машина затормозила у боковой двери «Хилтона». Портер живо выпрыгнул и застыл столбом, ожидая когда мы с Сарой и Джиком выберемся. Прошли через знакомый холл центрального входа, потом за стойку дежурного, а там и в служебную комнату. Высокий служащий усадил нас, предложил кофе с бутербродами. Портер, посмотрев на часы, сказал: надо ждать.
Было шесть часов. Через десять минут человек
Попили кофе, стали ждать.
Семь.
При искусственном освещении Сара выглядела бледной и усталой. Джик — не лучше. Борода у него совсем свесилась на грудь. Я сидел и думал — о жизни, о смерти, о галстуке в горошек.
В одиннадцать минут восьмого Портер схватил свой наушник и напряженно уставился в потолок. Потом, расслабившись, передал нам сообщение, несколько разрядившее обстановку.
— Вексфорд сделал именно то, на что мы рассчитывали. Машина заработала.
— Какая машина? — спросила Сара.
Портер тупо уставился на нее.
— Произошло то, — сказал он, разжевывая слова, — что мы и планировали.
— О!
Опять послушал свой наушник. Потом сказал:
— Он заглотил наживку.
— Дурак.
То, что появилось на лице Портера, было почти похоже на улыбку.
— Все жулики дураки. Каждый по-своему.
Стрелки подошли к половине восьмого и стали двигаться дальше. Я посигналил Портеру бровями. Он покачал в ответ головой:
— Не можем все говорить по радио. Больно много ушей прислушивается.
Совсем как в Англии, подумалось мне. Пресса может оказаться на месте преступления раньше, чем полиция, а мышка — услышать о мышеловке.
Портер снова надел наушник и застыл.
— Он здесь, — сказал кому-то.
Сердце у меня часто застучало. Мы были уже вне опасности. По крайней мере, так казалось, но сердце бухало тяжело, как барабан.
Портер оторвался от рации, вышел в фойе.
— А нам что делать? — спросила Сара.
— Ничего особенного, только слушать.
Мы втроем подошли к двери, приоткрыв ее дюймов на шесть. Слышали, как кто-то просил ключи от комнат, спрашивал о письмах и поручениях, о мистере таком-то…
И вдруг раздался знакомый голос. У меня мурашки по коже забегали. Голос был уверенный: человек не ожидал неприятностей.
— Я пришел забрать пакет, оставленный здесь в прошлый вторник неким мистером Чарльзом Тоддом. Он сказал — оставил его в камере хранения. У меня есть его письмо с разрешением отдать пакет мне.
Послышался шелест бумаги, видно, передавал письмо. Глаза у Сары стали круглыми, испуганными.
— Ты писал его?
— Нет.
Служащий там, за дверью, сказал:
— Благодарю вас, сэр. Подождите минутку, я принесу.
Наступила долгая пауза. Сердце у меня громко стучало, но больше ничего не произошло.
Дежурный вернулся.
— Пожалуйста, сэр. Это картины.
Стало слышно, как тащили папку и сверток с картинами — шуршала упаковка.
Неожиданно голос служащего произнес: