Рамаяна по-русски
Шрифт:
После знаков внимания и премии от столь высокого лица, я решил: «А что мне Индра?» – обозвал его старым Перуном – и в глаз заехал. Индра очухался и двинул меня по кумполу своей дежурной палицей, которой он во время грозы по облакам стучит. Как сейчас помню: от удара Перуновой булавы позвоночник мой в трусы высыпался и голова провалилась внутрь.
Это ответ на твой вопрос, воин. Чтоб не говорили потом, что Кабан не ответил, где была его голова, когда он Фуражира доставал.
Удовлетворив любопытство Алексея, ракшас продолжал своё повествование:
– Мне чего? Я ж – Без Башни! Кричу:
– Не надо нам, – махнул головой Ромыч.
– Тогда отдайте автору этой книжки о нас – в качестве гонорара. Писатели – народ небогатый и материальное стимулирование им конкретно не помешает.
– Это можно, – кивнул Лёха и совсем уже было собрался начать выковыривать зубы изо рта рассказчика, но тут Кабан Без Башни некстати продолжил речь:
– Я сожрал всех местных слонов, львов, обезьян, медведей, козлов, зэков, краснопогонников, геологов, чукчей, оленей, спиннингистов, браконьеров, снежных людей, грибников, собак, кошек, муравьеда, проезжавших мимо цыган, зоопарк, дальнобойщиков с монтировками, гибэдэдэшников с полосатыми палками в руках и мотоциклами под седалищами и всё остальное, что шевелится.
А ещё Индра сказал мне, что ты, Роман, после того, как отрубишь мне руки, очистишь меня от грехов огнём, предав костру в погребальной яме моё тело. Спасибо вам, молодые воины, что вы свершили предсказание Индры. Моё освобождение близко. Ещё Индра сказал, что я в силах буду помочь тебе, Роман, очень важным советом. Но эти слова царя небес до сих пор являются для меня, олуха царя небесного, глубокой тайной за семью печатями. Что я могу посоветовать тебе, храбрый воин? Может быть, ты знаешь, о чём говорил Громовержец?
Рома сказал:
– Император Юга Равана унёс мою жену Светлану, пока мы с Алексеем охотились на оленя и были вдалеке от нашей хижины. Теперь мы ищем Свету, чтобы освободить её из лап Раваны. У нас нет других интересов, перспективных проектов и сфер влияния в этих и во всех иных местах. Если ты можешь хоть что-нибудь реальное подсказать, не молчи, прояви сострадание к нам! Мы сложим большой костёр – и совершим погребальный обряд над твоим телом, читая очистительные мантры. Мы окажем тебе все почести, провожая тебя в небесный путь! Скажи, где нам искать Свету? И как нам освободить её?
– Сожги моё тело, – сказал умирающий демон. – Только после этого
48. Каждый костёр когда-то догорит, ветер золу развеет без следа…
Не медля ни секунды, молодые путники отправились на поиски подходящей для совершения погребального обряда ямы. Вскоре они нашли её неподалёку. Вернувшись к месту, где лежал Кабан Без Башни, они обнаружили его тело мёртвым.
– Непонятки сплошные, – проворчал Лёха. – И как он теперь расскажет нам, где искать Светульку? Он же кони двинул!
– Не будь материалистом до такой степени, брат, – утихомирил Лёху Роман. – К тому же, мы обещали этого парнишку сжечь по-человечески.
– Разве что обещали, – нехотя согласился Алексей. – А так бы – ни в жизнь!
Братья сделали из лапника волокуши, с трудом перекантовали великанскую тушу Кабана на них и, обливаясь потом, молча потащили её к месту кремации. Доволокли только к вечеру следующего дня. К чести Лёхи стоит сказать, что он больше не проявлял скепсис и работал на совесть.
В яму набросали огромный ворох сухих смолистых сучьев и, стараясь быть как можно более деликатными, вкатили тело Кабана на самый верх погребального кострища.
Пока Роман делал все необходимые приготовления, которым их научил ритуальных дел на все руки мастер Длинномер Мишка, Алексей притащил откуда-то здоровенный пласт дикого пчелиного мёда и с почестями возложил на грудь покойного.
– Вот, – сказал Лёха, не обращая ни малейшего внимания на возмущённо жужжащих пчёл, от укуса которых он был заговорён бразильской присказкой мамы Саманты, – чтоб, значит, по-человечески, блин…
Едва мёд был положен на приличествующее ему место между глазом и ртом умершего, как пчёлы почуяли, что присказка Лёхи теперь над ними не властна. Они тут же облепили соты и принялись воровать изъятый у них мёд обратно в дупло. Но утащить успели немного: пылающий факел, поднесённый Романом к костру, добросовестно сделал своё дело – и пламя весело накинулось на тело Кабана Без Башни, быстро пожирая его вместе с сучьями и поднесённым Алексеем мёдом.
Глядя на гудящие языки священного Хавана, совершающего свою вечную трапезу, Роман в частности сказал:
– Отправляясь в другие миры, соответствующие уровню твоего духовного развития, Кабан Без Башни, славный своими силами, желаниями и смелой фантазией, оставь проблемы и привязанности этого мира в прошлом. Без плача и сожаления отправляйся в лежащий перед тобой путь и помни одно: ты – бесконечный в мирах дух, движущийся путём эволюции. Пусть твои ошибки растворятся в воздухе, а в памяти Господа останутся лишь твои добрые дела!
Шри Ганеша, Шри Агни Дева и Шри Мать, Которая есть Всё, из которой всё вышло и в которую все мы вернёмся, дайте ваши неисчислимые благословения Кабану Без Башни, отправляющемуся в далёкое странствие к неведомым берегам Жизни. Дайте ему доброе имя там и прекрасную жену – верную спутницу, вместе с которой он сможет пересечь океан бытия и вернуться к себе, вновь став Сат-Чит-Анандой, благим и ни в чём не испытывающим нужды Шивой – чистым, вечным и совершенным Блаженством и Сознанием.